ВоенТур 3

Нарком начал размеренно вышагивать по кабинету на своих длинных прямых ногах и не приказывал, а как бы внушал Филатову и мне, что армия должна сделать все возможное и невозможное, чтобы сбить в полосе своих действий темп наступления вражеской танковой армады и лучшим рубежом для этого является Днепр.

— Твои войска, — говорил он, обращаясь к генералу Филатову, — очень неплохо дрались под Минском, Борисовом и Бобруйском, не имея соседей. Теперь же тебя будут подпирать с обеих сторон надежные соседи, справа — 20-я армия Павла Алексеевича Курочкина и слева, 21-я Василия Филипповича Герасименко. Полосу ответственности Якшицы — Бобруйск, и далее на юг, вы передаете частям Василия Филипповича. От зембинской переправы и далее на север — 20-й армии. Пока все ясно?

— Ясно, товарищ Маршал! — бодро ответил Филатов.

Тимошенко перевел взгляд на меня, будто проверяя, усвоил ли я.

— Разрешите внести предложение, товарищ Маршал?

— Попробуй, полковник…

— От зембинской переправы идет только одна хорошая дорога. И идет она в направлении Витебска. Логично было бы 20-й армии передать участок от Студеницы, это немного южнее указанной вами переправы.

— Насчет дороги ты прав, полковник… По ней во фланг и тыл Курочкина немец может выйти, а вот почему ты предлагаешь нарезать ему еще кусок до Студеницы?

— По этой же причине, товарищ командующий, из-за дорог!

— Допустим… Ладно… Пусть будет так. В полосу фронта спешно перебрасываются свежие войска.В вашу 13-ю войдет 61-й стрелковый корпус. Части генерала Бакунина, который командует этим соединением, уже разгружаются в районе Могилева.

— Далековато, товарищ Маршал.

— Кроме того, в полосе вашей армии будет находится 45-й стрелковый корпус. Его 187-я дивизия, как мне доложили, — маршал при этом строго взглянул на генерала Маландина, вошедшего только что в кабинет, — уже заняла оборону в районе Дашковки, две остальные дивизии — 148-я и 132-я, ожидаются с часу на час. Оба корпуса имеют средства усиления. Дивизии полного состава,насчитывают от 12 до 15 тысяч человек, 2–3 тысячи лошадей, сотни машин. Конкретно этим войскам вашей армии приказываю упорно оборонять рубеж по реке Днепр на участке от Шклова до Нового Быхова!

— Кому подчиняется 45-й корпус, товарищ Маршал? — не удержался с наболевшим вопросом генерал Филатов.

— Фронту… У вас останется 20-й механизированный корпус генерала Никитина, а в дальнейшем подойдет и 20-й стрелковый корпус генерала Еремина. С этими, повторяю, силами вы обязаны удержать рубеж Березины, и ни в коем случае не допустить выхода врага к Могилеву — это крайне важный транспортный узел…

Мы с Филатовым могли только переглянуться. Но и этого нам хватило, что-бы понять, что думаем мы об одном и том же…

— Что-то я, видно, не убедил тебя: глядишь ты как-то мрачно,- вдруг опять совершенно иным, доверительным тоном сказал командарму маршал и, не дав ему ответить, обратился теперь уже к генералу Маландину: — Покажи им, каковы возможности фронта по стабилизации положения на текущий момент. У них не должно остаться сомнений в реальности задач, которые мы им ставим.

Генерал Маландин подошел и, раздвинув штору, занавешивавшую большую оперативную карту, обвел указкой расположение войск фронта. Сначала он пояснял, что от Себежского укрепленного района, выгибая свой фронт в сторону противника, по северному берегу Западной Двины развернулась 22-я армия генерала Ф. А. Ершакова. Далее, в районе Витебска, сосредоточивается 19-я армия генерала И. С. Конева. Южнее к ней примыкает 20-я армия генерала П. А. Курочкина, затем идет 13-я и, наконец, на крайнем южном фланге — 21-я армия генерала В. Ф. Герасименко.

Все они двухкорпусного состава.

— Кроме этого, — продолжил Маландин, — мы имеем два сильных механизированного, а фактически танковых корпуса: 5-й и 7-й, которые в самое ближайшее время нанесут мощный контрудар в районе Сенно и Лепеля.

— Как видите, — прервал своего начальника штаба маршал Тимошенко, восстановлен сплошной фронт. Сил у нас теперь немало, и врагу не поздоровится, если будем действовать смело и напористо.

— Действительно, сил немало, — отозвался раздумчиво генерал Филатов, — но без авиации и зенитных средств им будет крайне трудно выполнить поставленную перед ними задачу. Да и бросить в наступление два танковых корпуса без авиационного прикрытия и поддержки в нынешней ситуации, по-моему, крайне опрометчиво! Они под ударами вражеских ВВС, скорее всего, застрянут в межозерных дефиле и болотах под Лепелем.

В тот самый момент, когда Петр Михайлович произносил эти слова, в кабинет быстро вошел, гордо закинув голову с копной вьющихся волос, армейский комиссар 1 ранга.

— Что-что вы говорите, товарищ генерал-лейтенант? — резким скрипучим голосом произнес он, обращаясь к Филатову.

Тот четко повторил сказанное.

— А какое лично у вас мнение, товарищ полковник? — с легкой издевкой обратилась ко мне копна волос.

— Еще более такое же, товарищ Мехлис! — вернул ему издевку я.

После этого он, изобразив на своем лице презрительную гримасу, подошел к Тимошенко и что-то сказал ему на ухо.

Семен Константинович, в свою очередь не сдержав неудовольствия, сказал Филатову и мне:

— Товарищ Мехлис просит вас обоих после окончания нашего разговора зайти к нему ненадолго, — и он выразительно посмотрел на члена Военного совета фронта, как бы подчеркивая необходимость не задерживать командарма и комбрига, и тут же предложил Филатову поделиться в впечатлениями о боях, проведенных 13-й армией, и о методах действий немецко-фашистских войск.

— Лев Захарович, я прошу вас задержаться и выслушать нашего лучшего командарма. Да и полковнику Волкову есть что нам поведать…

Мехлис, тут же вплотную подошел к Тимошенко. Из-за приличной разницы в росте, он не мог задать свой вопрос на ухо Маршалу, поэтому лично я его услышал:

— Тот самый?

Семен Константинович только кивнул своей бритой головой. Филатов практически повторил мой доклад Тимошенко, добавив несколько интересных моментов, о которых я не знал.

— Я тут услышал мнение командарма-13, по поводу нашего контрудара на Лепель. Может они помогут нам своим боевым опытом, как считаете Семен Константинович?

«Ох и с#ка конченая этот Мехлис!» — почти с восхищением подумал я. Это какую чуйку надо иметь в аппаратных играх, что бы вот так виртуозно переобуться в прыжке?

— Герман Капитонович, план контрудара сюда, со всеми данными!

Через несколько минут генерал Маландин вернулся вместе с подполковником, который нес с собой пухлую стопку документов. Вероятнее всего, он был соответствующим направленцем в оперативном управлении штаба фронта. Разложив документы и карту на большом столе, он подвел меня и Филатова к карте, где были обозначены направления ударов танкистов 7-го и 5-го механизированных корпусов.

На карте было видно, что 7-й корпус имел одно эшелонное построение, обе его танковые дивизии должны были двигаться параллельно, в 5-м же корпусе во втором эшелоне находилась 109-я мотострелковая дивизия. Полосу действий корпусов пересекали две цепи по шесть озер в каждой, а между ними заболоченная местность. Крайне неприятно поразило меня, что в качестве пехотной поддержки танков Виноградова и Алексеенко фигурировали только две входивших в их состав мотострелковые дивизии, что было на мой взгляд катастрофически мало!