Вне пределов

— Её дед — отец её матери — много лет назад вложил средства в покупку недвижимости, которая на тот момент стоила недорого. Когда он наконец решил её продать, земля стоила миллионы. Как и многие другие миллионеры, которые хотят быть полезными обществу, он создал фонд. Когда он умер, Дженна стала руководить фондом и получала за это солидную зарплату.

— Фонд чего?

— Ботанические исследования.

— Ты имеешь в виду ботанический сад и исследовательский центр Штрауса?

Я киваю.

— Ух ты. Я была на нескольких свадьбах там.

Морган суетится. Время на полу подошло к концу.

— Вот этот.

Суэйзи поднимает бело-голубой галстук, который она изначально предлагала.

— Ты можешь его завязать?

— Может быть. — Она поднимает палец вверх и достает из кармана свой телефон. — Всё, что тебе нужно знать, есть в интернете. Вот.

Она включает видео на YouTube.

— Думаешь, я должен учиться завязывать галстук по видео?

— Нет. — Она завязывает галстук у меня на шее и игриво дёргает его. — Я собираюсь завязать его для тебя, пока ты смотришь обучающее видео. И если тебе повезет, когда-нибудь я, возможно, научу тебя завязывать его самостоятельно, как большого мальчика.

— Если ты хорошо завяжешь его, я смогу просто ослабить узел, надевать и снимать, как делаю это с другими своими галстуками.

— Они будут все мятые. Это была моя изначальная мысль. Если ты собираешься оставить их завязанными, то с тем же успехом можно купить регат.

Взгляд Суэйзи мечется между её руками, завязывающими галстук на моей шее, и экраном её телефона на кровати. Меня поражает, что она может одновременно разговаривать, завязывать галстук и смотреть обучающее видео.

— Бум! Идеально.

Она отступает назад и улыбается.

Я хватаюсь за галстук, испытывая естественную потребность поправить, потому что ненавижу носить эту чертову штуку.

— Не трогай. — Бросив на меня предостерегающий взгляд, она поднимает Морган. — Посмотри на своего папу. Разве он не красавец?

Суэйзи смотрит на Морган, а я смотрю на Суэйзи. Как она может не видеть очевидного объяснения этому?

— Что за ухмылочка, профессор?

— Ничего.

Я надеваю пиджак от костюма.

— В последнее время у тебя много «ничегошных» улыбок.

Я направляюсь на кухню.

— Это из-за тебя.

— Из-за меня? Ты находишь меня забавной, да?

Наполняя свою термокружку кофе, я подыскиваю подходящий ответ. Хотелось бы, чтобы это было так, словно мы с моей лучшей подругой вспоминаем прошлое. Это лучшая терапия для преодоления потери Дженны, чем всё, что я получил за время, проведенное с доктором Грейсоном.

— Ты для меня — как отвлекающий фактор.

— О… — произносит она, словно человек, который вот-вот побежит в уборную, чтобы поблевать.

Я поворачиваюсь, завинчивая крышку на своей кружке.

— Это хорошо. Если ты не уловила мою мысль.

— Думаю, я понимаю, что ты имеешь в виду, и мне не нравится быть таким отвлекающим фактором. Я не думаю, что это уместно.

Что мне делать? Она уловила связь? Или, возможно, она просто догадалась о моих мыслях, что она — Дейзи, хотя пока не может этого осознать.

— Мне бы хотелось, чтобы ты уточнила, что именно считаешь неуместным.

— Серьёзно? — Она сужает глаза, подогревая бутылочку Морган. — А я думала, что мы больше не будем об этом говорить. А что случилось с «забудь, что это вообще было»? Боже! Не могу поверить, что Гриффин был прав.

Скрестив одну руку на груди, а другой поднося ко рту кружку с кофе, я прокручиваю в голове её слова. Они не имеют смысла.

Дерьмо!

Теперь всё ясно.

— Нет. — Я качаю головой. — Ты всё неправильно поняла. Я не имел в виду сообщение. Я имел в виду твои знания о моём прошлом. О Дейзи. Это хороший способ отвлечься.

— Оу, упс. Ну, хвала небесам.

Она садится в глубокое кресло и протягивает Морган бутылочку.

— Ты думала, что размышления о твоём сообщении помогают мне отвлечься?

Вчера мне пришлось срочно ехать на приём к доктору Грейсону. Мой голос не должен был звучать так обиженно.

— Возможно. — Она морщится. — Это вина моего парня. Когда я рассказала Гриффину о случившемся, он пытался убедить меня, что ты… ну…

Она закусывает зубами нижнюю губу и морщит нос.

— Что?

Я наклоняю голову вперед.

— Он убеждал меня, что ты хотя бы на мгновение вообразил, что сообщение адресовано тебе. Как будто я случайно не отправила его не тому человеку. Так что… — Она пожимает плечами. — Гриффин считает, что ты не скоро забудешь образ, который первым всплыл в твоей голове.

Я расслабляю челюсть, чтобы что-то сказать, но не могу найти нужные слова, поэтому снова сжимаю её.

— Это не мои мысли. Это было бы крайне нежелательно, если бы ты так думал. И Гриффин не знает тебя так, как я. Его не было вчера вечером, когда ты говорил мне те слова, перед моим уходом. Это были не слова человека, у которого в голове были неподобающие мысли. Так ведь?

Я несколько раз киваю.

— Так я и думала.

Хорошо. Она истолковала мой кивок как «ты права», а не как «да, с моей стороны было неправильно фантазировать об этом».

— Извини. Не знаю, почему мой мозг сейчас начал строить абсурдные предположения о том, что скрывается за твоими улыбками. Мне приятно осознавать, что мои необычные знания о тебе принесли что-то позитивное. Я могу справиться с безумием, если это даст тебе ощущение покоя — необходимое отвлечение.

Схватив свой портфель, я одариваю её натянутой улыбкой.

— Очень любезно с твоей стороны. Что ж, у меня впереди долгий день. Желаю вам двоим повеселиться.

?

НЕЙТ ДУМАЛ О ТОМ, что я делаю ему минет. Это нехорошо. Гриффин был прав. Почему он должен был быть прав в этом? Один из множества фактов, который я знаю о Нейте Ханте: когда он собирается солгать, его челюсть начинает двигаться, как у марионетки. Он не совсем солгал, но и не сказал мне правду. Удивительно, что он не поскользнулся на луже вины, когда шёл в гараж. Я видела, как она капала с него, когда он пытался найти достойный ответ на моё обвинение — обвинение Гриффина.

Не буду спорить с Нейтом. Это неправильно. Что, если он не сможет контролировать свои мысли? Гриффину я тоже ничего не скажу. Он выйдет из себя и больше никогда не пустит меня в этот дом. Но хуже всего то, что теперь, когда я знаю, что Нейт думал или думает об этом, я не могу перестать думать о том, что он думает об этом, а значит, и я думаю об этом.

Мой разум не перестает создавать образ моего рта вокруг члена Нейта. Разум — это не просто опасное место, это самое опасное место. Всё неправильное, греховное и злое зарождается в разуме. Ирония заключается в том, что часть человеческого тела, которая контролирует всё, также является самой неуправляемой частью тела.