Волчок

Пробирка выпала из лапы оборотня, прокатилась под существом и остановилась за ним, представив на свет кучу таких же, но поменьше монстров, сплотившихся в одну шевелящуюся массу.

Большой зверь встал лапой на стекляшку, раздался хруст и наступил полный мрак. Влад попятился, на ходу кое-как напялил шлейку, превратился в волчка и бешеной лисой рванул обратно к развилке. Он примерно помнил дорогу и сумел избежать столкновений со стенами. Развилку узнал по звуку, точнее по глубокому эхо от цокота своих же когтей. Развернувшись прямо на бегу, волчок шмыгнул в левый проход; пробежал еще немного и остановился, слушая, нет ли погони. Кровь стучала в ушах, как боевые барабаны, заглушая все остальные звуки.

Если подумать, был ли вообще смысл прислушиваться? Он не услышал, как к нему подобралась первая тварь, и как она убежала, и ее стаю тоже не услышал. Так что они запросто смогут подкрасться незаметно еще раз.

Но если подумать еще тщательней, то можно надевать шутовской колпак и идти смешить людей. Он в обнимку со Змеевым даром сам приперся в чужое гнездо. Бедный крысиный родитель не знал, что еще сделать, кроме как отпугнуть нежелательного гостя. А Владу много и не надо, чтобы пуститься в бега.

«Я так понял, в Нави предупреждения для лохов, да Врана?» — подумал он, но не было никого, кто мог услышать бы его. — «Только попробуй потом сказать, что это был всего лишь летучемышиный буброзубный хомячок. Совсем безобидный».

Отдышавшись и успокоившись, волчок вдруг понял, что все плохо. Он был один, без света и без малейшего понятия, куда идти — целых три причины свернуться калачиком и рыдать в ожидании помощи. Рано или поздно его хватятся и пойдут искать на том маршруте, которым послали, и найдут поседевшего, девятнадцатилетнего оборотня, умершего от голода, жажды или инфаркта. С другой стороны, если он тут сдохнет, то не сможет ни на кого поругаться, а этого он допустить не мог. Уныние контрпродуктивно если нет зрителей. Под землей, как в космосе, никто не услышит его крик.

Влад решил держаться одной стены, и идти, как бы смешно это ни звучало, куда глаза глядят. На каждой развилке, он сворачивал вправо и даже если утыкался в тупик, продолжал двигаться вдоль одной стороны, теряя силы и время на пустые хождения.

Он уже не понимал, как долго бродит по тоннелю, даже не представлял что там снаружи — день, или ночь.

Одно он знал точно: в Яви сейчас все готовятся к Новому году. Украшают квартиры, лепят на окна снежинки, выбирают подарки. Маме в этот раз покупать на один меньше. А Влад и вовсе никому ничего не подарит. Впервые за девятнадцать лет он не поест оливье, не устроит с Павликом в тайне от мамы салют на пустыре за домами, не услышит новогоднее обращение президента. Правда его и так никто не слушал. Все начинали хомячить салаты, не дожидаясь курантов. А потом, когда мама засыпала на диване под каких-нибудь "Чародеев", а Павлик уходил к себе играть в компьютерные игры по сети с друзьями, Влад заваливался с ноутбуком на кровать и бродил по интернету, слушая собственный новогодний плейлист.

В голове невольно зазвучала первая песня списка:

«Мне больно видеть белый свет,

мне лучше в полной темноте

Я очень много-много лет

мечтаю только о еде

Мне слишком тесно взаперти, и я мечтаю об одном

Скорее принять МОЙ ДАР!»

Шепот из чешуйки стал громче, сбив со строк и мотива, заглушив собственный внутренний голос.

«Прими дар и я помогу тебе выйти. Сможешь даже вернуться домой. Нужно только передать чешуйку кому-нибудь. Кому угодно. Тебя это уже не коснется. Ты будешь дома...»

«Когда ж ты заткнешься, голос во мгле?! Все равно в этих катакомбах нет воды, даже маленького занюханного ручейка!» — возразил оборотень, не надеясь на ответ, скорее хотел выместить раздражение.

— «Вода у тебя с собой», — вдруг ясно и прямо к нему обратился голос.

Влад аж присел. Он-то думал, что вещание одностороннее.

На секунду ему показалось, что это предложение Змея не такое уж бредовое. В конце концов, выбор стоит между смертью в недрах горы и жизнью в здравии, пусть и в посмертном кровном плену Змея. И в вечном позоре. Если он на полпути сойдет с дистанции, то и в Чистый, и в Змееград ему дорога будет заказана. Ибо ни людям ни навьим существам он не сможет смотреть в глаза.

Теоретически, как он понял, вода подойдет любая, главное чтобы касалась земли.

— «Верно!» — одобрительно прошептали в ответ.

«К черту все!» — подумал Влад, обратился наполовину, достал из кармана бутылку и долго возился с крышкой.

Чешуйка будто пульсировала от нетерпения. Даже голос затих, чтобы не спугнуть будущего хозяина. И раба.

Наконец, крышка отвернулась и выскочила из неловких пальцев, ускакав в неизвестном направлении. Влад поднял бутылку ко рту. Глубоко вдохнул. И выпил. Все до конца, чтобы не оставалось ни капли для дурного соблазна. На вкус вода оказалась действительно как старый чай по известному бабулькинскому рецепту: заварить все полезные травы в доме в одной кружке и забыть на полгода в буфете. Но жажда к этому моменту была уже такой сильной, что отвращение появилось лишь к концу. Желудок приятно потяжелел и в горле перестало першить.

Голос замолчал. Либо благодаря Хафеновой отраве, либо обиделся. После непрерывного шепота, молчание многотонной горы над головой обрушилось на слух давящим гудением. Казалось даже стало слышно как сквозняк движется. Воздух, кстати, посвежел.

Влад упал на четыре лапы и потрусил по тоннелю. Он бежал довольно долго. Потом перешел на шаг и уже хотел сесть отдохнуть, но заметил впереди что-то серое. Он заставил себя пробежать до поворота и там замер, не веря в свою удачу. Он не подозревал какое это счастье — видеть. Изголодавшиеся по свету глаза метнулись к самому яркому пятну наверху, точно такому же, через какое он попал в эти катакомбы. Забраться туда можно было по груде веток и бревен. Наверняка, как и первый завал, эту баррикаду нагородили летучемышиные буброзубы.

Один из них как раз сидел в самом низу и выдал себя взбрыкнувшим задком, разворачиваясь к оборотню. Влад попытался его обойти. Но зверь даже не подумал подвинуться и пропустить невиданную черную зверушку. Напротив, оскалился и вздыбился на мощных когтистых лапах, мол, отстань от меня, собачка страшная.

Влад через слишком многое прошел, чтобы просто так сдаться. Он снова стал получеловеком, вынул из сумки второго жареного кролика и предложил буброзубу. Тот потянулся носом к мясу, подался вперед и раскрыл пасть. Парные зубы разомкнулись точно капкан. Влад швырнул угощение в темный тоннель позади себя и прилип спиной к стене, когда огромный грызун бросился за подачкой.

Путь был свободен. Влад рванул к выходу. От радости и спешки лапы соскальзывали и промахивались мимо веток и камней. Часть завала его стараниями даже обсыпалась.

Снаружи, из-под снега показался черный нос, а затем как тюлень из полыньи выполз остальной оборотень.

Отряхнувшись, он просто стоял на двух лапах, наслаждаясь свободой и переводя дух. Гора оказалась далеко позади. Впереди раскинулось снежное поле с редкими елочками и холмиками вроде того из-под которого вылез Влад. Здесь было не так светло, как показалось из пещеры. Солнце уже скрылось за горизонтом, подрумянив напоследок редкие облака и накрыв снежные барханы прозрачной вуалью синеватых сумерек.

Никакой "непригодной дороги" не наблюдалось. Либо Врана ему конкретно наврала, либо он не там вышел. И это означало, что Снежок ждет его где-то там, а он где-то тут.

—… Ой, — неловко пробасил он.

Было бы стыдно, если бы все не было так сложно. Обратно он не полезет даже под угрозой расстрела. Возвращаться по верху и искать Снежка у него тоже не было времени и сил. Он не знал в какую сторону идти. Нужно найти убежище, чтобы пережить холодную ночь. В конце концов, он и сам как-нибудь сам до Змея дойдет. Через Мерзлое Болото все равно придется идти одному. Если надо будет, найдет направление по пересмешникам.