Вернуться в Антарктиду

– Какое сегодня число? – крикнула она оставшемуся на дороге Соловьеву.

Крик спугнул птиц, и они, недовольно хлопая крыльями, снялись с места, взяв курс в глубину Архиерейки.

– Пятнадцатое апреля!

Весна в этом году пришла рано. Река Белая совсем очистилась ото льда, являя собой недвусмысленную иллюстрацию глобального потепления.

Вик приблизился, перешагивая через завалы.

– Этот пожар случился несколько лет назад, - сообщил он.

– Я знаю, - вздохнула Мила, - Галя меня уверяла, что прежние хозяева земельного участка погибли и бродят по коридорам привидениями.

Она все еще отказывалась верить, что подобное возможно, но оно было. И случилось не с кем-то, а с ней. Это она была привидением. Она несла смерть.

– Господи, за что?! – простонала она, изнывая в пароксизме отчаяния и стараясь при этом сохранить лицо. Последнее удавалось плохо. – И где они все: Галя, Алина, Михалыч? Где Безруцкая? Постояльцы? Они все умерли?!

– Нет, просто прожили этот отрезок жизни по-другому, без нас. В другом месте. С ними все хорошо.

– Ты уверен, что хорошо? Вик, это вообще когда-нибудь закончится?!

Соловьев приобнял ее, защищая, но разве можно защитить от прогнившей ядовитой сути?

– Тебя и Загоскина что-то связывает, - услышала она. – Мне казалось, что Иван Петрович знал, что именно, но не успел рассказать.

– Жаль, что невозможно его расспросить, - вымолвила она через силу.

– Знаешь, такой шанс есть. Ничтожный, но есть.

– Ты о спиритическом сеансе? – она подняла на него изумленные глаза.

Впрочем, почему бы и нет? Коли речь однажды зашла о древних артефактах, то почему бы не продолжить в том же роде и не заняться столоверчением?

Наверное, она бы смирилась и с этим, но Вик сказал:

– Квантовая диффузия – штука весьма запутанная. Не хочу тебя обнадеживать, но возможно и такое, что Загоскин в обновившемся участке реальности остался жив. Предлагаю наведаться к нему домой. Адрес у меня есть.

– Поехали, - согласилась Милка, чувствуя тотальную опустошенность.

И тут ее глаз заметил среди мусора у запузырившейся черным доски ярко-зеленый проблеск.

– Ой!
– воскликнула она и стремительно нагнулась, подбирая с земли фигурку маленького динозаврика.

– Что там? – заинтересовался Вик.

– Это мой Дино, - Мила держала на ладони игрушку из киндер-сюрприза и с подозрением рассматривала ее. – Он стоял у меня на тумбочке. Это совершенно точно он, хотя… нет, это другая игрушка!

Разочарование было очень острым. Динозаврик был один в один, как любимый подарок Соловьева, встречавший ее каждое утро по пробуждении, но один малюсенький штришок все портил.

– Можно? – Дождавшись ее кивка, Вик забрал динозаврика и повертел в пальцах: - У него глаза другого цвета.

– Да. У моего были бело-черные, а у этого бело-голубые. Откуда ты знаешь?

– Я его помню. Видел в твоей комнате.

– Ты запомнил?!

Вик пожал плечами:

– У меня тренированная память.

– Тогда ты видишь, что это не он. Наверное, тут играли дети и обронили.

– Это он, - возразил Вик и аккуратно вложил фигурку в ее ладонь, - просто он изменился вместе с нами. Теперь это твой талисман. Храни его, а он будет хранить тебя.

Мила сжала кулак, ощущая тепло пластмассовой игрушки, побывавшей в его руке. Пожалуй, она и впрямь не расстанется со своим новым Дино. Даже если это не он, а его копия. Вик и Дино – это все, что у нее осталось.

Соловьев меж тем продолжал вглядываться в мусорную кучу, даже поворошил ее носком ботинка. Его упорство увенчалось успехом: нагнувшись, он подобрал еще один предмет, которому не было места на пепелище – ее обручальное кольцо с бриллиантами.

– Твое?

Мила замотала головой, отступая на шаг. Конечно, она узнала кольцо, которое так и не сдала в ломбард. За него можно было выручить несколько десятков тысяч, и ей бы радоваться его появлению, но вместо этого она не спешила его брать, испытывая отвращение. Почему из всех вещей, что ее окружали, уцелели лишь Дино и кольцо? Два подарка, но один дешевенький и теплый, символ ее простенького настоящего, а другой дорогой и холодный, символ ее морального угнетения.

Вик не поверил, что кольцо чужое. Вероятно, догадался по ее лицу, что с ним связано. Он положил находку в карман и потянул Милку за рукав к машине.

– Нанесем визит Загоскину и отправимся в Межгорье. Здесь нам больше делать нечего.

Она покорно пошла за ним, согласная ехать куда он скажет, лишь бы он не бросал ее одну в этом хаосе из мыслей, чувств и вопросов без ответов.

– Ты меня не бросишь? – спросила она.

– Даже не смей так думать. Мы с тобой связаны как нитка с иголкой. Кто подарил тебе «Киндер-сюрприз»?

– Ты…

– Вот видишь, - он помог ей забраться в машину и перед тем, как захлопнуть дверцу, совершенно непонятно добавил: - У кого-то пингвины танцуют, а у кого-то динозавры. Тот, кто это придумал, был явно без ума от зоологии.

– Какие пингвины?

– В Межгорье Аня тебе покажет.

– Ты хотел сказать, Патрисия?

– Нет, Аня Грач, - он подмигнул ей и вставил ключи в зажигание. – Пингвины хранятся в шкафу у Патрисии, но Аня имеет на них полное право и может забрать, когда пожелает. Я чуть позже тебе расскажу.

Мила робко ему улыбнулась. Чему бы не радовался Соловьев, но от его бодрых интонаций душный обруч, сковывающий грудь, ослаб.

«Будь что будет», - решила она.

9.2

9.2

Уфа – интересный город в плане архитектуры. Мила, пожалуй, нигде не встречала такой причудливой смеси современности и старины. Низкие особнячки с резными наличниками перемежались с высокими зданиями 21 века, и все это вместе смотрелось весьма причудливо.

Сегодня девушка, впрочем, предпочитала поменьше глазеть по сторонам. Она ехала, по преимуществу уставившись на собственные руки, в которых был крепко, до белизны пальцев, зажат голубоглазый Дино. Хотя город был ей совершенно незнаком, особенно в этой части, она не желала запоминать его красоты, чтобы потом, когда все изменится, не сожалеть об ушедшем. Состарившаяся за одну ночь Архиерейка, потерявшая многие ориентиры, напугала ее.

– Это здесь, - сказал Вик, заворачивая во двор обычной пятиэтажки.