Во имя Камелота

— Что происходит? — спросила уже более спокойно, одергивая себя. Огонь злости внутри сменился жаром смущения.

Оглядев все углы спальни и убедившись, что никого нет, Гавейн опустил меч и, наконец, обратил внимание на нее.

— Это я хотел спросить у тебя, — он дышал учащенно, словно совершил пробежку из леса. — Ты кричала.

Что?

— Что?

— Ты кричала. Громко. Я подумал, что шпионы Морганы узнали о тебе и проникли в замок, чтобы убить.

В другое время она не преминула бы уколоть его тем, что он очень плохо выполняет свою работу, раз боится вражеских рейдов по ночам, но сейчас Трина замялась. Смущение стало сильнее, но теперь уже по совершенно другой причине. Она что, кричала во сне, как маленькая девочка? Еще и расплакалась…

— Я… Мне приснился кошмар, — нехотя, признала, чувствуя, как краснеют щеки.

Однако Гавейн, вопреки ожиданиям, не стал над ней издеваться и не ушел с презрением, как это делал отец.

— Понимаю, — произнес серьезно и, немного помолчав, добавил, — хочешь, чтобы я побыл с тобой?

Трина опешила. Она совсем не ожидала такого предложения. В нем не было обычного сарказма Гавейна — только искреннее участие и тепло.

Что ей стоило ответить ему?

Она молчала, желая услышать внутренний голос, но тот тоже был безмолвен. Только сердце стучало как-то по-особенному, волнуясь.

Тук. Тук. Тук.

Да. Да. Да.

Она сглотнула, собираясь с силами произнести это вслух. Признать, что девочка из сна все еще стояла в этой комнате.

— Да, — прошептала еле слышно. — Да, пожалуйста.

Он внимательно оглядел ее, отмечая дорожки от слез на щеках, подходя ближе.

— Не плачь, — нежно стер влагу с щеки большим пальцем. — Это всего лишь сон.

Она застыла, будто примерзла к месту, боялась пошевелиться. Это прикосновение было совсем отличным от всех тех, что были между ними до этого момента. Словно поняв это, он поспешил отстраниться, отходя к креслу, стоящему подальше от кровати.

— Я посижу здесь, пока ты не уснешь, — спокойно произнес и хотел было сесть, как увидел то, что лежало на сидении. — Канделябр? — смех просочился в его голос. — Серьезно? И многих врагов ты собиралась им убить?

Нежность и сентиментальность момента растворились в воздухе, сменяясь знакомым раздражением.

— Столько, сколько получится, — прошипела. — Возможно, мой уважаемый наставник найдет лучший способ самозащиты в стенах этой небольшой комнаты?

Бросила вызов. Гавейн, принимая его, озорно улыбнулся. Он сделал пару шагов к камину, наклоняясь и беря что-то длинное и, видимо, тяжелое.

— Кочерга? — так же озорно спросил одновременно с тем, как к Трине пришло осознание: она снова проиграла.

— У меня не было времени разыскивать что-то получше, — скомкано оправдалась. — Ты грозил ворваться в любую минуту.

Он понимающе кивнул, потянувшись рукой к голенищу сапога. Через мгновение в его руке блеснул маленький клинок.

— Держи, — протянул ей. — Положи в тумбочку или под подушку — неважно. Важно, чтобы он всегда был у тебя под рукой.

Снова в роли наставника.

— Спасибо, — искренне поблагодарила, — у меня уже есть кинжал. Я купила его на рынке…

Гавейн вновь улыбнулся.

— Что ж, тогда два лучше, чем один. Тот, что купила, покажешь мне завтра, я должен на него посмотреть.

— Спасибо, — кивнула, не зная, что еще сказать..

На минуту в комнате повисла тишина, которая грозила стать неловкой.

— Мне… Мне уже лучше, — осторожно произнесла. — Прости, что разбудила тебя.

Он бегло взглянул на нее, отрываясь от нарочитого разглядывания комнаты, в которой уже бывал.

— Мне уйти? — простой и спокойный вопрос.

Нет. Нет, она не хотела этого.

Щеки снова залились краской, заставив опустить голову вниз. И тут же краснота ее смущения стала еще ярче. Она же стояла перед ним в одной сорочке! Хвала Верховным, что сегодня она выбрала красный шелк вместо полупрозрачного белого.

— Если ты хочешь, я уйду, — он сделал шаг ближе к ней. — Но если ты стыдишься, знай: в кошмарах нет ничего постыдного, — он оглядел ее медленно, отмечая, как она прячет глаза и теребит тонкую шелковую ткань. — Как и в твоем виде.

Она решилась поднять глаза.

— Разве леди положено появляться перед рыцарем в таком виде?

Его губы дрогнули, будто он пытался подавить смешок.

— Но ты не леди, так ведь? — озорство и веселье во взгляде.

Трина вспыхнула.

— Но я и не….! — воскликнула, но Гавейн перебил ее, подняв руки.

— У меня и в мыслях не было такого! Я никогда бы так не оскорбил тебя, — примирительно и поспешно произнес. — Никогда.

Трина кивнула, опять не зная, что сказать, и отворачиваясь, чтобы не увидел, как больно задели его слова.

Но он, должно быть, почувствовал.

— Трина? — осторожно позвал. — Трина, я не хотел тебя обидеть.

— И все же обидел, — ровно произнесла. — И мы не на тренировочном поле, не так ли? Разве ты не должен хотя бы звать меня леди, даже если таковой не считаешь? Рыцарям разрешено забывать про вежливость? Да, я родилась в деревне далеко от королевского дворца, меня не учили манерам и я вообще не знаю, как мне следует себя вести здесь, но я ничем не хуже вас, сэр Гавейн. Пусть даже вы и принц, — последние слова она не говорила, а почти выплевывала, давая клубку эмоций в груди, расплетаясь, вырваться наружу. Особенно подчеркивая титулы, чтобы указать на свое пренебрежение к ним. Такое же, каким он одаривал ее.

Он сделал еще один шаг по направлению к ней.

— Я называю тебя по имени не потому, что не уважаю, — мягко.

— Почему же тогда? — выпалила, нападая.

Он покачал головой, как если бы не желал отвечать.

— Так я и думала, — заключила победно.

— Я называю тебя по имени, — устало повторил, — потому что ты вошла в круг Артура. Ты стала близка нам.

Стала близка. От этих слов в животе что-то будто перевернулось.

В памяти услужливо возникло имя, обращение: «Бриенна».

— Как Бриенна? — выдала, не успев себя остановить.

Он не был удивлен.

— Я догадывался, что ты слышала, — произнес лишь.

Ей стало стыдно.

— Прости, я не хотела, я только…

— Шла в библиотеку, — кивнул.

— Откуда ты знаешь?

— Я слышал шаги тогда в коридоре, видел свет в окнах. Все были на пиру, и только ты поспешно его покинула.

— Но как ты… Ты же был с ней и не мог…

— Я рыцарь, Трина. Я замечаю и знаю многое.

Она смущенно посмотрела на него.