Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция

Проснувшись посреди ночи, она, еще даже не повернув головы, уже знала, что что-то не так.

«Коммерс Виста» тянулась вдоль шоссе, не отягощенная такими излишествами, как подъездные дороги. В один момент вы несетесь со скоростью шестьдесят миль в час, а в следующий уже скользите по желтой пыли и битому стеклу, пытаясь погасить скорость. Всякий раз, когда кто-нибудь выполнял этот маневр, Элеанор слышала характерный звук и открывала глаза. Первым, что она видела в таких случаях, был белый алюминиевый фасад их трейлера. Если машина сворачивала на их дорогу, свет фар пробегал по его поверхности.

Именно это и произошло несколько секунд назад. А сейчас она слышала хруст шагов по гравию — прямо у самой машины.

Она медленно и спокойно подняла голову. Мимо машины шел человек. Это был крепкий бородатый белый мужчина, моложавый, но по-взрослому кряжистый, одетый в джинсы, темную ветровку и бейсболку. Он двигался уверенно, как будто находился у себя во дворе и собирался подняться по ступенькам к собственной двери.

Что совершенно определенно не соответствовало действительности.

Элеанор была готова к такому повороту; она готовилась с самой первой ночи в Пристройке. Пока мужчина поднимался по ступеньками, повернувшись к ней спиной, она выкатилась из передней двери машины, упала на колени, вытянула пистолет из бардачка и укрылась за углом трейлера, целясь прямо в середину его корпуса. С этой позиции он выглядел в точности как ростовая мишень в тире.

Он ее не слышал. Она на секунду повернула голову и посмотрела на его машину. Это был побитый старый седан, совершенно пустой. Этот человек явился в одиночку. Зря.

— Замри! Я целюсь в тебя из сорок пятого, — сказала она. — Я служила в армии и выпустила сотни пуль в цели куда меньше и дальше, чем ты.

— Окей, — сказал человек. — Вы видите мои руки? Я их поднял.

— Вижу. А теперь сцепи их за головой, а потом повернись лицом ко мне.

— Окей, так и сделаю, — сказал мужчина.

Так он и сделал.

— Что ты здесь забыл? — спросила Элеанор.

— Я работаю.

— Ты грабитель.

— Нет. Я коп. Детектив Ларсен из полицейского департамента Коммерс Сити.

— Можешь это доказать?

— Я могу это доказать, показав удостоверение, — сказал детектив Ларсен. — Но для этого, мадам, мне нужно достать его из кармана, и будет очень жаль, если вы ошибочно интерпретируете это как попытку вытащить пистолет. Поэтому давайте немного поговорим и посмотрим, удасться ли нам придумать способ извлечь мое удостоверение из кармана, не создавая у вас ложных впечатлений.

— Насчет этого не беспокойся, — сказала Элеанор, направляя пистолет в небо и выходя из укрытия. — Только коп может так разговаривать.

— Ну, а я все-таки покажу вам удостоверение, — сказал Ларсен. Он повернулся боком, так чтобы она видела его задницу. Он медленно запустил пальцы в задний карман и извлек черный бумажник. Он перебросил его Элеанор через разделявшие их двадцать футов и застыл, широко расставив руки, пока она открывала и рассматривала его содержимое.

— Окей, — сказала она, бросая бумажник обратно. — Извините, если напугала вас.

— В обычной ситуации я бы распсиховался, — признал он. — Но в данных обстоятельствах, мадам, это нормально. Вы — Элеанор Ричмонд?

Лицо Ларсено внезапно потеряло четкость и выпало из фокуса. Глаза Элеанор наполнились слезами. Она еще даже не знала, почему.

— У меня ощущение, что произошло что-то очень плохое, — сказала она.

— Вы правы. Но все будет хорошо, учитывая обстоятельства.

— Что случилось?

— Ваш сын в больнице в тяжелом, но стабильном состоянии. С ним все будет в порядке.

— Автокатастрофа?

— Нет, мадам. В него стреляли.

— Стреляли?!

— Да, мадам. Ему выстрелил в спину подозреваемый в связях с бандой, в центре Денвера. Но с ним все будет хорошо. Ему очень повезло.

Внезапно зрение Элеанор опять стало четким. Слезы исчезли. Она была поражена тем, что на какое мгновение все остальные чувства пересилило любопытства.

Это было ужасно. Она должна паниковать и истерить. Вместо этого она чувствовала спокойствие и сосредоточенность, как человек, которого только что вышвырнуло из самолета прямо в холодное, сверкающее синее небо. Ее жизнь прямо сейчас разваливалась на куски. Она ощущала финальное одиночество свободного падения.

— В моего сына выстрелили и вы говорите, ему повезло.

— Так и есть, миссис Ричмонд. Я видел много пулевых ранений. Я знаю, о чем говорю.

— Детектив Ларсен, мой сын состоит в банде и я об этом даже не знаю?

— Насколько мы можем судить — нет.

— Тогда почему в него стреляли?

— Он говорил по таксофону в центре. Они тоже хотели им воспользоваться.

— И они выстрелили в него, чтобы позвонить?

— Насколько мы можем судить.

— Что, мой сын не давал им воспользоваться телефоном?

— Ну, никто не говорит по таксофону вечно. Но он не повесил трубку так быстро, как им того хотелось. Они не хотели ждать. И поэтому пристрелили его.

Она нахмурилась.

— Что за человек вообще может быть на такое способен?

Детектив Ларсен пожал плечами.

— В наши дни таких полно.

— Ладно, тогда почему наши кандидаты в президенты носятся туда-сюда, занимаются сексом с посторонними цыпочками и засовывает себе в нос карандаши, пока в Денвере, Колорадо, вырастают люди, лишенные всяких человеческих ценностей?

Детектив Ларсен выглядел все более и более ошарашенным.

— Кандидаты в президенты — не моя специальность, мадам.

— Что ж, может быть, и зря.

Несколько недель спустя Элеанор оказалась на довольно красивой, совершенно новой скамеечке кованного железа, стоящей перед «Бульвар Молл» в центре Денвера. У нее не было никакого настроения ходить по моллам, но обстоятельства приводили ее сюда пару раз в день.

Ее сын не торопясь выздоравливал в окружной больнице Денвера, которая располагалась примерно в миле к югу от капитолия штата и района высоток. В этой части города, помимо больницы, находились разные школы и музеи — все муниципальные заведения. Она также включала в себя квартал магазинов старого центра, который уже давно настоятельно требовал по-настоящему разрушительной перестройки.