Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы
Шрифт:
В середине июля с гастролями в СССР приехал популярный американский певец Билли Джоел. Его концерты были посвящены памяти Владимира Высоцкого. Когда его спросили, почему именно Высоцкому, Джоел ответил: «Я приехал к вам не только для того, чтобы петь. Я хотел понять, чем вы живете. И так вышло, что первое место, куда я пришел в Москве, было кладбище, где похоронен ваш замечательный певец. Это случилось в годовщину его смерти. Честно скажу, у нас в Штатах нет ничего подобного. Я был потрясен. Даже могила Элвиса Пресли не знает таких паломничеств. Здесь люди стоят в гигантской очереди целый день, лишь бы положить к памятнику цветы. Я подошел к двум незнакомым парням и спросил: «Почему?!» И они ответили мне: «Потому, что он говорил правду». Это поразительно… Я побывал и в гостях у мамы Высоцкого Нины Максимовны…»
Ранней осенью 1987 года в свет вышла
«У драматурга Эдуарда Володарского рука, видимо, не дрогнула…
Как же удалось Э. Володарскому увидеть настоящее лицо Поэта? Способ, похоже, отыщется в любой поваренной книге (см. «винегрет»). Для приготовления этакого лакомого драматургического блюда берутся в равной мере пропорции: реальные факты жизни главного героя, слухи, сплетни, наветы и собственные домыслы, все крошится на мелкие кусочки, тщательно перемешивается и подается под соусом «искренней работы», которая, если верить автору предисловия, для многих, знавших Высоцкого понаслышке… сделает его ближе, роднее, в то же время не впадая в «идолизацию».
…Героя пьесы зовут Владимир… Степанович. Это о нем — Степановиче — скорбят на грандиозных (к вящему изумлению милиции) похоронах вдова Ирина (!), первая жена Маша (!), не расстающийся с флягой спиртного друг Дмитрий (!), заклейменные словом и презрением драматурга Отец, несчастная, когда-то брошенная этим Отцом Мать. Это о нем — Степановиче — судачат собравшиеся под крышей одного купе пассажиры, муссируя различные версии судьбы Владимира. Видимо, этим пассажирам предлагает Володарский свою версию — версию человека посвященного. Уж он-то знает, уж он-то нам расскажет! Все-все самое интересненькое. И как репетиции Владимир прогуливал, и как шмотки свои направо-налево раздавал сомнительным друзьям, и как он бесновался, когда его в газете обругали, и как он всем знакомым поэтам свои стихи раздавал и просил, чтобы помогли напечатать, а главное, — вот где изюминка-то, — как он первую жену с двумя детьми бросил, как вторую мучил, как жены эти друг с дружкой ругались, а сами его понять не умели: одна в обычные серые будни тащила, другая — во Францию. Словом, информации для того, чтобы сделать Поэта «ближе», «роднее», хоть отбавляй — отборная, из первых рук, как говорится. Как будто за портьеру подсмотрел иль под кровать залег с магнитофоном…»
Публикация Ю. Мариновой была к тому времени не первым возмущенным откликом на труд Э. Володарского. Первым против этой пьесы, как и полагается, восстал отец поэта. 12 ноября 1987 года в газете «Советская культура» было опубликовано его письмо:
«…В солидном литературно-художественном альманахе «Современная драматургия» (№ 3, 1987 г.) печатается пьеса Э. Володарского «Мне есть что спеть…» Это произведение благословил своим предисловием поэт Е. Евтушенко. Как сказано в предисловии, пьеса была написана «сразу, на одном дыхании, буквально в первые недели после того, как Высоцкого не стало…»
Не вдаваясь в дела литературы, я… удивляюсь, что редакция альманаха опубликовала эту пьесу, не поставив в известность и не посоветовавшись с еще сегодня живыми родителями Владимира Высоцкого. Я же, его отец, поставлен в положение, которое ложно и которое вызывает у меня не только страдание, но и гнев. Наверное, можно выводить «собирательные» образы, у которых нет одного конкретного прототипа. Но отец у Владимира один-единственный, и им являюсь я. И вот я вижу самого себя отраженным в литературе. Что я могу сказать об этом? Все, что касается моей роли в пьесе, моих отношений с начальством, моего отношения к сыну и его песням, есть ложь, выдумка, для меня оскорбительные. Я никогда не сидел «на краешке стула» перед
вышестоящим начальником, никогда не краснел за сына, не оправдывался за его песни и его поведение. У меня есть свое чувство собственного достоинства, о чем лучше всех знал Володя. У меня, наконец, есть и своя биография, свой опыт жизни, и с этим тоже всегда считался мой сын. Зачем же живого, реального человека выводить как «художественный образ», олицетворяющий трусость, зависимость от начальства и другие совсем не присущие ему черты характера?Мне кажется, здесь нарушены какие-то главные законы литературы, законы правды и этики. Содрогаясь, представляю себе, что найдется театр, где эта пьеса будет поставлена («на Высоцкого» зритель пойдет!), и всему этому поверят зрители. Это было бы оскорбительно не только для меня, но и для памяти о моем сыне.
С. В. Высоцкий, гвардии полковник в отставке, член КПСС с 1943 года, ветеран Вооруженных Сил СССР, ветеран труда, участник Великой Отечественной войны».
Таким образом, с осени 1987 года имя Владимира Высоцкого очутилось в центре скандала, затеянного теперь между собой его близкими родственниками и друзьями. И если до этого миллионы поклонников поэта объединились в своем святом гневе против Станислава Куняева, посмевшего поднять свой голос против их кумира, то теперь эти поклонники были в смятении, не зная, чью сторону им принять в поднявшейся перепалке. А эпицентр скандала тем временем расширялся.
Еще 15 октября в средствах массовой информации Советского Союза прошла информация о том, что во Франции в издательстве «Файяр» вышла в свет книга Марины Влади «Владимир Высоцкий, или Прерванный полет». После этого сообщения для многих знающих людей стала более понятна логика развития скандала. Дело в том, что неприязненные отношения между Мариной Влади и Эдуардом Володарским были известны давно и многим. Поэтому наивно было бы думать, чтобы такой расчетливый человек, как Влади, не преминула описать этот конфликт в выгодном для себя свете в своей книге. Так оно и оказалось. В своей книге Влади называет Володарского не иначе как «другом детства Высоцкого, приятелем по пьянке, впоследствии оказавшимся предателем» и подробно описывает эпизод, когда после смерти Высоцкого его дом, построенный на дачном участке Володарского, был попросту разрушен бульдозером по желанию Володарского.
«Мебель будет продана, — писала Влади, — а все вещи окажутся в доме твоих бывших друзей. Я хотела отдать дом твоим детям, но у владельца участка (Володарского) были другие планы. Увидев, что им не удается присвоить дом, они разрушили то, чем не смогли завладеть».
Зная о том, что во Франции готовится к изданию книга М. Влади, Э. Володарский решил, по-видимому, упредить события и вытащил на свет свою пьесу, которая до этого благополучно пролежала в его столе без малого семь лет.
Скандал вокруг имени Владимира Высоцкого в те дни был перекрыт другим громким скандалом, в центре которого стояли первые лица государства. 21 октября на очередном Пленуме ЦК КПСС с критикой в адрес отдельных членов Политбюро и хода реформ выступил 1-й секретарь МГК КПСС Борис Ельцин. Слухи об этом выступлении с быстротой молнии распространились по Москве. Вскоре все они подтвердились.
Б. Ельцин был снят со своего поста, дружно освистан и морально избит своими бывшими соратниками и отправлен на тихую работу в Госстрой. Несмотря на отсутствие зубной пасты в московских магазинах, перестройка уверенно двигалась вперед, на ходу сбрасывая со своих подножек различного рода неверующих и капитулянтов. А чтобы отсутствие зубной пасты не расценивалось людьми как первые симптомы грядущих суровых потрясений, власть компенсировала ее отсутствие новыми пропагандистскими шагами. В декабре 1987 года, к вящему удовлетворению москвичей, Брежневскому району Москвы было вновь возвращено его исконное название — Черемушкинский.
Осенью 1987 года Владимиру Высоцкому была посмертно присуждена Государственная премия СССР в области кинематографии за его кинороли последних лет («Место встречи изменить нельзя», «Маленькие трагедии»). Это была справедливая, но запоздалая награда. Весной того же года фирма «Мелодия» приступила к выпуску 20 пластинок с концертными выступлениями Владимира Высоцкого за 13 лет (1967–1980). В основу этого сериала была положена коллекция звукорежиссера «Мелодии» В. Крыжановского. Составителями серии стали близкие друзья В. Высоцкого — В. Абдулов и И. Шевцов. К октябрю 1987 года к выходу были уже готовы четыре диска: «Сентиментальный боксер», «Спасите наши души!», «Москва — Одесса» и «Песня о друге».