Ветер перемен. Книга третья
Шрифт:
– Непростительный промах.
– согласился полковник.
– Даже и не знаю, как теперь будешь заглаживать свою вину.
И повернувшись к Габриэль сказал:
– От всей души поздравляю! И сколько же исполнилось, фройлян?
– Степан, женщинам такие вопросы не задают!
– отодвинула полковника жена и обняла Габи: - Поздравляю, тебя, Габриэль! Счастья тебе и большой любви!
При этих словах она покосилась с улыбкой на меня.
– Ну, Габриэль в таком юном возрасте, что скрывать его ей нет никакого смысла!
– не согласился с критикой жены Громов.
– Скорее наоборот: до определённой
– Это до какой же?
– жена с интересом посмотрела на него.
– До восемнадцати.
– ответил полковник.
– До совершеннолетия. И мне почему-то кажется, что сегодня как раз восемнадцатый день рождения у Габриэль, я прав?
– Да.
– улыбнулась Габи.
– Ну, за это обязательно нужно выпить!
– подвёл итог полковник и повернулся к бармену собираясь что-то сказать, но тот уже и так протягивал два бокала с шампанским.
– Значит и мне можно?
– напомнила о себе Маша- младшая.
– Хорошо -хорошо!
– сдался Громов.
– Сегодня можно! Но только чуть-чуть!
– Ура!
– Маша бросилась на шею Габи.
– Поздравляю тебя, Габриэль! Будь всегда такой же красивой и любимой!
И тоже мазнула по мне взглядом. Что это обе Маши там думают себе?
– Поздравляю, фройлян!
– приподнял бокал Вася.
– Счастья и благополучия!
И все уставились на меня. " С заключительным словом выступит..."
– Габи, что я могу тебе пожелать?
– я слегка растерялся, не зная, что можно сказать в такой обстановке и в такой компании. Всё, чего хотелось бы, не скажешь. А тогда что? Обычные дежурные фразы?
– У тебя сегодня особенный день рождения, как поётся в одной русской песне:" В жизни раз бывает, восемнадцать лет!" А что это значит, ты сама знаешь. Поэтому желаю тебе осуществление всех твоих желаний и планов. А самое главное конечно - настоящей, большой и нежной любви! Без неё человеку очень плохо и никакие достижения не радуют! С днём рождения, тебя, дорогая!
И что делать дальше? Чего хочется - нельзя. Поднять просто бокал, как-то...
Но Габи решила за меня и приобняв одной рукой, поцеловала в щёку, успев шепнуть:
– Я тебя люблю, Сашик!
Я даже зубы сжал, так мне захотелось обнять её по-настоящему!
– О, знал бы, что за это поцелуи раздают, тоже бы наговорил побольше!
– обалдел Вася и все засмеялись.
– Опоздал, товарищ младший сержант, - сквозь смех сказал Громов.
– А теперь уже поздно!
– Ой, какая тут замечательная компания!
– услышал я бархатный голос нашего баритона.- Разрешите присоединиться?
– Поздравляйте и присоединяйтесь!
– за всех ответила Маша -младшая, успевшая уже отхлебнуть из бокала.
– Поздравлять? Кого и с чем?
– брови у Василия Ивановича взлетели на середину лба.
– У Габриэль день рождения! Целых восемнадцать лет!
– Маша была уже навеселе.
– Теперь ей всё можно. Даже замуж!
– Маша!
– мать посмотрела на неё удивлённо.
– Мне кажется это было опрометчивое решение - разрешить тебе шампанского!
– И ничего не оправменчи...опрамеча...- Маша так и не смогла осилить это слово.
– Мне можно, папа разрешил!
– вышла она из положения.
– Разрешение аннулируется!
– строго сказал Громов, отбирая у неё бокал.
– Габриэль, поздравляю вас!
– Ключный становился похожим на доброго Деда мороза, когда улыбался во всю ширину своего лица.
– Желаю вам больших творческих успехов! И конечно - счастья в личной жизни!
– Спасибо, Василий Иванович!
– старательно выговорила Габи имя Ключного и исполнила книксен.
Улыбка Ключного стала ещё шире, хотя, казалось бы куда уж шире!
– Шурик, начинаем!
– услышал я за спиной и оглянулся.
В двух шагах стоял Виталий с извиняющейся улыбкой. К нашей компании он постеснялся подойти, видимо из-за присутствия Громова.
– Мне тоже идти?
– спросила Габи.
– Мы сыграем пару вещей, потом можешь подойти.
– ответил Виталий.
– О, я наконец услышу вас живьём!
– обрадовался Василий Иванович.
– Не, Василь Иваныч, вам надо её в зале слушать!
– покачал я головой.
– У Габи ведь не оперный голос, а здесь, на открытом воздухе, нюансы слышны не будут.
– Саша, неужели я не понимаю таких тонкостей?
– укоризненно склонил голову Ключный.
– Но даже в таких неблагоприятных условиях я сумею разобраться.
– Ясное дело, Василь Иваныч! Я просто хотел сказать, что всю прелесть её вокала здесь не услышать. Пойдём, Виталь.
Всё парни были уже на месте и глаза у всех радостно блестели. Бочковое немецкое пиво - напиток богов!
– А чего это Громов со всей семьёй с вами там ?
– спросил Виталий.
– Ты что ли с ними знаком?
– Да у Габи день рождения сегодня, вот они и подошли поздравить.
– я, сколько можно скрывал свои отношения с Громовым.
– Да ты что?!
– удивился Виталий и парни тоже удивлённо уставились на меня.
– А что же ты молчал?
– Да я сам только сейчас узнал!
– мне и так было стыдно, а тут ещё постоянно напоминают об этом.
– Она не говорила, а я лоханулся и не выяснил это раньше.
– Это точно, лоханулся!
– сочувственно сказал Сергей.
– Девчонки таких промахов не прощают.
– Ой, Серёга, не сыпь мне соль на рану!
– с досадой махнул я рукой.
– С чего начнём?
– Слушай, а может её через микрофон поздравить?
– предложил Жека.
– Ей приятно будет. И вроде как вину загладишь.
– Да вот насчёт того, что ей понравится, я сомневаюсь.
– я и правда сомневался.
– Не любит она этой шумихи. А тут, тем более такая публика : их партийные боссы и наше военное начальство.
– Так у нас всегда такая публика!
– усмехнулся Виталий.
– Кроме танцев в ресторанах и школах.
– Не, давайте лучше без этого.
– решил я.
– Вот подойдёт она петь, мы её тихонько и поздравим.
– Ну, как знаешь...
– протянул Сергей.
– Но попал ты конкретно!
Ему что, доставляет удовольствие подтрунивать надо мной? Только вроде полегчало на душе, а тут опять...
– Саня, давай "Мадонну"!
– словно почувствовав моё упавшее настроение предложил Виталий.
– Разгоним тоску! Да и народ уже подогревался давно и рвётся танцевать.
Честно говоря, настроения особого не было петь такое, но я понимал, что впадать в уныние будет ещё хуже и молча кивнул.