Викториада

Ждать докторшу пришлось не долго. Марья Семёновна, с моим уже почти ж то родственником, мужиком с ключами (Он, кстати, Михалычем обозвался), вкатили столик на колесиках с множеством пробирок, колбочек и шприцов. Этот весь медицинский пыточный арсенал, любому внушал, как минимум, уважение, а меня так вогнал в настоящую панику. С детства боялся уколов и всяких ковыряний в моём горячо любимом организме.

На мои заявления, что пытки запрещены Женевской конвенцией, Мария Семёновна только улыбнулась.

– Больно не будет. Словно комарик укусит.

Знаю я ваших комариков. Оглянуться не успеешь, как залезут в такие места, о которых до этого момента даже не догадывался.

В общем, я был не далек от истины: у меня взяли кровь из пальца, из вены, сводили в туалет, где я, с перепуга, еле-еле, выдавил из себя пол баночки мочи. Затем залезли палками в нос и рот, а потом еще и поскребли ватной палочкой по нижнему веку, отчего слезы полились у меня прямо как у крокодила. Если я думал, что это все, то я глубоко ошибался – мне протянули пробирку, а когда я непонимающе захлопал слезящимися глазами, Мария Семёновна сама тщательно собрала текущие ручьем слезы и, удовлетворенно хмыкнула, закрыв её резиновой пробочкой. После чего меня оставили в покое на оставшиеся карантинных три часа.

Последние три часа прошли ужасно медленно и, соответственно, жутко скучно. Я уже был готов танцевать и петь песни, лишь бы как-то занять время, когда в дверях появился Михалыч. Я был ему рад как потерянному близкому родственнику.

На этот раз пыльный мешок мне на голову никто не одевал, поэтому я шел за своим провожатым по коридору совершенно свободно. Внешне я ничем не отличался от жителей этого подземелья: та же камуфляжная куртка, джинсы и сонный вид, но я затылком чувствовал обращенные изучающие меня взгляды. Так мы и шли до самого ангара… или шлюза, а скорее и того и другого в одном флаконе.

Огромное помещение меня просто поразило своими размерами. В первый раз я его толком не разглядел: уставший был, да и мне почти сразу натянули мешок. Зал размером с половину футбольного поля был практически весь заставлен какими-то коробками, ящиками, бумажными мешками. Ближе к толстой противоударной гермодвери стояли уже знакомый мне УАЗ-буханка, огромный бортовой грузовик «Урал», и восьмиколесный БТР. В углу почти полностью заставленный ящиками виднелся вертолет МИ-2 со снятыми лопастями. Все это богатство превратили в настоящий лабиринт, в котором без провожатого я бы почти сразу заблудился. Это было похоже на подземелье, в которые гномы стаскивали все свои богатства.

Бредя за Михалычем, я спотыкался и натыкался на углы ящиков, так как постоянно крутил головой, пытаясь понять, что хранится в этих бесчисленных коробках, ящиках, мешках и картонных упаковках. То, что я успел прочитать и осознать - в этой пещере Алладина находилось практически всё. ВСЁ – в полном объёме этого короткого слова.

Выйдя из-за очередного штабеля ящиков, мы наткнулись на Сергея Борисовича. Он сидел на подножке открытой двери вертолета и внимательно рассматривал кипу бумаг. Рядом стояла гладиатороподобная докторша и что-то ему внимала, указывая своим большим пальцем на особо интересные места в бумагах. Начальник понимающе кивал, но вид у него был несколько озадаченный. Я стоял смущенный, за спиной Михалыча, понимая, что речь сейчас идет обо мне. В этот момент Катин отец наконец-то меня заметил.

– О, а вот и наш виновник торжества.

Михалыч, за руку вытащил меня из-за своей спины и подтолкнул к начальнику.

– Я даже и не знаю, как к тебе теперь относиться. Ты чистый!
– Он развел руки, словно в этом была и его вина.

– В смысле?

– На коромысле! Нету у тебя вируса.

У меня, прямо, отлегло.

– Так я же говорил, что меня никто не кусал. И царапины эти…

– Не все так просто.
– Бесцеремонно прервал меня Сергей Борисович.
– У нас-то у всех он есть.

Я открыл было рот, чтобы что-то добавить, но смысл сказанного, наконец-то дошел до меня, и я так и остался стоять с открытым ртом.

– Более того скажу, что у всех нас есть иммунный ответ на носительство этого вируса, благодаря которому мы пока не обращаемся. А у тебя нет и иммунитета. Как сказала Мария Семёновна, такое ощущение, что у тебя договор с вирусом: он не видит тебя, а твой организм не видит его.
– Докторша закивала, словно ученый слон, то ли подтверждая свою фразу, то ли соглашаясь с ней.
– Вот поэтому я и говорю, что ты чист. В полном понимании этого слова. Почему - я не знаю. У нас кроме Марии Семёновны нет медиков, чтобы ответить на этот вопрос. Слава Богу, что есть хоть она. У нас много кого нет. Вот, вертолет есть.
– Он постучал ладонью по борту вертолета.
– А летчика нет. Ты случаем не летчик?

Я отрицательно затряс головой.

– Жаль.
– Начальник поднялся с подножки.
– Ладно, я уже склонен верить в твою историю, только пока не пойму хорошо это или плохо. У нас бесполезных людей здесь нет - мы себе этого позволить не можем. Чем по жизни занимался?

– Я айтишник.

– Что это за зверь такой?

– Ну, компьютеры там, программы всякие.

– Хакер что ли?

– Ну не совсем хакер, но если вам так легче, то да.

– Хакер-Хренакер, блин!
– Он прямо кипой медицинских заключений почесал себе затылок - Хакеров у нас еще не было. Компьютеры то у нас есть, только толка от них в нынешнем мире… Ладно разберемся. Михалыч, отведи-ка ты его в дежурку, пускай посмотрит там наш компьютер, может что сделает.

Глава 10

Голос в ночи

Дежуркой прапорщик называл довольно обширную комнату, напичканную экранами, на которую выводились изображения с нескольких десятков камер. Причем, половина из них не работала. Но даже те, что работали, давали представление, насколько огромен этот подземный комплекс. Огромный ангар-шлюз он же гараж, напичканный под самый потолок всякой всячиной - это была даже не видимая часть айсберга, а всего лишь его верхушка. Бесконечные коридоры, залы, комнаты, и везде контейнеры, цистерны, бочки, шкафы. Бесконечные штабеля армейских ящиков. Это просто кладовка апокалипсиса!

Две камеры показывали картинку с улицы. Одна крепилась, видимо, на какой-то антенне и обозревала местность с порядочной высоты. Она медленно вращалась, и картинка передвигалась по кругу, показывая довольно внушительное пространство вокруг объекта. Судя по ней, объект находился где-то за городом, огороженный серьезным забором из колючей проволоки со сторожевыми вышками на углах. За забором простиралась выжженная мертвая зона, порядка полусотни метров, а дальше стоял густой смешанный лес. Через этот лес вела довольно ухоженная асфальтная дорога, которая лентой добегала до самых ворот, на которые выходила вторая камера. Две вышки с торчащими из бойниц стволами пулеметов, прикрывающие площадку перед въездом на территорию, а уже на территории объекта прямо поперек ворот стоял еще один БТР с повернутой в сторону подъезда к объекту башенкой с крупнокалиберным пулеметом. Эти силы могли смести с дороги не одну сотню зомби, да и не зомби тоже.

Но, как говорится, не все было так хорошо в «датском королевстве». Как я уже упоминал, половина камер не работала, а те, что еще показывали - картинку давали скачущую или нечеткую, а один экран был покрыт рябью, словно снегом во время метели. Покопавшись в настройках, мне удалось улучшить картинку работающих и включить тройку «молчащих» камер, чем вызвал уважительный взгляд дежурного и довольный хмык, стоящего за спиной Михалыча. После чего, я взялся за базовый комп, установленный на основном столе.