Влюблённая тётушка

– Значит, вот что у него было в запасе!
– вздохнул Мейсон.

– Да, он держит эти данные при себе, а теперь требует немедленного слушания дела. Конечно, возможно, мне удастся уговорить доктора Кеттла настоять на значительной отсрочке.

– Нет, нет, никаких отсрочек, - решительно заявил Мейсон.
– Пусть Маршалл добивается своего!
– Он немного подумал и добавил: - Я хочу, чтобы вы произвели впечатление не слишком сведущего и не вполне разбирающегося в деле юриста. Пусть Маршалл назначает предварительное слушание дела, когда только пожелает.

– Подзащитная имеет право на отсрочку, - заметил Краудер.

– Конечно, - согласился Мейсон.
– Но пусть Маршалл считает, что вы не знаете своих прав. Как видите, по моей милости о вас будут не слишком высокого мнения, но я даю вам слово, что позднее все поставлю на свои места.

– Это не так уж и важно, - сказал Краудер.
– У вас есть линия защиты?

– Пока нет, - ответил Мейсон.
– Но я поймал Болдуина Маршалла на нечестной игре. Я имею возможность уличить его в подкупе свидетеля.

– Подкуп свидетеля!
– воскликнул Краудер.

– Не удивляйтесь, такое и раньше случалось. Болдуин Маршалл воображает, что сейчас он обвел всех нас вокруг пальца, и наша главная задача не спугнуть его. Пусть себе назначает дату предварительного разбирательства... Вам только придется позвонить мне и согласовать это с моим расписанием, и мы, в случае необходимости, таким образом выиграем немного времени... Я не хочу, чтобы предварительное следствие произошло раньше, чем через сутки, но, с другой стороны, не желаю просить официальной отсрочки на основании отсутствия свидетеля защиты или конституционных прав обвиняемой.

– Вы хотите позволить ему лишить ее конституционных прав?
– поразился Краудер.
– Но это ведь ничего не даст, если в Суде ее представляет адвокат, не так ли?

– Конечно, в Суде ее будет представлять адвокат, и мы не собираемся строить ее защиту на технических аспектах и на ссылках на конституционное право. Просто я хочу, чтобы Болдуин Маршала, успел покончить с газетными интервью, а после этого я окачу его ледяным душем, доказав в Суде, что он подкупил своего свидетеля. В моих интересах устроить так, чтобы у него не слишком кружилась голова.

– Я понял вас, - согласился Краудер.

– Думаю, Дункан, я поручу вам доставить эти доказательства, что сразу же выведет вас в ведущие актеры в спектакле, в то время как заседание будет проходить, так сказать, на местном уровне.

– Вы меня заинтриговали, мистер Мейсон. Кстати, Линда Кэлхаун ужасно беспокоится из-за Летти. Что вы с ним сделали?

– Я?.. Ровным счетом ничего.

– А Линда думает, это ваша работа. По ее мнению, вы посадили его в автобус, идущий в Бостон.

– Ничего подобного я не делал, - сухо сказал Мейсон.

– Где же он, в таком случае?

– Разве он не дал Линде знать о себе?

– Нет.

– Странно.

– Конечно, потому что, насколько я понимаю, он снова должен был потребовать у нее денег.

– Вне всякого сомнения, этот Летти обманщик и вымогатель. Линда Кэлхаун отправила ему телеграфом тридцать долларов, я дал двадцать в Юме. А ему нужно было купить на них бензин и заплатить за комнату в отеле... Что ж, по всей вероятности, он быстро даст о себе знать.

Мейсон весело подмигнул Полу Дрейку.

– Хорошо, что-нибудь еще?
– спросил Краудер.

– Только то, - сказал Мейсон, - что мы выезжаем в Эль-Сентро. Обороняйте крепость до нашего прибытия.

13

Линда Кэлхаун и Дункан Краудер встречали Мейсона, Деллу Стрит и Пола Дрейка в аэропорту.

– Приветствую вас!
– поздоровался Краудер.
– Я отбивался от репортеров, которые, узнав, что предварительное слушание назначено на завтрашнее утро, непостижимым образом учуяли ваш прилет и потребовали немедленного интервью.

– Почему бы и нет?
– спросил Мейсон.

– Вы ничего не имеете против разговора с репортерами?

– Конечно.

– Я не знал. Я решил, что для начала сам должен переговорить с вами. Этот Маршалл трюкач еще тот... Надо признать, что некоторые его трюки очень умны.

– В этом я не сомневаюсь, - сказал Мейсон.

– Мистер Мейсон, я бы хотела узнать, что случилось с Джорджем Летти?
– спросила Линда Кэлхаун.

– Разве с ним что-то случилось?
– спросил Мейсон.

– Не знаю, но думаю, что да.

– Вы не получили от него письма?
– спросил Мейсон.

– Он мне прислал коротенькую записочку, но я не знаю, где он сейчас... Точнее, он позвонил в отель в мое отсутствие и спросил, не сможет ли он оставить для меня записку. Телефонист ответил, что это возможно. В ней он сообщил, что некоторые обстоятельства изменились, о них он пока не может говорить, но вынужден исчезнуть, так что я не должна беспокоиться, все в порядке, и пусть я не сомневаюсь в его преданности, он же целиком полагается на мою.

– Понятно, - сказал Мейсон.

– Как вы считаете, у него все нормально?
– спросила она.

– Вес зависит от того, что вы подразумеваете под словами "все нормально". Вы имеете в виду, что он здоров, ведет нормальный, вполне благопристойный образ жизни и верен вам?.. Или же то, что он находится в полной безопасности?

– В данный момент последнее.

– Судя по его записке, он в безопасности.

– Но где он, хотела бы я знать?

– Не могу сказать, Линда, - ответил Мейсон.
– Я считаю необходимым вам напомнить, что представляю вашу тетю. Правда, делаю это по вашей же просьбе, но она - моя клиентка, а раз так, то ее интересы я соблюдаю в первую очередь.

– Какое это имеет отношение к Джорджу?

– Тоже не могу вам сказать, - пожал плечами Мейсон.
– Он меня не интересует, хотя, возможно, имеет самое непосредственное отношение к делу... А может быть, и не имеет.

– У меня крепнет убеждение, что вы с Дунканом от меня что-то скрываете, мистер Мейсон.

Мейсон искоса посмотрел на молодого адвоката, услышав, как легко и естественно Линда назвала его просто Дунканом.

– Мы с Линдой перешли на "ты", мистер Мейсон, - сказал Краудер.