Ветер перемен. Книга третья

– Непростительный промах.
– согласился полковник.
– Даже и не знаю, как теперь будешь заглаживать свою вину.

И повернувшись к Габриэль сказал:

– От всей души поздравляю! И сколько же исполнилось, фройлян?

– Степан, женщинам такие вопросы не задают!
– отодвинула полковника жена и обняла Габи: - Поздравляю, тебя, Габриэль! Счастья тебе и большой любви!

При этих словах она покосилась с улыбкой на меня.

– Ну, Габриэль в таком юном возрасте, что скрывать его ей нет никакого смысла!
– не согласился с критикой жены Громов.
– Скорее наоборот: до определённой даты это даже радует.

– Это до какой же?
– жена с интересом посмотрела на него.

– До восемнадцати.
– ответил полковник.
– До совершеннолетия. И мне почему-то кажется, что сегодня как раз восемнадцатый день рождения у Габриэль, я прав?

– Да.
– улыбнулась Габи.

– Ну, за это обязательно нужно выпить!
– подвёл итог полковник и повернулся к бармену собираясь что-то сказать, но тот уже и так протягивал два бокала с шампанским.

– Значит и мне можно?
– напомнила о себе Маша- младшая.

– Хорошо -хорошо!
– сдался Громов.
– Сегодня можно! Но только чуть-чуть!

– Ура!
– Маша бросилась на шею Габи.
– Поздравляю тебя, Габриэль! Будь всегда такой же красивой и любимой!

И тоже мазнула по мне взглядом. Что это обе Маши там думают себе?

– Поздравляю, фройлян!
– приподнял бокал Вася.
– Счастья и благополучия!

И все уставились на меня. " С заключительным словом выступит..."

– Габи, что я могу тебе пожелать?
– я слегка растерялся, не зная, что можно сказать в такой обстановке и в такой компании. Всё, чего хотелось бы, не скажешь. А тогда что? Обычные дежурные фразы?
– У тебя сегодня особенный день рождения, как поётся в одной русской песне:" В жизни раз бывает, восемнадцать лет!" А что это значит, ты сама знаешь. Поэтому желаю тебе осуществление всех твоих желаний и планов. А самое главное конечно - настоящей, большой и нежной любви! Без неё человеку очень плохо и никакие достижения не радуют! С днём рождения, тебя, дорогая!

И что делать дальше? Чего хочется - нельзя. Поднять просто бокал, как-то...

Но Габи решила за меня и приобняв одной рукой, поцеловала в щёку, успев шепнуть:

– Я тебя люблю, Сашик!

Я даже зубы сжал, так мне захотелось обнять её по-настоящему!

– О, знал бы, что за это поцелуи раздают, тоже бы наговорил побольше!
– обалдел Вася и все засмеялись.

– Опоздал, товарищ младший сержант, - сквозь смех сказал Громов.
– А теперь уже поздно!

– Ой, какая тут замечательная компания!
– услышал я бархатный голос нашего баритона.- Разрешите присоединиться?

– Поздравляйте и присоединяйтесь!
– за всех ответила Маша -младшая, успевшая уже отхлебнуть из бокала.

– Поздравлять? Кого и с чем?
– брови у Василия Ивановича взлетели на середину лба.

– У Габриэль день рождения! Целых восемнадцать лет!
– Маша была уже навеселе.
– Теперь ей всё можно. Даже замуж!

– Маша!
– мать посмотрела на неё удивлённо.
– Мне кажется это было опрометчивое решение - разрешить тебе шампанского!

– И ничего не оправменчи...опрамеча...- Маша так и не смогла осилить это слово.
– Мне можно, папа разрешил!
– вышла она из положения.

– Разрешение аннулируется!
– строго сказал Громов, отбирая у неё бокал. К моему удивлению, Маша молча подчинилась.

– Габриэль, поздравляю вас!
– Ключный становился похожим на доброго Деда мороза, когда улыбался во всю ширину своего лица.
– Желаю вам больших творческих успехов! И конечно - счастья в личной жизни!

– Спасибо, Василий Иванович!
– старательно выговорила Габи имя Ключного и исполнила книксен.

Улыбка Ключного стала ещё шире, хотя, казалось бы куда уж шире!

– Шурик, начинаем!
– услышал я за спиной и оглянулся.

В двух шагах стоял Виталий с извиняющейся улыбкой. К нашей компании он постеснялся подойти, видимо из-за присутствия Громова.

– Мне тоже идти?
– спросила Габи.

– Мы сыграем пару вещей, потом можешь подойти.
– ответил Виталий.

– О, я наконец услышу вас живьём!
– обрадовался Василий Иванович.

– Не, Василь Иваныч, вам надо её в зале слушать!
– покачал я головой.
– У Габи ведь не оперный голос, а здесь, на открытом воздухе, нюансы слышны не будут.

– Саша, неужели я не понимаю таких тонкостей?
– укоризненно склонил голову Ключный.
– Но даже в таких неблагоприятных условиях я сумею разобраться.

– Ясное дело, Василь Иваныч! Я просто хотел сказать, что всю прелесть её вокала здесь не услышать. Пойдём, Виталь.

Всё парни были уже на месте и глаза у всех радостно блестели. Бочковое немецкое пиво - напиток богов!

– А чего это Громов со всей семьёй с вами там ?
– спросил Виталий.
– Ты что ли с ними знаком?

– Да у Габи день рождения сегодня, вот они и подошли поздравить.
– я, сколько можно скрывал свои отношения с Громовым.

– Да ты что?!
– удивился Виталий и парни тоже удивлённо уставились на меня.
– А что же ты молчал?

– Да я сам только сейчас узнал!
– мне и так было стыдно, а тут ещё постоянно напоминают об этом.
– Она не говорила, а я лоханулся и не выяснил это раньше.

– Это точно, лоханулся!
– сочувственно сказал Сергей.
– Девчонки таких промахов не прощают.

– Ой, Серёга, не сыпь мне соль на рану!
– с досадой махнул я рукой.
– С чего начнём?

– Слушай, а может её через микрофон поздравить?
– предложил Жека.
– Ей приятно будет. И вроде как вину загладишь.

– Да вот насчёт того, что ей понравится, я сомневаюсь.
– я и правда сомневался.
– Не любит она этой шумихи. А тут, тем более такая публика : их партийные боссы и наше военное начальство.

– Так у нас всегда такая публика!
– усмехнулся Виталий.
– Кроме танцев в ресторанах и школах.

– Не, давайте лучше без этого.
– решил я.
– Вот подойдёт она петь, мы её тихонько и поздравим.

– Ну, как знаешь...
– протянул Сергей.
– Но попал ты конкретно!

Ему что, доставляет удовольствие подтрунивать надо мной? Только вроде полегчало на душе, а тут опять...

– Саня, давай "Мадонну"!
– словно почувствовав моё упавшее настроение предложил Виталий.
– Разгоним тоску! Да и народ уже подогревался давно и рвётся танцевать.

Честно говоря, настроения особого не было петь такое, но я понимал, что впадать в уныние будет ещё хуже и молча кивнул.