Волчок

— Прости. Нам очень жаль. Мы позаботимся о твоей семье, — просто, как по шпаргалке, сказал высокий и спустил тетиву.

— Стойте! — Север кинулся к отцу. — Не надо! Хватит!

Сцена слилась в неясную гущу, в которой мелькнул меч, но звук удара так и не послышался, оставшись там, в чужих воспоминаниях. Полянка развеялась перед глазами, точно цветные пятна после того, как посмотрел на солнце.

Север сидел на снегу и смотрел на зимний лес. Сердце бешено стучало. Дыхание было отрывистым и поверхностным. Он расслабился и сделал глубокий вдох. Злость и волнение постепенно утихали, как всегда после ночного кошмара. Но хоть видение и выглядело как сон, Север не допускал ни малейших сомнений, что это действительно произошло.

Названные отцом имена охотников показались ему знакомыми. Аркуза он не знал лично, кажется, убил пересмешник, когда Север еще учился охотничьему делу. А второй был учителем в лагере, а потом его отстранили и выгнали из дружины, из-за того что он слишком налегал на явью выпивку и сгубил свой дар. Возможно, он еще жив. Но кому нужны раскаяния пьяницы — пустая и унизительная трата времени. Север утешал себя мыслью, что жизнь этого монстра скатилась в сточную канаву и закончится самым мучительным образом.

Перед глазами вдруг возник взгляд отца, там у костра. Впервые суровый и сильный охотник посмотрел в сторону немощного, трусливого сына с простым человеческим интересом, без требовательного ожидания и оценки. И пусть он на самом деле смотрел на лешего, что плохого, если Север растолкует видение по-своему? Кто запретит ему помнить об отце хоть что-нибудь хорошее? В конце концов, даже леший показал его с благородной стороны, а это что-то да значило.

О своей маме Север не решился спросить. Понимал что не выдержит. Он и так знал правду и боялся того, что мог увидеть. Из-за этого он почувствовал себя предателем, который снова отказался встретиться с мамой, пусть и чужими глазами.

Север вгрызся во второй пирожок, чтобы заесть им комок в горле. Потом глубоко вдохнул и только полностью успокоив свои эмоции, встал на ноги и побрел обратно.

***

Он настолько погрузился в себя, уставившись на тропинку, что заметив боковым зрением фигуру у стола беседки, словил микроиспуг и замер.

Влад ждал его, прислонившись спиной к краю стола.

— Не хотите поговорить об оборотнях?

— Блин, — выдохнул Север. — Боборотень. Забыл уже, как ты выглядишь. Ты чего тут забыл?

— Интересно было, как оно у тебя с лешим. Получилось?

Север покивал.

— Врана сказала, ты тоже это делал. Что ты видел?

— Маму и папу, но издалека и размыто. Я ведь их не знал толком. Но было интересно. А ты?

Север помедлил, но решил рассказать.

— Я видел как мой батя вел твою маму и тебя в Поштору. А потом как его убили свои же товарищи, если их можно так назвать.

Влад смотрел на него, не шевелясь и не зная что сказать, кроме избитого «мне жаль».

— Мне жаль, — опередил его Север и прислонился боком к резному столбу.

— А?

— Я всегда думал, что папу убил оборотень, — рассеянно ковыряя резьбу, признался он. — Отчасти именно поэтому я хотел тебя поймать и даже убить. Я давно собирался тебе в этом признаться… Я как одержимый искал тебя, но даже не попытался разобраться что к чему. Потому что был идиотом.

— Зачем ты так о себе, в прошедшем времени

Север посмотрел на него обиженным ежом. Он тут душу раскрывает и ждет взаимной серьезности, а обормотень все портит.

— Вообще-то, — натянутая улыбка Влада погасла. — Из того что ты рассказал, можно сделать вывод, что я действительно отобрал у тебя отца.

— Да. Ты был очень коварным младенцем, — отшутился Север, оставив в покое резной орнамент. — Но ты не заслужил, чтобы тебя таким жестоким образом оторвали от семьи. Надеюсь, когда ты вернешься в Явь и встретишь своих, ты меня простишь.

— Да. Кх-м, — замялся Влад. — Я че хотел-то.

Он столько раз отрепетировал четкую и последовательную речь в уме, пока крутился возле беседки, а в самый ответственный момент забыл все слова.

— Я тоже хочу кое-в-чем признаться, и надеюсь, ты поймешь…. В общем, я не еду.

Север смотрел на него, как баран на новую шубу пастуха. Он отлепился от столбика, ожидая, когда Влад засмеется и скажет, что пошутил.

— Не смотри на меня так, — уставился в ответ Влад. — Сам же говорил, что вампиры сразу просекут, что я оборотень.

— Пф-ф. Да Хафён уже решил этот вопрос, — довольно отмахнулся Север. — Он придумал отвар, который погасит твою сущность на несколько дней.

— Ага. Спасибо. Хватит с меня его отравов.

— Влад.

— Это не обсуждается. Я все еще плохо контролирую себя. Что если я загрызу какого-нибудь дружелюбного соседа?

— Ты щас серьезно? — с укоризненным удивлением нахмурился Север. — Кого ты там загрызешь? Прекрати выдумывать. Все закончилось. Ты свое задание выполнил. Всех спас. Молодец. Что тебе еще надо? Не заставляй своих ждать.

— Они не ждут меня. Даже не знают, что я существую.

— Это сейчас. Представляешь, как они обрадуются, когда увидят тебя и все вспомнят!

— Лучше не вспоминать, — Влад сглотнул. — Так им будет спокойнее и безопаснее.

— Влад, — Север взял его за плечи, не дав отвернуться, и встряхнул. — Не беси. Я тебе обещал, что ты вернешься домой?

Влад вдруг взял его за капюшон, и посмотрел в глаза.

— Цезарь дома.

— Тьфу, — Север отпихнул его. Этот фильм он успел однажды посмотреть, ночуя в квартире какого-то студента, но шутку Влада не оценил. — Я с ним серьезно, а он обезьянничает.

— Ого! — одобрительно хохотнул Влад. — А ты не так безнадежен.

— Иди ты, — охотник отошел к краю склона и сердито нахохлился, глядя на соседний холм.

Влад медленно вздохнул, набираясь терпения и спокойствия. Разговор проходил лучше, чем он ожидал.

— Слушай, давай так. Вы пока езжайте втроем. А я — потом, когда буду уверен, что не сожру случайно кого-нибудь.

— Втроем? — чуть обернулся Север. — А. Ты про Марийку. Она не едет. Остается с родителями.

Он сказал это таким скучающим и холодным тоном, словно Марийка ему просто знакомая.