Воин-Тигр

Катя и Алтаматы документально зафиксировали уже более трехсот петроглифов, но огромная площадь - десятки квадратных клометров - все еще оставалась неисследованной. Каждый валун требовалось тщательно осмотреть, а каждый второй еще и выковыривать из твердой как скала земли. Наверное, Она откусила больше, чем может прожевать… Катя снова подумала о Джеке и месте в Международном морском университете, которое он ей предложил. С новой степенью свободы и неограниченными ресурсами ей уже ничто не помешало бы спокойно продолжить работу на Иссык-Куле. Но если бы она ушла, ее московские коллеги остались бы беззащитными перед лицом бюрократии и коррупции. Она была насоящей дочерью своего отца - прежнего отца, того профессора-искусствоведа, что основал когда-то институт.

Впрочем, главная причина крылась в ее чувствах: душевная рана еще не заросла, и ей казалось немыслимым принимать от Джека помощь. Отец Кати стал олицетворением того, против чего она боролась, придатком черного рынка древностей, самозваным ханом, вздумавшим примерить на себя обычаи предков. Он стал ее врагом, и Джек уничтожил его. Однако в ее сердце и поныне горел огонь неистовой дочерней преданности, племенные узы воинственного клана не отпускали ее. Три месяца назад она повстречала на Трансоксианской конференции Джека, и полузабытые чувства вспыхнули с новой силой. Ей было необходимо вернуть мир в душе, прежде чем принимать руку помощи… кто бы ее ни протягивал.

Она перекинула камеру через плечо и начала взбираться по валунам. В памяти всплыли слова Джека. "Удача никогда не помешает, но еще нужно уметь рисковать, доверяться чутью и поменьше думать об остальном". При этом в распоряжении Джека были исследовательские корабли, команда верных помощников, Костас и полный комплект снаряжения для подводных археологических операций. Катя оглядела каменное изобилие, раскинувшееся во всех направлениях, точно кладбище великанов, потом свою скромную палтку у озера. Для нормальной работы ей понадобится целая рота специалистов и лагень размером с военную оперативную базу. Она остановилась и попыталась отдышаться. Может, настало время принять то предложение. Совесть у нее чиста: они с Алтаматы сделали все, что в человеческих силах. В любом случае пора связаться с Джеком: ей хотелось знать, насколько он продвинулся в поисках ее дяди. Катю уже несколько дней изводила тревога. А еще она хотела услышать голос Джека. Вечером ей понадобится спутниковый телефон.

Где-то рядом закашлял и быстро перешел на оглушительное тарахтение дизельный двигатель. Катя вышла на гребень и поверх камней тут же приметила трясущийся чолпак - войлочную шапку Атаматы. Киргиз успел оседлать их единственное техническое средство - видавший виды британский трактор "Наффилд", просочившийся из Индии в Центральную Азию по Великому шелковому пути, на котором после распада Советского Союза стала возобновляться торговля.

Хотя трактор изрыгал черный дым и ужасно грохотал, Катя относилась к нему с теплом. "Наффилд" был их рабочей лошадкой, и, пока он заводился, у них оставалась надежда. Перескакивая с камня на камень, она выбралась наконец на небольшой расчищенный часток перед трактором. Помахав напарнику, Катя бросил авзгляд на цепь, тянувшуюся от "Наффилда" к засевшему в земле валуну. Привычный ритуал: в течение дня они высматривали особо интересные камни вдоль едва заметных троп, ведущих к озеру, и перед завершением работы Алтаматы подгонял к ним трактор. Она оглядела сегодняшнего кандидата. На этот раз требовалось сдвинуть не сам валун, а его соседа. Большую часть послеобеденнного времени Алтаматы посвятил устранению земли, скопившейся в пазухе между камнями и мешавшей просунуть цепь.

Катя опустилась на корточки и тщательно осмотрела конскую кожу, в которую они обертывали цепь, чтобы не поцарапать поверхность камней. Ремень порядком истрепался, но на сегодня его должно хватить… если только выдержит сама цепь. На участке у трактора некторые звенья сильно разболтались. Алтаматы позаимствовал цепь со старого сторожевого катера, ржавеющего на ближайшей отмели, - пережитка времен, когда озеро использовалось Советами в качестве секретной испытательной базы. В восьмидесятых, перед отправлением в Афганистан, друг Кати и сам проходил здесь подготовку в рядах только что призванных морских пехотинцев.

Алтаматы говорил, что советским технологиям - даже ржавым - доверяет больше, чем российским. Кате оставалось лишь положиться на его опыт. Одобрительно вскинув большие пальцы, она встала, отошла на безопасное расстояние и присела за валуном. Алтаматы по ее примеру припал к рулевому колесу: если бы цепь оборвалась, его защитила бы специально приваренная переговодка из металлических пластин.

Дав напарнику отмашку, Катя пригнула голову и скрестила пальцы. С каждой попыткой они пытались вытянуть счастливый билетик, но везло им не чаще, чем в обычной лотерее. И все же на этот раз удача могла им улыбнуться. Они близко подошли к западному ущелью - каньону с выветренными стенами, через который можно было выйти к озеру. если им суждено найти надпись, оставленную каким-нибудь древним путешественником, то лучшего места не найти. Именно здесь - а не на склонах, где в изобилии попадались скифские петроглифы, - останавливались караваны, чтобы отдохнуть и набраться сил.

Она крепко зажмурилась, слушая, как Алтаматы включает заднюю передачу, медленно опускает рычаг подачи топлива, пока тарахтение двигателся не переходит в ревущее крещендо, и плано отпускает сцепление… Земля содрогнулась. Катя открыла глаза. "Наффилд" медленно полз назад - метр, два метра… и вдруг движение застопорилось. Трактор стал задирать нос, отрываясь передними колесами от земли, но тут рев начал стихать и "лошадка" вернулась в прежнее положение.

Алтаматы выпрямился и помахал Кате. Встав на ноги, она увидела, что теперь валун стоял вертикально. С задней стороны его сдавливал еще один кусок породы, делая дальнейшие манипуляции бессмысленными. Однако к камню, который их интересовал, теперь можно было без труда подобраться - поверх него остался лишь тонкий слой грязи. Не заглушая двигателя, Алтаматы поставил трактор на ручной тормоз и соскочил на землю. В руках у него откуда-то появилась лопатка и щетка. Когда ему на подмогу подоспела Катя, он уже вовсю расчищал поверхность камня. Судя по всему, когда-то этот валун стоял прямо, но в результате наводнения оказался погребенным под другим. Обнажилась ровная поверхность чуть больше метра в высоту и ширину. Катя держала фотокамеру наготове.

Пока все складывалось идеально. И все же нужно быть готовой к разочарованию. Институтские коллеги твердили, что она гоняется за призраками. У бактрийских и согдийских торговцев, проходивших этим маршрутом, было не в обычае оставлять на камнях надписи. Но в ее памяти всплыли слова Джека. Он говорил о некоем чувстве, которое невозможно описать словами… Катя напряженно скрестила пальцы.

Алтаматы встал во весь рост, спиной загородив ей весь обзор. катя положила правую руку на его старую защитную куртку - и поняла вдруг, что комкает выцветшую материю, крепко сжимает в кулаке. Несколько секунд оба стояли неподвижно. Потом до Кати дошло, что ее напарника бьет дрожь. Ей уже случалось к нему прикасаться, но тогда Алтаматы не трясся всем телом. Он смеялся. Напряжение мгновенно схлынуло. Полностью расслабившись, Катя разжала пальцы и усмехнулась улыбкой сумасщежщешл, а потом и сама залилась смехом - впервые за очень, очень долгое время. В ее душе открылся какой-то клапан, хотя она еще даже не видела самого камня. Алтаматы обернулся. Его грубоватое, но красивое лицо сияло.

–  Я не специалист по латыни, - сказал он по-киргизски, - и в жизни не бывал западнее Афганистана, но в детстве прочитал все книжки про римлям, какие смог найти. Узнаю их язык.

Посмотрев, куда он показывает, Катя ахнула и вновь вцепилась ему в плечо, чтобы не упасть. Потом упала на коелни и пригляделась внимательнее. Ей снова вспомнился Джек. Первые минуты - самые важные. Возможно, ты видишь это в первый и последний раз. Не поддавайся эйфории. Оставайся ученым. Солнце низко повисло над горизонтом, и в вечернем свете на камне контрастно проступали даже мельчайшие неровности. Катя быстро сделала с дюжину снимков, в трех разных режимах. Она по-прежнему боялась пошевелиться, будто изображение могло в любую секунду пропасть. Орел. Вынув из сумки папку-планшет, она стала торопливо перелистывать страницы, пока не нашла нужную. С бумаги на Катю смотрел рисунок, сделаный ее дядей в четырехстах с лишним километрах отсюда, в одной из пещер Узбекистана. Рядом рука Джека набросала кое-какие заметки: три месяца назад, на конференции, они вместе ломали голову над этой загадкой. Она перевела взгляд с планшета на камень и обратно. Не оставалось никаких сомнений: надписи высек один и тот же человек. Катя встала с земли, слегка пошатываясь.

–  Мне нужно вернуться в юрту, - проговорила она дрожащим голосом, - и поговорить кое с кем по спутниковому телефону.

–  Но что это такое?
– спросил Алтаматы.
– Что мы нашли?

Катя всмотрелась в его лицо, в манащие голубые глаза. Прижала на миг к себе, вдыхая запах овчины и пота, подставляя щеку под небритый подбородок. Ей сейчас было необыкновенно хорошо. Разомкнув объятия, она взвалила сумку на плечо. К необыкновенной радости добавлялась и необычайная усталость. Нужно позвонить, пока ее держат ноги. Но первым обо всем должен узнать Алтаматы.

–  Когда ты в детстве читал про римлян, - начала Катя, - не встречалась ли тебе история про потерянные легионы Красса?

Глава 12

В последний раз огляднувшись на выход, Джек посветил на стену тунеля. Им троим едва хватало места, чтобы стоять во весь рост. В свете фонаря проступали темно-зеленые водоросли и бордовые прожилки еще какой-то растительности. В воздухе стоял сильный запах сырости и гниения, мешаясь с ароматами, проникавшими потихоньку из джунглей. Прадеш направил луч фонарика прямо перед собой и тут же с испуганным возгласом отпрянул. Взгляду археологов предстала аляповатая фигура с человека ростом, высеченная в камне у входа, - ужасающего вид демон с выпученными глазами, изогнутым клювом и острыми клыками. Джек подошел поближе.