Везунчик из Пекла или в поисках золотой жемчужины

Народ вокруг собрался под стать своему лидеру. Мужики крупные, плотные, все с бородами. В одежде, вместо привычного камуфляжа, доминировала черная кожа с клепками и цепями. В глазах рябило от разнообразной атрибутики с преобладанием черепов, стилизованных крыльев и нацистской символики. Напрашивалась параллель со слетом членов байкерского клуба и был некоторый перебор с американщиной, но выглядело стильно. Немного неуместно в реальности Улья, но стильно.

Да, собственно, так оно и было. Подобное тянется к подобному, давно известная прописная истина. Практически все участники банды имели отношение к мотоциклам, в прошлой жизни. Помимо сиюминутных практических интересов, этих людей объединяла особая атмосфера истинных байкеров, отчаянных и свободолюбивых. С легкой подачи Бекона, группа рейдеров обзавелась вычурным названием. «Ангелы темного солнца». Атрибутика немецкой армии, времен последней мировой войны была переосмыслена и принята как официальные знаки отличия. Теперь свастика вернула свое первоначальное значение изображения солнца, в нашем случае темного. А всевозможные крылья и орлы трактовались как образ ангела и его крыльев.

Получилось так, что Мямля в своем путешествии набрел на схрон этой банды. Место было тщательно подготовлено. Непролазные заросли, которые наблюдал Мямля со стороны, оказались рукотворной, хорошо продуманной маскировкой. Рейдеры Бекона использовали небольшой стаб, как удаленную базу, в своих вылазках на дальние западные кластеры. И то, что Мямля оказался тут в одно время с бандой, объясняется чистой воды случайностью. Удачной или нет, пока еще не понятно.

Бекон был достаточно известной персоной на Западе, да и в центральных кластерах его хорошо знали. Фигура одиозная и неоднозначная в своих поступках. Удачливый и рисковый рейдер и харизматичный лидер не признавал ни бога, ни черта. У обычного человека даже воображения не хватит представить, в какие места совался Бекон и его люди.

— Мямля, я. Случайно попал, — пролепетал парень, немного заикаясь от испуга.

— Мямля, — протянул Бекон, явно передразнивая, — так, ладно, потом с тобой разберемся. Некогда сейчас. Пузо, этот малохольный на тебе, смотри за ним в оба.

К пленнику выкатился коренастый невысокий мужик с выпирающим пивным животом. Его кожаная сбруя пестрела нашивками с изображением орлов и крестов Вермахта, а на голове был мотоциклетный шлем, стилизованный под немецкую каску времен второй мировой войны. Каждый сходит с ума по-своему. Пузо подхватил Мямлю под руки и потащил куда-то. За спиной громыхал бас Бекона, отдающего распоряжения своим людям.

Пузо оказался добродушным и разговорчивым толстяком. Из его болтовни Мямля узнал, что банда возвращается из очередного рейда. Путь держат в стаб под названием Семиреченск, располагающийся глубоко в центральных кластерах Улья. Надо было срочно доставить заказ одному из главных тамошних воротил. Зажравшийся функционер захотел сделать себе подарок на день рождения. Золотистая Бугатти-Вейрон стояла на двухосном прицепе, зацепленном за один из пикапов, выполняющему роль машины снабжения. За суперкаром пришлось ехать в самое Пекло и искать его в одном из мегаполисов. Платили двадцатку красным жемчугом, при условии, что успеют к сроку. Если нет, то половину. Поэтому так торопятся.

Толстяк, бывший, кстати, водителем этого самого пикапа, определил пленнику место в своей машине и даже накормил. Правда, автомат с ножом отобрал, и рюкзак перетряхнул, но делал это все с тем же добродушием, без злобы. Мямля осторожно поинтересовался своими перспективами, пользуясь расположением надсмотрщика.

— Это как Бекон решит. Он у нас тут вершитель судеб. Поговорит с тобой, как время появится, — пожал плечами Пузо с выражением лица Санта Клауса, — а потом тебя или отпустим, или на органы сдадим, или в рабство продадим. Ничего личного, сам понимаешь — бизнес.

Мямлю от услышанных подробностей откровенно покоробило. Особенно поразило спокойствие, с которым толстяк говорил о страшных, по своей сути, вещах. Но подумав, что заморачиваться раньше времени не стоит, Мямля решил плыть по течению. Может это и шутка была, юмор у всех разный. Что будет, то будет.

Глава 17

Пять больших американских пикапов наконец-то покинули стаб, вытягиваясь в походный порядок. Машина с прицепом, везущая по настоящему драгоценный груз, в середине. Подумать только, двадцать красных жемчужин за, пусть красивую, но абсолютно бесполезную в условиях Улья, вещь. Скоростной болид, стоящий в потерянном мире сумасшедшие деньги колыхался на прицепе, поблескивая округлыми боками. Уж непонятно, какими судьбами у человека образовалось подобное богатство, но выкидывать столько за безделушку, никчемную по своей сути — просто уму непостижимо. Это равносильно ручке за миллион у потерявшего берега чиновника. Проникают, значит, в Улей замашки прошлого мира. Наверное, натура человеческая такова. Но что уж тут рассуждать, каждый отвечает за свои поступки сам.

Мямля дремал в комфорте роскошного внедорожника, убаюканный мерным раскачиванием и монотонной болтовней Пуза. На переднем кресле сидел еще один член банды, но он по большей мере молчал. Мямля даже не узнал, как его зовут. Вернулось блаженное ощущение безопасности. Опять его везут, кормят и охраняют. Благодать. Расплывчатая картинка причудливого сна внезапно сфокусировалась яркими пятнами, выдергивая парня из сладкой дремы.

— Впереди стая, — сообщил он водителю.

— Да ладно тебе трепаться. Откуда ты можешь знать, — отмахнулся от подобного заявления благодушно настроенный Пузо.

— Говорю тебе, стая впереди. Километра полтора до них. Элитка, рубер и четыре лотерейщика, — стал настаивать на своем Мямля, понимая, что его выживание напрямую зависит от самочувствия группы людей, в которой он сейчас находится, — сначала шли, потом остановились, наверное, что-то почуяли.

— Вот ты выдумщик, — засмеялся Пузо, — стая с элиткой. Тебе, поди, и не видно оттуда ничего.

Молчаливый попутчик недобро зыркнул на попусту веселящегося водителя из-под густых бровей, потянулся за переговорным устройством.

— Бекон, ответь Голому, — и, дождавшись, когда рация громыхнула голосом предводителя, продолжил, — пацан, которого на схроне взяли, говорит впереди шесть опасных. Красный, фиолет, и четыре желтых. Удаление до километра.

Вожак банды был не настолько легкомыслен, как Пузо, рация тут же выдала густым басом несколько команд. Вторая и замыкающая машины внезапно ускорились, перестраиваясь в одну линию с головной. По ходу движения заворочались стволы орудий, видно было, что экипажи подготавливаются к бою.

— Придурок ты, Пузо, честное слово, — Голый начал выговаривать толстому водителю, — тебя даже то, что ты недавно с нами, не оправдывает. Сколько раз тебе говорить, что в Улье пустяков не бывает. Если кому-то кажется, что возможны неприятности, они будут. А все неприятности тут одним заканчиваются. Ладно, тебя одного сожрут, тебя, дурака, не жалко. Но с таким твоим настроем ведь всем составом сгинуть можем. Тьфу, даже говорить не хочу. Так и врезал бы тебе, чтобы поумнее был в следующий раз.

Пузо обиженно засопел, сосредоточенно вцепившись в пухлую баранку руля. Тем временем экипажи впереди стесняться не стали и открыли плотный огонь по площадям, накрывая вероятные места засады. Пыль густым шлейфом летела из-под широких колес впереди идущих автомобилей и мешала рассмотреть подробности, но грохотало знатно. Плотный поток свинца сметал все преграды на своем пути, а крупный калибр вооружения не оставлял шансов на выживание ничему живому. Даже элитным зараженным.

Через несколько минут динамик переговорного устройства выдал приказ к остановке. Пикап качнуло на мягкой подвеске, захлопали двери машин. Эти рейдеры были слаженной командой, и опыта им было не занимать. Никаких лишних движений и понуканий. Трофейная команда резво выдвинулась вперед, остальные рассредоточились, взяв под контроль окружающую территорию.