Ветер самоцветов, или Не влюбляйтесь в фейри

Когда мы добрались до центра города, Дан вошел в здание главного банка, а мы с напарником уселись на скамейку на площади.

— О, смотри! Какой интересный фонтан! Изображает лепрекона, — заметил Трис.

— Он не изображает, — раздался тихий девичий голос, и мы оглянулись.

Перед нами стояла достаточно просто одетая девчушка в сером платьице с темными рукавами и белом передничке. И с огромной корзиной чистого белья. Глаза у незнакомки были огромные, похожие на темные опалы, а нос покрыт веснушками, что никак не вязалось с темно-коричневыми волосами. На вид девчушке было лет двенадцать, не больше.

— Это мой отец. Полгода назад вечером он отправился навестить своего друга и не вернулся. А утром… все увидели его тут, — пояснила она, грустно вздыхая.

Тристан растерянно захлопал глазами.

— Нам очень жаль, — нашлась я, чувствуя, как радужное настроение исчезает. — А виновный…

— Никто не знает, кто виноват. И как снять заклинание, тоже.

— Но вы вызывали магов? — поинтересовался Тристан.

— Да. И отдали весь золотой песок, что у нас был. Но, как видите…

Девчушка снова подняла корзину, явно собираясь уйти.

— Погоди, — остановила ее я. — Как хоть тебя зовут?

— Лира. Извините, что я вас отвлекла. Вы показались мне… добрыми.

— Мы никуда не торопимся, — нашелся напарник. — Я — Тристан, а это — Инга. Присаживайся, если есть время.

Лира покачала головой.

— Нужно отнести белье, иначе нари Ламия будет ругаться.

— Не рано ли тебе работать? — удивилась я.

— После того как папа…

Она прикусила губу, силясь не расплакаться, сжала ладонь.

— Мы отдали весь зачарованный песок, который у нас был, а потом и золото… Удача от нас отвернулась. Мама месяц назад заболела, а Дир и Квенк слишком малы, чтобы помочь. Им всего по шесть лет, — пояснила Лира.

— А нари Ламия…

— Она дает еду, пока я помогаю по хозяйству.

Мы с Тристаном переглянулись, абсолютно не зная, что делать в такой ситуации. Помочь незнакомой и отчаянно храброй девочке хотелось до ужаса, но мы сами — нежеланные гости в этом городе.

— А родные у вас есть?

— Есть. Но дедушка не желал, чтобы мама выходила за папу, лишил ее приданого. И другой дедушка тоже не хотел…

Лира вдруг тревожно оглянулась, быстро подхватила корзину. Оглядев площадь, мы с Тристаном так и не поняли, чего она испугалась.

— Мне пора! — прощебетала девчушка. — Если захотите заглянуть в гости, мы живем в четвертом районе, третья линия. Дом узнаете без труда, он — единственный на улице без всякой позолоты.

И не успели мы опомниться, как она исчезла с глаз в ближайшем переулке.

— Ну и история! — поразился Тристан.

— Как бы ей помочь!

Мы задумались, но тут из банка вышел Даниэль. Судя по его хмурому виду, разговор с лепреконами не увенчался успехом.

— Попробую поговорить с гильдией торговцев, — сказал он, направляясь к двухэтажному зданию напротив банка.

Едва фейри исчез, Тристан хихикнул.

— Впервые вижу Дана таким растерянным. Ему еще никогда и никто не отказывал. Представляю, что он чувствует… Еще бы! Герцог, первый советник короля, преподаватель Академии Клевера, а тут, у этих проклятых лепреконов, это всего лишь слова.

— Какие-то они… безжалостные, — заметила я, рассматривая самых обычных на вид горожан, спешащих через площадь по своим делам.

— Лепреконов волнует только то, есть у тебя в кармане золото или…

— Разрешение на нахождение на их землях! — ядовито заметил Дан, устало присаживаясь рядом.

Понятно, опять неудача.

— И что будем делать? — поинтересовался Тристан, косясь на солнце, которое почти исчезло за горизонтом.

— Варианта два: либо ночуем здесь прямо на скамейках, либо отправляемся за пределы города. Могу попробовать поймать на ужин какого-нибудь кролика или птицу.

Сговорились на втором. Но покинуть Клевертан не смогли, потому что ворота уже закрылись.

— Лира? — вдруг предложил Тристан.

— Это кто? — поинтересовался Даниэль, о чем-то задумавшись.

Мы быстро пересказали ему наше сегодняшнее неожиданное знакомство. Дан нахмурился еще больше, но менее прекрасным от этого, увы, не стал. Наоборот, вызвал во мне желание встать на цыпочки и разгладить морщинку, появившуюся у него на лбу.

— Что тебе на этот раз не нравится? — спросил Тристан.

— Заклинание, примененное к отцу Лиры, тоже из списка запрещенных.

— Оно есть на тех листах? — полюбопытствовала я.

— Да. Но как его снять, не написано. И зачем этому ненормальному превращать лепрекона в статую?

— Возможно, он что-то знал.

— Или чтобы опробовать экспериментальное зелье. Что ж… идем. Если кто нас и пустит переночевать, то только семья Лиры. К остальным и проситься бесполезно.

Найдя нужный район, мы свернули на широкую улицу. Уже наступили сумерки, и город в золотистых и зеленых огнях казался дивным, сказочным местом. Правда, стоило вспомнить, какие лепреконы негостеприимные и упрямые, и вся чудесная атмосфера теряла свое очарование. И все же в мою душу это волшебство прорывалось.

Мы добрались до нужного домика, разглядывая крошечный огонек, который горел в одном-единственном окне. Постучались. Послышался детский топот, а потом дверь открылась, и появилась Лира.

Сейчас на ней уже не было белого передничка и серого платья, лишь длинная ночная рубашка. А каштановые волосы, заплетенные в тонкую косичку, в мерцании единственной свечи будто сияли.

— Тристан, Инга, вы пришли нас навестить? — улыбнулась она радостно.

Дан присел на корточки, провел над ее лбом рукой.

— В тебе есть дар, знаешь?

— Да. Я могу чувствовать, если кто-то хочет причинить зло. Вы не хотите.

Мы с Тристаном переглянулись, а Даниэль ласково улыбнулся.

— Пустите переночевать? Мы попали в беду.

— Входите.

Впустив нас, Лира задвинула засов и повела нас через небольшую комнату. На кровати металась женщина средних лет. Дан тут же подошел, что-то прошептал, призывая магию. И вскоре опустил руку. Все настолько плохо и безнадежно?

— Лира, я тебе супа оставил! — раздался громкий мальчишеский крик.