Во главе раздора

Охранники переглянулись. Один пробормотал, что знает моё имя. Они начали перебирать бумаги, а другой мужчина всё-таки снял трубку стационарного телефона, чтобы кому-то позвонить. Я следила за каждым их движением как стервятник, ожидая вердикта. Подбежав, Сирша встала рядом.

– Да, Виктория. Девушка заявляет, что она Кассия Хилл и я не… хорошо. Пропустить?.. Ладно, – охранник положил трубку. – Вам на 42-й этаж в кабинет к мистеру Хиллу.

– Спасибо, – пропускные дверцы между турникетами открылись, и я старалась не слишком нервно давить на кнопку лифта, потому что охранники продолжали следить за мной и Сиршей.

Подруга молчала, поглядывала на меня и с беспокойством покусывала нижнюю губу. Мы зашли в кабину, и та устремилась вверх. Я задышала тяжелее, каждая секунда растягивалась. Стальная коробка ехала мягко и быстро, но я успела ощутить, как ноги затряслись. Я схватилась за поручень, молясь, чтобы его прохлада уменьшила нарастающую панику. Не удавалось отделаться от чувства, что каждый метр вверх лишним грузом ложится на мои плечи.

– Кас… сия… – голос Сирши прозвучал глухо.

В глазах появилась сухость, я опустила веки.

И резко рухнула вниз. Мгновение назад под ногами ощущалась твёрдая почва, я была в безопасности, а затем её не стало, и я упала в расщелину. Вопль ужаса звучал только у меня в голове, пока голосовые связки парализовало. Я столкнулась с водой, и ноги пронзила жуткая боль.

– Кассия!

Голос Сирши ударил наотмашь, я раскрыла глаза.

Вода? Раньше этого не было.

– Кассия, мы приехали, – ласковее и тише добавила Сирша, она рассматривала меня, но испуганный взгляд и побледневшее лицо выдавали обеспокоенность. – Ты перестала дышать, начиная с пятнадцатого этажа, как закрыла глаза.

– Извини. Просто задумалась, – мне по-прежнему казалось, что я ощущаю боль в голенях и стопах… кажется, от переломов, но боль была глухая, словно эхо.

Ненастоящая, это всего лишь кошмары.

Сознание в тревоге, вот и лезут ещё более жуткие мысли.

Как можно увереннее я вышла из лифта. Несмотря на поздний час, Виктория поприветствовала хорошо отрепетированной улыбкой и подтвердила, что мистер Хилл на месте. Впервые я наведалась к Дардану без сопровождения теневых и почувствовала себя здесь лишней, не на своём месте.

– Здравствуй, Кассия! Удивлён, что ты решила прийти так поздно. – Мистер Хилл посмотрел на циферблат наручных часов. – Что-то произошло? Нужно было дать тебе номер моего секретаря, перед приездом лучше звонить, чтобы уточнить, на месте ли я.

Он продолжал говорить, Сирша осталась у двери, а я целенаправленно зашагала к нему. Дардан умолк, когда я телом напоролась на его стол, не рассчитав расстояние. Мне казалось, там оставался метр, но голова была как в тумане.

– Кассия, тебя тревожат какие-то последствия наркотика? Даже если ощущения сомнительны, опиши их и…

– Райден. Моя фамилия Райден.

Мужчина медленно закрыл рот, и это стало единственным сигналом, что ему всё известно. Ни удивления, ни испуга. Он, наоборот, подобно Каю, лишился каких-либо эмоций, будто у людей в этом бизнесе сокрытие истинных чувств – талант, навык или защитная реакция. Я стиснула зубы.

– Как ты выяснила? – после долгих мгновений тишины уточнил Дардан, он сидел за своим столом, а я стояла и смотрела на него сверху вниз, но за счёт сдержанности превосходство всё равно было у миллиардера.

– Говорила с Хелен.

– Жаль. Ей тяжело пришлось.

– Как давно?! – сорвалась я.

Дардан нахмурился, его взгляд стал жёстче. Он молчал, вынуждая меня ждать. Похоже, пытался меня этим успокоить, но в действительности я только сильнее злилась.

– После наркотиков. Один из исследователей в нашей лаборатории должен был изучить уже имеющиеся данные о влиянии крови теневых на людей. Тем более ты первая, кто принял кровь представителя Дома Гнева. Были подняты старые записи, включая дело моего друга Лиама Райдена.

На лице Дардана лишь вскользь отразились разочарование и тоска, прежде чем он деловито продолжил рассказ.

– Там были сведения и о твоих анализах. Появилось совпадение, и этот отчёт принесли мне для ознакомления.

– Почему вы мне не рассказали? – с отчаянием взмолилась я, стискивая пальцами его стол. В глазах собрались злые слёзы, меня затрясло.

– Потому что ты не помнила, – с большим сочувствием ответил мистер Хилл. – Я внимательнее перечитал собранную о тебе информацию. Вопреки трудностям, ты достигла высот. Поступила на бюджетное отделение хорошего университета, учишься на отлично, почти выпускница, подрабатываешь и не нарушаешь закон. Я решил, что так будет лучше, Кассия. Ты прожила с Райденами всего несколько месяцев. Вы даже не успели стать семьёй. Я посчитал, что тебе не стоит вспоминать о тех ужасах.

– Но мои настоящие родители? Вы занимались моим удочерением!

– Да, но именно после твоего дела и произошедшего с Лиамом и Селеной я отказался продолжать лично курировать приют и делегировал заботу о детях доверенным управляющим. Я отдал девочку в семью ради хорошей жизни, а буквально месяцы спустя потерял друзей и думал, что обрёк ребёнка на гибель, – признался Дардан, устало проводя рукой по лицу, будто мог смахнуть все тревожащие его мысли. – К моменту, когда ты неожиданно оказалась в приюте, дело было закрыто, а я уже не занимался сиротами.

– Откуда я взялась?

Дардан скривился, явно не желая слышать этот вопрос, а следующие слова он выдавил нехотя.

– Это ещё одна из причин, почему я не стал тебе ничего рассказывать. При всей влиятельности моей семьи и связях я не знаю ответа.

– Не знаете? – ошарашенно повторила я.

– Тебя оставили в холле на первом этаже. Именно в этой высотке. Оставили прямо в конце обеденного перерыва, когда много людей входит и выходит из здания. По камере видеонаблюдения как внутреннего, так и внешнего удалось установить лишь то, что это был мужчина. Тебе едва исполнилось восемь. Ты умела говорить, назвала своё имя и дату рождения, знала названия многих окружающих предметов, у тебя был ахакор, ты умела считать, читать и неплохо писала, но не могла назвать родителей, имена друзей или знакомых. Не знала адреса и не могла описать дом, где жила. Ты быстро складывала трёхзначные цифры, но каждый вопрос о семье приводил тебя в ступор.

С разинутым ртом я слушала его рассказ и пыталась вызвать в голове образы прошлого, но ничего не помнила.

– Полиция никого не нашла, мои врачи предположили наличие у тебя врождённой болезни с памятью, так как травм не было, за исключением хромоты. Ты время от времени хромала. Мы провели обследование: на снимках рентгена были видны незначительные следы заживших переломов, и врачи предположили, что хромота скорее психическая. Ты не могла избавиться от последствий старой травмы, хотя кости были в порядке.