Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция

— Вубба вубба вубба.

— Вообще-то она уже состоялась, — сказал доктор Радхакришнан. Не было никакого смысла притворяться.

Леди смешалась, но самую чуточку.

— Понимаю.

— До операции он не мог ни сидеть, ни говорить. Сейчас, как видите, он находится в сидячем положении уже довольно продолжительное время, а также научился произносить «вубба вубба».

— Вубба вубба вубба, — произнес мистер Копробол.

— И вы полагаете, что со временем он научится произносить и другие слова?

— Совершенно уверен в этом. Видите ли, имплантат еще не вполне прижился. В его голове находится мощный компьютер, но прямо сейчас связи сильно перепутаны. В компьютер не загружена программа. Нам придется учить его говорить несколько недель или даже месяцев.

— Понимаю. Значит, за операцией следует длительный период реабилитации?

— Именно так.

— И новое здание, которое вы сейчас строите, позволит обеспечить надлежащие условия, которых, как я заметила, вы лишены здесь.

— Совершенно верно.

— Вубба вубба вубба вубба, — сказал мистер Копробол.

— Очень приятно было встретиться с вами, мистер Банерджи, — сказала леди Уилбердон, — и я желаю вам всего самого наискорейшего и успешного излечения.

И она покинула палату мистера Копробола, вынудив доктора Радхакришнана последовать за ней.

— С ним у нас связаны самые смелые надежды, — сказал он.

— Я уверена в этом, — сказала леди Уилбердон. — Но я заметила, что другой ваш пациент оказался не столь удачлив.

Она смотрела на мистера Беспечного Ходока, распростертого на окровавленном столе с вывалившимися из черепа мозгами и лежащей рядом черепной крышкой.

Мистер Сальвадор не успел еще собраться с мыслями, которые раскидало по всей Индо-Гангской равнине. Доктору Радхакришнану предстояло выпутываться самостоятельно.

Эта женщина, вероятно, была важной персоной. Он никогда о ней не слышал, но в отношении таких, как она, никаких сомнений возникнуть просто не могло.

— Имя леди Уилбердон гремит по всему миру, — сказал он.

— Я седьмая, носящая этот титул, — сказала она, — и наименее известная из всех.

— Вы определенно довольно много путешествуете по инспекционным делам.

— Сотни учреждений по всему миру, да.

— В таком случае, вы, вероятно, лучше многих понимаете, что пациенты, попадающие к нам, часто находится в крайне тяжелом состоянии.

— Я полностью осознаю это.

— В том, что некоторые из них прощаются с жизнью, находясь на нашем попечении, нет ничего необычного.

— Да, — сказала леди Уилбердон, — но этот бедный джентльмен скончался после вашей операции, не так ли?

— Ха-ха! — сказал доктор Радхакришнан. — Вы невероятно проницательны!

Это было невозможно отрицать.

— Как вы догадались?

Может быть, связи этой женщины куда обширнее, чем он предполагал.

— Я не эксперт в анатомии, — сказала леди Уилбердон, — но глядя на этого джентльмена, я замечаю, что вы отпилили ему верхушку черепа и извлекли наружу изрядный объем серого вещества, которое, полагаю, является его мозгом.

— Совершенно верно.

— И я позволяю себе предположить, что директор этого института не стал бы утруждать себя детальной аутопсией пациента, скончавшегося по совершенно случайной причине.

— Инфекция, — сказал доктор Радхакришнан. — Послеоперационные раны оказались заражены нозокомиальным микробом — то есть микробом, который он подцепил в больнице.

— Я знакома с терминологией, — сказала леди Уилбердон, обменявшись ироническим взглядом со своей компаньонкой.

Мистер Сальвадор наконец оправился достаточно, чтобы вмешаться.

— Инфекции — настоящий бич нейрохирургии, — сказал он.

— Именно поэтому мы работаем в этих зданиях, — соврал доктор Радхакришнан. — Благодаря тому, в них никогда не размещались медицинские учреждения, риск нозокомиальной инфекции гораздо ниже.

— Но мы, тем не менее, вынуждены пока что выполнять хирургические операции в ИИМН, — сказал мистер Сальвадор.

— И именно там его и поразил фатальный микроорганизм, — заключил доктор Радхакришнан. Они с мистером Сальвадором обменялись триумфальными взглядами, пытаясь подбодрить друг друга.

— Значит, мне необходимо тщательно вымыться, — сказала леди Уилбердон, рассматривая свою окровавленную руку, — коль скоро теперь я знаю, что тоже была заражена этим смертельным патогеном.

— Да. Всем нам следует сделать это, — сказал доктор Радхакришнан, — пока мы не инфицировали мистера Сингха и других пациентов.

Эта фаза вранья известна под названием «заполнение пустот».

Процесс заполнения пустот продолжался, пока доктор Радхакришнан и леди Уилбердон отскабливали руки в раковинах, установленных в конце здания. Мистер Сальвадор и компаньонка леди, мисс Чепмен, тоже вымыли руки, чтобы совершенно исключить возможность расползания заразы по всему заведению. Леди Уилбердон явно понимала толк в мытье и предавалась этой процедуре с пугающим рвением, со скоростью электротурбины обрабатывая ногти жесткой пластиковой щеткой, так что розоватые клочья мыльной пены летели во все стороны. Она вымыла руки до самых локтей, как хирург.

— Вы должны извинить нас за небрежность, с которой мы вас встретили, — сказал мистер Сальвадор, — поскольку это первый раз, когда кто-то вообще навещает наших пациентов.

— Ооо, как это печально! — сказала мисс Чепмен. — Я не премину сообщить об этой ситуации в «Общество по Организации Посещений Одиноких Инвалидов леди Уилбердон» здесь, в Дели, — сказала леди Уилбердон. — Может быть достигнута договоренность…

— О, мы едва ли можем рассчитывать на…

— Эмоциональный фактор очень важен. Одиночество убивает так же верно, как нозокомиальные инфекции.

— Нет, — сказал доктор Радхакришнан. Рано или поздно надо было провести черту. — Вы очень щедры. Но я вынужден воспротивиться из медицинских соображений. Позже, когда будет достроено постоянное здание, мы, может быть, сможем организовать посещения.

Мистер Сальвадор заметно съежился. Леди Уилбердон позволила себе презрительную усмешку.

— Что ж, — сказала она. — Я считаю, что мне очень повезло воспользоваться возможностью нанести вам визит, прежде чем эти строгие правила вступили в силу.