Власть книжного червя. Том 4

— С возвращением, верховный епископ, верховный жрец.

Фран и Моника ждали нас вместе со слугами Фердинанда. Даже Вильма вышла, так как прибыл новый сирота.

— Я составлю документацию для нового сироты, — сообщил мне Фердинанд. — Ты же покорми ребенка.

Как и было мне сказано, я отвела Конрада и остальных в покои директора детского дома, где затем попросила Николу начать готовить еду. — Прошу прощения за внезапность этой просьбы, — сказала я ей.

— Четвертый колокол все равно должен был скоро прозвенеть. Так что время для готовки подходящее.

Пока Никола готовила еду, я представила своих храмовых служителей Филине и Хартмуту.

— Это Фран, Зам, Моника и Вильма. Я поручила Вильме заботиться о приюте. Никола в настоящее время готовит еду, в то время как Гил и Фриц находятся в мастерской. Я представлю их вам позже. Все, это Филина и Хартмут, мои вассалы в замке и ученики- чиновники. Они скоро будут посещать храм, чтобы помогать в развитии и управлении печатным делом.

Пока я всех знакомила, Никола начала приносить посуду. Каждая тарелка издавала тихий звон, когда её ставили на стол.

— Сегодня у нас есть бекон, пышный хлеб и овощной суп, — сказала Никола. — Еда немного простоватая, так как мы не ожидали вашего возвращения, леди Розмайн. Кроме того, у нас есть сладости. Должна признаться, я делала их в спешке.

Никола положила на стол несколько блинов с завернутым в них румтопфом и тщательно взбитыми сливками. Я съела один, а потом все остальные тоже начали есть. Филина и Хартмут сразу же опешили, когда попробовали их.

— Такие сладости подают в храме?

— Только для леди Розмайн, — объяснила Ангелика, изящно откусывая от блинчика. — Лорд Фердинанд не очень любит сладости, поэтому их не подают в его покоях. Итак, Хартмут? Храм восхитительно вкусен, не правда ли?

Рыцари-стражи ели по очереди, и более высокий статус Ангелики диктовал, что она всегда ела первой. Дамуэль, неся караульную службу, наблюдал за нами, с тоской положив руку на живот, пока Хартмут и Филина наслаждались сладостями.

— Тем, кто находится здесь, в приюте, дают то, что не доели синие жрецы, и это называется божественными дарами, и как мне кажется, их еда лучше, чем та, что подается в рыцарском общежитии. — объяснял Дамуэль. — Сирот также учат читать и считать перед крещением, что означает, что они смогут затем служить синим жрецам в качестве слуг свиты или присоединиться к мастерской леди Розмайн, чтобы делать книги. Согласно учению богов, которому следуют серые жрецы, здесь нет никого, кто совершал бы акты насилия… Я полагаю, что жизнь Конрада здесь будет намного лучше.

Глаза Филины расширились от удивления, а затем она искренне вздохнула с облегчением:

— Приятно это слышать, — сказала она.

— Фран, сколько у нас еще времени до прибытия Верховного Жреца? — Спросила я. — Я хочу написать письмо в компанию ”Плантен", и мне понадобится Гил или Фриц, чтобы доставить его.

— Вы уже определились с датой продажи книг? — Спросил Фран, готовя мой стол для письма. Похоже, мастерская уже закончила подготовку к продажам книг в замке.

— Леди Розмайн, могу я посмотреть, что за письмо вы пишете? — спросил Хартмут.

— …Конечно, — ответила я.

Наблюдающий за написанием письма Хартмут означал, что мне нужно будет писать строгим, формальным языком, и это продолжится и после, так как в храм начнут прибывать другие чиновники. Поэтому вставить что-то вроде:“Я оказалась лучшей на своем курсе в Королевскую академию. Разве это не потрясающе? Фу-фу-фу-фу” было уже нельзя, и с учетом этого я с тоской приступила к написанию письма.

Как только я закончила, пришел Фердинанд с необходимыми документами, чтобы Конрада приняли в приют. Он, очевидно, хотел оставить специальную запись, так как, хотя в прошлом детей знати брали в качестве синих жрецов, никого из них еще не брали в послушники в качестве серого жреца.

Мы с Фердинандом сели за стол рядом друг с другом, а Филина и Конрад сели напротив нас. Ангелика и Хартмут стояли позади меня, в то время как Дамуэль в отчаянии смотрел, как уносят блины. Похоже, он понял что упустил свой шанс съесть хотя бы один.

— А теперь… Мы временно заберем Конрада в приют, — сказала я. — Поскольку сирот и серых жрецов можно выкупить, тебе нужно только накопить достаточно денег, Филина. Тогда вы с братом сможете воссоединиться.

Фердинанд тут же смерил меня суровым взглядом: — Подожди. Где, по-твоему, он будет тогда жить? Он не сможет жить в комнате, которую ты предоставила Филине в замке. Ей нужно будет накопить достаточно денег, чтобы купить дом, а это непростая задача. Кроме того… независимо от того, как усердно они оба работают, этот ребенок больше не сможет стать дворянином.

— Но почему? Мы забрали магический инструмент, так что, если она накопит достаточно денег до церемонии его крещения… — Я замолчала. Нам удалось вернуть магический инструмент для детей, который раньше принадлежал матери Филины — если мы добавим в него новые фейкамни, Филина, сможет выкупить Конрада, когда она накопит денег. По крайней мере, я сделала такое предположение, но оказалось, чтобы соответствовать званию дворянина этого было недостаточно.

Филина положила фамильную реликвию на колени и погладила её, печально опустив глаза. — Леди Розмайн, деньги можно накопить и занять, но мана…. Это другое, — сказала она. Однако я ничего не понимала; ведь инструмент был у неё!

Фердинанд видя мое замешательство, вздохнул, и принялся объяснять. — Вы, удочеренная эрцгерцогом, делаете ошибку, считая что находитесь на одном уровне с ребенком из семьи низших дворян, у которого нет достаточно маны чтобы его сочли достойным принятия в род, не говоря уже о праве наследования. Вы сжимали ману задолго до своего крещения, но вы редчайшее исключение; большинство из детей благородных родителей не могут окрасить несколько фейкамней в мгновение ока. Низшие дворяне используют магические инструменты, подобные этому, чтобы предотвратить смешивание их маны с маной других, и они тратят годы на подготовку достаточного количества фейкамней для их использования на лекциях.

— Лорд Фердинанд прав — Конраду уже почти пять, и все фей камни, которые он накопил до сих пор, потеряны для нас. Даже с инструментом и фейкамнями, у него просто недостаточно времени.

— Не может быть… — пробормотала я. Я была уверена, что теперь, когда они ушли от своих жестоких родителей и получили мою поддержку, они в конце концов снова смогут жить счастливо как брат и сестра. Но реальность не была снисходительной и всепрощающей.

Фердинанд потер виски, он никогда не думал о том, что я действительно намеревалась вернуть Конрада в благородное общество.

— Самое большее, что ты можешь сделать как Верховный епископ и директор детского дома, — это спасти жизнь ребенка, которого родители посчитали ненужным. Ты не можешь помогать вести ему жизнь дворянина, — сказал он. — Более того, для тебя было бы проблематично демонстрировать такой явный фаворитизм одному из своих вассалов. Будь осторожна со всем, что ты говоришь и делаешь — ты приемная дочь эрцгерцога, и именно потому, что ты стала Верховным епископом, ты должна хорошо понимать, какие границы тебе нельзя пересекать.