Вилы надежды

— Жужениц обираешь?

— Почему обираю? Забочусь, как о кормильцах.

Если бы только что не вломили людям местного царька, я бы с удовольствием узнал, что делают в этом мире бортники и как они заботятся о жуженицах. Но думал я больше над тем, чем для нас драка у ворот грозит. Если так подумать, то ничем серьезным. Побили мы не самого кваллена, а его челядь, так что вряд ли из-за этого война между дворянами начнется. Но крайне не хотелось бы, чтобы псы кваллена нас до Элестии выследили и поняли, что Астрис как-то с нами связана. Тогда возникнут ненужные вопросы на тему — что дочка Валдара делает в логове своего врага?

Однако Астрис заинтересовалась родом занятий женщины.

— Бортник — профессия почитаемая. Ими просто так не раскидываются. Почему Калон решил от тебя избавиться?

— Грустная история…

— Да глядя на тебя понятно, что невеселая. Старая стала, перестала урожаи приносить?

— Каждую неделю по два кувшина! Отборного лесного нектара! — похвалилась Илара.

— Да? — с сомнением спросила Астрис, — наш бортник вшестеро меньше приносит. Может его выгнать и тебя в Ратбат забрать?

Илара с испугом глянула на меня. Астрис ее откровенно пугала, а я вроде как свой выглядел. И не светился, как гриммары.

— Нет, не отдам я тебя никому, — я заметил, как быстро Астрис за тетку ухватилась. Скорее всего, бортники на Боргосе сильно ценились, — так что у тебя с квалленом случилось?

— Впервые за тридцать лет… — тяжело вздохнула женщина.

— Не тяни — рассказывай! — потребовала Астрис.

— Я принесла кувшин… я всегда их проверяю, правда-правда! — она и перед нами пыталась оправдаться.

— А в нектаре оказался живая жуженица?! — Астрис сама догадалась о том, что же случилось дальше.

Женщина кивнула.

— Впервые… за тридцать лет!

Астрис расхохоталась так, что чуть с повозки не свалилась.

— У куда она Калона цапнула? — сквозь слезы спросила она.

Насколько я понял причину веселья, жуженицы были чем похожи на наших пчел. Они производили мед-нектар и защищали его с помощью яда.

— В нос, — Илара до сих пор переживала за свой непрофессионализм. Разговор она продолжила стараясь на нас не смотреть.

— В… в… нос?! — Астрис едва могла дышать от гомерического хохота, — распух?!

— Сильно. Кваллену пришлось ехать на материк. К лекарю.

— Георг, — Астрис похлопала меня по спине, — ты — мой герой! Спасти эту недотепу было гениальным решением! Я повторяю свое предложение — Илара, тебя всегда будут рады видеть в Ратбате!

— А мы сейчас едем…

— В Элестию! — я увидел, как на лице Илары промелькнул ужас. Поэтому добавил, — да ты не переживай, там хозяева поменялись.

— И кто новый доллен? — осторожно поинтересовалась бортница.

Астрис кивнула на меня. Илара охнула и замолчала. То ли от испуга, то ли от неверия.

— Нос у кваллена, наверное, с тарелку был? — смаковала ситуацию Астрис.

Илара кивнула.

— За такое он должен был тебя в Налым отправить.

— Господин кваллен сказал, что я для рудников слишком дряхлая. И отправил в порт…

— Приказал сдать охотникам на хашшей?

— Погодите, — я все еще терялся в местных названиях, — хашши это такие твари морские?

— Да, — понуро ответила женщина.

У меня в голове не укладывалось, как на «рыбалке» на столь могучих существ можно было использовать утомленную жизнью тетеньку. На ее месте должен быть какой-нибудь амбал с бугрящимися мышцами.

— Особо провинившихся вилан используют в охоте в качестве наживки, — увидев непонимание на моем лице, пояснила Астрис.

— Как… в смысле?! — у меня перед глазами мелькнула сцена, в которой людей пачками насаживают на гигантский рыболовный крючок.

— Беднягу сбрасывают с судна в воду, отплывают подальше и готовят гарпуны, — Астрис добавила деталей.

— И? — мой разум отказывался верить в то, что это не дурная шутка.

— Барахтанье наживки привлекает хашша. Он поднимается на поверхность и тут его подстреливают!

— А с приманкой что?!

— Как повезет, — буркнула Илара, — если человек выживет, ему дают помилование и свободу. Он может жить в Отверне.

— Значит эта чешуя, — я ударил себя кулаком по прикрытой костными пластинами груди, — добыта таким образом?! Человека змею скормили?!

— Хашш — не змей, строго говоря. Не раздувай проблему, у тебя мелкая чешуя, от подростков. Они ее сбрасывают, когда линяют, — Астрис решила меня успокоить, — недалеко от острова есть места массовой линьки, вот там за чешуей и ныряют…

— Половина ныряльщиков не возвращается, — резанула правду-матку Илара.

— С этим надо что-то делать… — меня ужаснуло спокойствие, с которым они вели этот страшный разговор.

— А что ты с этим сделаешь? Цены на чешую хашшей заоблачные. Это тебе не корешки выращивать и в муку их молоть, это доходное дело…

— Дело?! Вы змеям людей скармливаете! — это был самый настоящий крик души. Вырвалось так, что обе женщины чуть с повозки не слетели.

— Но нам же свободу потом дают…

— Кто дает?! Как ее можно дать или отнять?! Люди от рождения свободны…

— Георг, может быть они в твоем мире свободны, — перебила меня Астрис.

— В моем тоже не все замечательно. Но вы… вы нас однозначно переплюнули! И ведь вы обе не понимаете… — я задохнулся от злости. Какой толк от душеспасительных разговоров? Не беседовать надо, а действовать! Снести все к чертовой матери, до основания! Для начала на Боргосе, а там и поглядим, где еще можно разжечь пламя революции, — ладно, дамы, это все лирика. Сотрясать воздух не будем.

— Вообще не понимаю, чего ты так завелся. Спасли и спасли, доброе дело, так сказать, сделали. Радоваться же надо?

В ответ на высказывание Астрис женщина-бортник изобразила улыбку. Как по мне, больше похожую на оскал безысходности. До поместья мы доехали молча, каждый отягощенный своими мыслями.

Я привык, что «барина» встречают с помпой. По крайней мере на лестницу высыпал весь честной люд. А тут — тишина. В парке никто не копошится, на лестницу с радостными воплями не выбежали. Напрягся не только я. Астрис тоже привстала на козлах.