Вестник Силейз

Сэра порой была права, называя его дураком.

Вдруг к их отряду подбегает какой-то юноша-долиец. Глаза его горят восторгом.

– Вы из Инквизиции? – спрашивает он, глядя на зеленоватую ладонь Золотка. Тот кивает. – Анет ара! Я Лоранил, очень рад познакомиться… Я бы и сам хотел вступить в Инквизицию, но…

– Ты хочешь присоединиться к Инквизиции? – удивляется Кассандра.

– Да… Только она сейчас пытается помочь всему миру. Я тоже хотел бы быть в ее рядах. Да только Хранитель Хавен ни за что не позволит мне присоединиться к вам.

– Хавен? – Инквизитор кивает, будто припоминая что-то. – Я могу попробовать убедить его…

– Попробуйте, - скептически бормочет юноша, но все равно смотрит на них с восторгом.

– Неплохо будет найти здесь добровольца, а? – замечает Варрик. Золотко с очень неопределенным видом кивает и направляется в лагерь.

Им навстречу степенно выходит немолодой долиец в узорчатой мантии (у Инквизитора похожая, только поскромнее). Неожиданно для спутников Золотко кланяется ему в пояс. Старик отвечает церемонным кивком.

– Андаран атиш’ан, хагрен, - тихо говорит Инквизитор.

– Андаран атиш’ан, да’лен, - отвечает Хранитель. – Твое лицо мне знакомо.

– Я Первый… Хранительницы Дешанны Истимэториэль. Мы встречались на Арлатвене, хагрен.

– А. – Долиец выразительно приподнимает брови. – Клан Лавеллан.

С таким же видом, думает Варрик, гномы Орзаммара говорят о наземниках-«тучеглядах».

– Я встретил охотника Олафина из вашего клана, - говорит Золотко, чтобы заполнить гнетущую паузу. – С ним все в порядке.

– Ма сераннас, да’лен. Это отрадно слышать.

Снова повисает пауза. Инквизитор впервые на памяти гнома ведет себя, как скромный и безотказный слуга. И это, похоже, у их народа в порядке вещей.

– Если мне будет позволено спросить… – Хранитель снисходительно кивает. Мастеру Тетрасу вся эта церемония начинает напоминать прием у наместника. – Лоранил из вашего клана хочет присоединиться к нам, с вашего на то позволения.

Старик неприязненно оглядывает их отряд и знамена Инквизиции, развевающиеся за спиной у Блэкволла.

– К Инквизиции, стало быть? – уточняет долиец. – Нет, да’лен. Это исключено.

– Если мы можем вам как-то помочь…

– Помочь? – Хранитель холодным взглядом смотрит на Инквизитора в упор. – Мы слышали о том, что Инквизиция сделала кое-какое добро. Но мы слышали и о том, что случилось с кланом Лавеллан. Они спутались с Инквизицией – и вот чем это закончилось. Я не хочу такой же судьбы для Лоранила. Ты оскорбишь меня, да’лен, если еще раз попросишь об этом. – Помолчав, старик прибавляет уже мягче: - Никому из Народа, кто связался с людьми и их Церковью, не избежать расплаты за неосторожность. Тебе удалось высоко подняться, да’лен, но и твоя расплата придет. Не заставляй остальных делить с тобой эту ношу.

Воцаряется гробовая тишина. Варрику становится неловко за свое присутствие при этом разговоре. Не хотел бы он быть на месте Золотка, которого только что оплевали и унизили собственные сородичи.

И, что самое мерзкое, возразить им тоже нечего.

Отряд подавленно молчит, глядя на Золотко. Он то бледнеет, то краснеет от стыда…

– Говорила же, от этих долийцев проку не будет, - ворчит Сэра.

– Молчали бы уж, моя дорогая, - неприязненно бросает Вивьен. Неясно, то ли ей все-таки обидно за Инквизитора, то ли унизительно видеть его в такой ситуации – но, во всяком случае, мадам де Фер недовольна. Сэра тоже, но все-таки больше она ничего не говорит.

Золотко ужасающе долго молчит. В глазах его стоят слезы.

– Простите, что отнял у вас время, Хранитель, - еле слышно произносит он.

Старик снисходительно кивает и хочет было уйти, но Инквизитор жестом останавливает его. Затем снимает со спины свой резной посох и протягивает его Хранителю.

– Возьмите, - говорит эльф и в ответ на недоуменный взгляд старика поясняет: - Этот посох мне вручила Хранительница Дешанна несколько лет назад. Я… оказался его недостоин. Пусть он будет у вас.

– В этом нет необходимости, да’лен…

Не слушая его, Золотко снимает с шеи амулет, а с левой руки – кольцо и тоже отдает Хранителю. Затем молча снимает наручи, расшнуровывает и снимает наголенники, расстегивает пояс своей мантии: пальцы привычно возятся со множеством ремешков…

– Инкв…

Кассандра порывается было его остановить, но гном дергает ее за руку и, поймав ее взгляд, качает головой. В такой ситуации останавливать бесполезно. Искательница нехотя подчиняется, но взгляд ее полон ужаса.

На глазах у своего отряда, Хранителя и эльфов его клана, с любопытством наблюдавших за разговором, Инквизитор раздевается до исподнего (будь оно не скайхолдского пошива, несомненно, разделся бы догола) и отдает свое одеяние совершенно опешившему от такого поворота старику.

– Вы и другие Хранители были правы, - Золотко говорит тихо, но на удивление внятно. – Я не имею права на все это. Больше я… Инквизиция вас не побеспокоит. До свидания, Хранитель. Удачи вашему клану.

И только после этого наконец поворачивается лицом к своим спутникам.

Инквизитор без одежды – довольно жалкое зрелище, думает Варрик. У него стройное, едва ли не тощее тело – даже после всех боев и размахивания волшебным клинком мускулы у эльфа заметнее не стали. На золотистой коже есть шрамы – самый заметный на предплечье левой руки: в одной схватке венатори, помнится, пытались отрубить ее. И, оказывается, под одеждой скрывалась татуировка: на груди Золотко, у сердца, тот же замысловатый узор, что и вокруг его левого глаза. Все, что осталось от его долийскости.

Сегодня прохладный день, и, стоя на ветру, эльф покрывается гусиной кожей.

Инквизитор стоит перед своим отрядом, раздетый, с пылающими от стыда щеками – но не опускает и не отводит взгляд слезящихся глаз. Несколько долгих секунд спустя он тихо говорит:

– Идемте дальше.

И эти слова решают всё.

Первой от шока опоминается Кассандра, неизвестно зачем стиснув Золотко в объятиях. Подбегает Блэкволл с одеялом наготове, и они укутывают Инквизитора, бормочут что-то, подыскивают ему одежду из походных запасов. Лицо эльфа ничего не выражает, даже слезы так и не текут, застряв в глазах.