Вестник Силейз
Шрифт:
========== Лелиана ==========
– Мы чрезвычайно рады приветствовать вас, Инквизитор… Я сделала паузу в речи: заполните ее поклоном. Не так низко: Орлей не любит открытого подобострастия. Да, вот так. Хорошо. Ваше появление здесь подобно распустившемуся редкому цветку в оранжерее… Кхм. Инквизитор, на эту фразу нужно ответить, а не оставить ее повисать в воздухе.
Лавеллан кивает:
– Это огромная честь для Инквизиции, Ваше Величество…
– Нет. Селина приветствует лично вас. Отвечайте
Инквизитор делает попытку исправиться и, улыбаясь, произносит:
– Чрезвычайно рад наконец посетить Халамширал, Ваше…
– Слишком двусмысленно. Такие слова из уст долийца могут показаться кощунственными и едва ли уважительными по отношению к императрице. Попробуйте еще раз.
– Хорошо. – Кашлянув, Лавеллан говорит: - Зимний дворец и сам подобен редкому цветку…
Лелиана только вздыхает. Долиец, конечно, довольно быстро осваивает правила поведения при дворе, но вот истинно орлесианского такта и умения вести беседу у него нет.
– Пойдет, - кисло отвечает леди тайный канцлер. – Вы помните движения гавота?
– Да, помню.
– Отлично. – Орлесианка берет лютню, с мрачным видом садится в угол и начинает перебирать струны. – Становитесь в пару и начинайте на счет «четыре».
К Инквизитору тут же подлетает Жозефина. Она сама вызвалась учить долийца танцевать – что, впрочем, ничуть не удивило Лелиану. После того разговора антиванка и эльф уже не скрывали взаимную симпатию от тайного канцлера. Впрочем, от нее бесполезно было что-либо скрывать, в особенности если дело касалось Жози.
Антиванка подает Лавеллану руку с куда большей нежностью, чем того требует этикет, и кивает подруге. Лелиана привычно начинает играть мелодию традиционного орлесианского гавота.
Пара делает один шаг за другим – довольно осторожно, но правильно. Жози всегда хорошо танцевала, а эльф… что ж, он быстро учится. Хотя, возможно, будь его партнером не Жозефина, он бы учился куда медленнее.
Пара делает несколько шагов, продвигаясь к центру комнаты. Партнер склоняется в учтивом поклоне. Его светлые волосы выглядят удивительно знакомо – или, точнее, напоминают другие, казавшиеся золотыми в отблесках костра.
«Нет-нет, магов Круга не учат танцевать. – Он смеется, показывая ровные белые зубы. – Иначе я бы старался не колдовать, а затанцевать порождений тьмы до смерти. Это было бы куда веселее».
Партнерша делает изящный поворот под его рукой. Жози явно получает удовольствие от танца. Инквизитор улыбается, хотя жесты его более скованны: движения любого танца все еще непривычны для него. Но он старается двигаться плавно, а это уже плюс.
«Я давно пытался придумать для тебя комплимент поизощренней – или, может быть, поэму, восхваляющую грацию твоих движений, твой нежный взгляд, пламя твоих волос… Но поэт из меня неважный. Скажу просто: ты прекрасна, и тебе нет равных по ту и эту сторону Завесы».
Лавеллан берет партнершу за талию и начинает кружить ее в танце, поневоле заражаясь энтузиазмом Жози. Они кружатся по комнате: пышная золотистая блуза Жозефины и скромный бежевый
костюм Инквизитора сливаются воедино, словно молоко и мед.«Мне все еще немного не по себе. Маржолайн так напугала меня. Я до сих пор боюсь, что она восстанет из мертвых и снова ворвется в мою жизнь…»
«Не бойся. – Он с нежностью прижимает ее к себе. Тепло его тела обволакивает и укутывает ее не хуже одеяла. – Я рядом, и я не дам тебя в обиду».
«А если нас что-то разлучит? От мысли, что тебя не будет рядом…»
«Я стану сновидцем и пройду к тебе сквозь Тень. – Он тихонько смеется и целует ее. – А если серьезно, не бойся. Ты одолела Маржолайн – и одолела бы ее еще раз. Тебе все под силу. Главное – не сдавайся».
Мелодия гавота начинает казаться Лелиане красивой. Наблюдая за кружащейся под музыку парой, она чувствует умиротворение.
«Не волнуйся, Феликс. Я не сдамся, пока ты жив».
Пара останавливается до того, как орлесианка доигрывает последний такт. Видя понимающую улыбку Жози, леди тайный канцлер понимает, что увлеклась.
– Ну вот, - Лелиана старается говорить все тем же равнодушным тоном, - совсем неплохо. Думаю, вы можете потанцевать с Жозефиной на балу. Антиванская знать будет от этого в восторге.
– Может быть, - игриво улыбается антиванка, - сыграешь нам что-нибудь еще? Куранту, например?
Орлесианка собирается быть отказать, но Лавеллан сам приходит ей на помощь:
– Нет-нет, я пока толком не помню движения куранты. Не хочу утруждать вас лишний раз, Лелиана.
– Хорошо, Инквизитор.
Быстро взглянув на Жозефину, Инквизитор вдруг спрашивает:
– Лелиана, могу я отвлечь вас на минуту?
– Конечно, милорд, - удивленно отвечает орлесианка и вслед за ним отходит в угол комнаты. «Что ему могло понадобиться? – недоумевает она. – Неужто собирается поблагодарить меня за то, что я подтолкнула его к отношениям с Жози? Как будто в этом есть необходимость…»
– В чем дело, милорд? – равнодушно спрашивает Лелиана, глядя в светло-зеленые глаза.
Долиец улыбается. Конечно, будет благодарить. Как же иначе.
– Спасибо, что согласились нам помочь, - говорит он. – Должен признать, вы чудесно играете на лютне.
«Не совсем то, что я ожидала, ну да ладно».
– Рада была помочь, Инквизитор.
Лавеллан внимательно смотрит на нее. Его голос вдруг понижается почти до шепота:
– Вы улыбались. Я так понимаю, у сера Амелла все хорошо?
– Что за…
– Не волнуйтесь. – Инквизитор улыбается. – Я никому не скажу. Я понимаю, что ваша репутация тайного канцлера этого не потерпит.
– Инквизитор, я…
Леди тайный канцлер хочет ледяным тоном сказать, что это никоим образом его не касается и что Инквизитору лучше подумать о более насущных вопросах, поднимает голову – и ее возражения разбиваются о мягкий взгляд долийца. И в этом взгляде нет и намека на тонкую игру.
«Он и… в самом деле не собирается делать из этого сплетню. Он… нет, Жози права, это невозможно. Либо он не долиец, либо он такой же облеченный плотью добрый дух, как Коул, либо перебрал с проповедями матери Жизель».