Воин Мары

Мстислав на мгновение задумался, а затем кинул пытливый взор на собеседника.

А вот ты, Драгомир, был тогда совсем другим. Вела тебя по дороге жизни какая-то сила неведомая, будто бы весь мир ты хотел к ногам своим склонить. Много ты крови пролил, много добра награбил, но все тебе было мало. И вот эта легенда, про сердце Чернобога, зажгла в тебе пламя, да такое, что даже смерть не смогла его потушить.

Холодный смешок вырвался из уст опального новгородского дружинника.

Вчетвером мы шли на север по самым темным лесам, по забытым рекам и болотам, мимо поселений, в которые и нога чужака никогда не ступала, пока не пришли к заветной пещере-хоромам. Украшали ее кости человеческие и звериные. Были там даже черепа медведей, но не обычных, а в два раза больше тех, что живут ныне. Не вру я, своими глазами их видел! У входа в пещеру из засады на нас напали волхвы и последователи Черного Бога. Нападали, как обезумевшие, будто смерти искали. Собственно, эту просьбу мы выполнили добросовестно — вся поляна их телами была усыпана! А в самой пещере нас уже ждал верховный волхв с ларцом. Открыв ларец, мы увидели его — обуглившееся, мертвое, но все еще каким-то чудом бившееся сердце Чернобога. Своим оружием мы разрубили его на части, и каждый вкусил по кусочку. Оххх, нет таких слов, чтобы рассказать тебе про ту великую силу, что прошла через мое тело! А впрочем, ты может уже и знаешь о ней. Синий свет! Он всегда появляется, когда кажется, что нет надежды. С ним ты и темноте видишь, и опасность чуешь, и даже смерть отпугнуть сможешь, когда надо.

Что так смотришь на меня? А, видимо, сталкивался уже! Что, думал Морана благословление посылает или просто чудеса какие-то неведомые с тобой приключаются? Нет, это все от Чернобога, его это сила! Злая, но берегущая своего хозяина. Когда в Новгороде за мной дружинников прислали, так я сам не понял, как всех их одной рукой порубил. Одному так голову оттяпал, что она аж под крыльцо улетела.

Ладно, это все было потом. Тогда же, после того как мы все вкусили сердца, верховный волхв произнес, что теперь силой мы владеем неведанной. Но сила эта разделена на части, а что бы собрать ее воедино, нужно одному благословленному убить другого, и тогда вберет он в себя мощь убитого и еще сильнее станет. «Врешь!!! – закричал тогда Ставр. – Посеять раздор между нами напоследок задумал!» Затем он схватил свой топор и снес старику голову. Странно все это было. Я помню, как мы все стояли в пещере и переглядывались друг на друга. Хоть и глуп был Ставр, а по поводу раздора прав оказался, уже тогда в глазах у каждого блестели искорки совсем не добрые.

Затем же началась разгульная пора. Одни кровавые налеты сменялись другими, черная слава о нас по всей Руси гремела, купцы в угол забивались, как слышали о том, что мы приближаемся. Каждый торгаш знал, что благословлены мы самим Чернобогом! Так продолжалось довольно долго. Я уже и немного подзабыл про слова волхва, но то был я, Драгомир-то ничего не забыл.

Как-то сплавлялись мы на ладье по реке Волхов в сторону Ладоги. Тогда шайку нашу здорово потрепали надо было где-то найти новых душегубов. Гребу я, гребу, и вдруг чувствую, плохо мне, глаза закрываются, а руки как прутья ивовые становятся. Смотрю на соратников своих —с ними тоже самое происходит. Стало ясно мне, что отравили нас, подкинул кто-то в похлебку сон-траву.

Так и оказалось. Проснулся я на дне ладьи связанный путами, а рядом со мною Ставр и Торгейр в таком же положении. Чуть поодаль от нас Драгомир сидит и смотрит куда-то вдаль. Тогда же все стало понятно. Я помню, как он, то есть ты, сказал: «Вы бы сделали тоже самое, я просто всех вас опередил».

Одного только не учел, что ладья эта, на скорую руку сделана и из днища гвозди торчат. Пока ты доставал меч, я умудрился протереть веревку и освободится. Сперва ты подошел к Ставру, тот плевался и проклинал тебя всеми богами, какими только возможно. Это здорово мне помогло, я вскочил на ноги и оттолкнул тебя, правда в реку свалить не получилось. Тогда ты бросился за мной, но, к счастью для меня, все наше оружие лежало неподалеку, у самого носа ладьи.

Я тогда к хитрости прибег. Меч Торгейра схватил, а сам припрятал у бедра кинжал. Ты начал сражаться со мной, как с мечником, поэтому мое резкое сближение оказалось для тебя полной неожиданностью. Именно тогда-то я и вонзил тебе кинжал в живот, а затем ногой отправил покорять воды Волхова.

Смотрел я тогда на твое плывущее по волнам безжизненное тело и ждал. Ничего со мной не происходило. Но ни света синего, ни обещанных сил… ничего. То, что могучий разбойник Драгомир мертв, ни у меня не было сомнений. Если не от удара кинжалом, так захлебнуться-то поди должен был точно.

«Чего встал, как истукан?! Я говорил, что врал волхв Чернобога, это суть их такая — раздор и смуту между людьми сеять! Развяжи нас, живо!!!» – Ставр орал, как не в себя.

Развязал я Торгейра и Ставра и дальше мы поплыли, правда, в пути не разговаривали уже. Как на берег сошли, решили, что пути наши разойтись должны. Не будет без Драгомира разбойников Чернобога, а что-то новое строить ни у кого желания и сил уже не было.

Знаю, что Ставр отправился к Зборску, со словами, что там уж больно хорошо на лесных дорогах «погулять» можно. Торгейр загадочно сказал, что вернется в Северный и лагерь и будет ждать. А вот чего будет ждать, так и не сказал. Видимо, он уже тогда единственный из нас что-то знал. Ну, а я решил, что хватит. Просто, ХВАТИТ и все тут! Вспомнил, что до изгнания из Киева, к девице одной захаживал, да так дозахаживался, что аж дите после себя оставил. И раз уж мне в Киев пути нет, так поедем все вместе в Новгород, а там уж, как боги рассудят…

***

– И рассудили они, по-своему. – Мстислав с задумчивым видом почесал щетинистую щеку. – Прошлое все же достало меня тогда, когда я уже совсем не ожидал. И вот после Новгорода я оказался здесь, в деревне отверженных на границе с опасными племенами дикарей. Но, знаешь, я не ропщу на судьбу, ведь смотря на Лану и сынишку моего Изяслава, я понимаю, что больше мне ничего и не нужно. Эх, если бы можно было силу Чернобога тебе просто так отдать, то я бы не задумываясь положил ее прямо на этот стол. Не нужна она мне совсем, теперь другая сила у меня есть, намного более могущественная… – Он хотел было еще что-то добавить, как вдруг в комнату влетел мальчик, совсем еще малой, только недавно преступивший пятилетний рубеж.

Подбежав к столу (до которого он едва доставал), мальчик застыл на месте и впился глазами в гостя. Он не боялся, скорее наоборот, демонстрировал всю свою храбрость, на которую только способно его маленькое естество.

– А ну, быстро иди обратно, паршивец! – В дверях показалась фигура матери. Не церемонясь, женщина схватила мальчишку за шиворот, как кота, и вытолкнула за дверь. Она старалась не смотреть на гостя, но Аспид все же заметил слезы на ее глазах.

– Тяжело им будет без меня, ох тяжело. Ладно, здесь в Топи люди привыкли помогать друг другу, уж как-нибудь справятся. – Он с задумчивым видом отпил из кружки. – Эй, а ты чего брагу не пьешь?

– Не хочу, не мое это.

– Да? Хммм, а старый Драгомир брагу любил, не так, конечно, как Ставр… Ставр, он же мертв, да?

Аспид медленно кивнул.

– И Торгейр тоже? Можешь не отвечать, я и сам знаю ответ. Эххх, даже любимец Одина не ушел от твоей руки, а ведь он был единственным, у кого были все шансы одолеть тебя в ратном бою. – На лице Мстислава застыла маска какой-то отрешенности от все происходящего. Сейчас его глаза буквально смотрели в никуда. – Значит, один я остался. Вот не зря мне сны недавно один за одним снились. В первом явился ко мне во сне тур огромный, стоит себе на поляне, траву жует. Присмотрелся я, а под копытами у него не трава, а кости человеческие, а он их ест и причмокивает, будто и разницы не видит. Затем же, его рога начинают трескаться и отпадают. Кровь из ран ручьем хлещет, бык орет, носится по полю из костей, а затем и вовсе падает замертво. Во втором же сне вижу я череп лежит у дороги, на нем шлем норманнский одет, рядом меч запылившийся валяется и два ворона в небе кружат. Гаркают во всю глотку, да так жутко, что вскочил я тогда посреди ночи в поту весь, даже вспоминать не страшно. – Он встал со стула и подошел к окну. Видимо сейчас ему почему-то не хотелось смотреть в глаза своему бывшему соратнику. – Все, хватит бесполезных разговоров, добавить мне больше нечего. Разве что просьба у меня к тебе есть одна небольшая: позволь мне ночь сегодня с родными скоротать, а завтра, как Ярило взойдет мы к озеру пойдем и там разрешим наше дело.

– Добро. – Отрывисто отчеканил воин Мары.

– Благодарствую. Ты действительно сильно изменился. Старый Драгомир не задумываясь пронзил бы меня на месте. Ладно, пойдем покажу твое место для сна, а то вечереет уже.

Мстислав показал Аспиду лежанку в сенях, а затем, слегка поклонившись, отправился в горницу. Судя по всему, там его ждали жена и сын.

Воин Мары расстегнул броню, снял с себя меч, а затем небрежно кинул снаряжение на пол. Он уже давно не мог полноценно уснуть, но сейчас даже пытался! Сидя на краю лежанки, он просто смотрел на свои руки. Почему-то ему стало казаться, что он видит на них кровавые пятна, хотя это всего лишь была въевшаяся грязь.

Сколько он просидел в таком положении сказать сложно. Время будто бы остановилось, и только легкое завывание ночного ветра лишь иногда выводило его из состояния ступора. В один такой момент, когда ветер поднялся особенно сильно, он вдруг услышал звук шагов. Кто-то скрытно пытался проникнуть ему за спину. Не теряя времени, воин Мары вскочил с ложа и развернулся в сторону крадущегося. Маленький силуэт сперва дрогнул, но затем бросился на Аспида со всех ног. В его руке блеснуло лезвие кинжала, а затем мальчишка попытался нанести смертельный удар.