Волшебники Гора

— Вот это я и имел в виду, — кивнул я.

— Да, Господин, — вздохнула женщина.

— В основе любого понимания и знания лежит опыт, — пожал я плечами. — Таким образом, женщина не может полностью понять того, что значит быть рабыней, пока она по-настоящему не станет рабыней. Только став чьей-то собственностью, и, конечно, став объектом применения его плети, она фактически сможет изучить это состояние. Только стоя на коленях перед своим господином она почувствует, что такое радость, обязанности и страх.

— Это верно, Господин, — согласилась рабыня.

— Тогда становись на колени, — приказал я.

— Да, Господин, — радостно отозвалась она.

Я перевернулся на бок и, приподнявшись на локте, принялся разглядывать её.

— Я надеюсь, что господин остался доволен мною, — сказала рабыня.

— Я доволен, — заверил её я.

— Значит, рабыня тоже довольна, — прошептала она.

— Она ничего, симпатичная, — заметил Марк.

— У неё вся кожа до сих пор в пятнах, — проворчала Феба.

— Ну, она уже выглядит намного лучше, чем была ещё недавно, — усмехнулся я. — Не зря же мы накупили столько заживающих и увлажняющих кремов.

— И волосы у неё слишком короткие, — не унималась Феба.

— Это верно, — не мог не согласиться я.

Моя рабыня расстроено опустила голову.

— Но я согласна с тем, что она достаточно хороша, — добавила рабыня Марка, — для дешёвой девки.

— Спасибо, Госпожа, — наконец, отозвалась моя рабыня.

— За сколько Ты говоришь, тебя купили? — уточнила Феба.

— Ой, ну хватит уже, — раздражено бросил Марк.

Конечно, Феба отлично знала, сколько именно я заплатил за своё приобретение. На самом деле, она не находила себе места с того самого момента, как мы ввели ещё одну, закованную в наручники и взятую на поводок, рабыню к нам в комнату. И она не успокоилась до тех пор, пока, к своему огромному удовлетворению, не узнала как дёшево она нам досталась.

— Пять медных тарсков, Госпожа, — ответила женщина.

— А вот за меня, — гордо заявила Феба, — мой господин отдал сто золотых монет.

— Только это происходило при совершенно особых обстоятельствах, — напомнил я ей.

— Но именно эта сумма была заплачена! — возмутилась рабыня.

— Верно, — не стал спорить я.

Впрочем, весомость этого заявления Фебы по большей части не дошла до ума новой рабыни, поскольку у той было очень слабое понятие цен на женщин. В конце концов, она оказалась в собственности Аппания в силу постельных законов, и продажа на её счету была только одна, мне самому, да и то всего за несколько медных тарсков. Нет, она, конечно, осознавала, что сто монет золотом, это была невероятная сумма. Но, в некотором смысле, женщина стоит так много, или так мало, сколько готов за неё заплатить тот или иной покупатель. Если это интересно, то в целях сравнения можно упомянуть, что на обычных невольничьих рынках, цена превосходной женщины, подходящей, скажем, для пага-таверны колебалась бы между одним и тремя серебряными тарсками. На таком рынке, на мой профессиональный взгляд, Феба, скорее всего, ушла бы за два — два с половиной тарска серебром, в то время как другая женщина, если бы к тому времени её волосы отросли, а кожа восстановилась, стоила бы что-то около двух тарсков, серебряных, конечно.

— Госпожа очень красива, — признала моя рабыня.

Феба горделиво вскинула голову и пригладила волосы. Да она была более чем красива. Я, кстати, никогда этого не отрицал.

— Я даже представить себе не могла, что косианки могут быть такими красивыми, — вздохнув, добавила она.

С гневным криком Феба вскочила с места и, метнувшись к стене, сорвала с крюка стрекало. Развернувшись, зло сверкая глазами и подняв стрекало над головой, она бросилась к новой рабыне, которая испуганно вскрикнула, и съёжилась прикрыв голову руками. Но удар так и не упал на неё. Марк успел вовремя перехватить уже начавшее опускаться запястье Фебы. Его рабыня взвизгнула от боли, и стрекало выпало из её разжавшейся руки. Однако она не сводила злобного взгляда с новой рабыни.

— Кос победил Ар! — выпалила она. — Это тебе ясно!

— Ты больше не с Коса, — раздражённо прорычал Марк. — Как и она не из Ара. Вы обе — всего лишь рабыни, наши домашние животные!

Феба сердито задёргалась в его руках.

— Ты не согласна со мной? — уточнил юноша.

Девушка повернулась к нему и, сверкнув на него глазами, бросила:

— Да, Господин!

Рабыня ещё немного попыталась бороться, но в руках молодого воина она было так же беспомощна, как если была связана. Всё на что у неё хватало сил, это лишь немного и бесполезно поёжиться. Феба ещё что-то сердито буркнула себе под нос. Шитьё, которым она занималась до этого, теперь валялось в стороне, отброшенное в тот момент, когда она вскочила на ноги, рванувшись за стрекалом. Кстати, поначалу Феба очень немного знала о шитье, однако став рабыней, вынуждена была изучить и эту премудрость тоже. Наша новая рабыня, разумеется, знала об этом ещё меньше, так что, я намеревался перепоручить её обучение Фебе. Обычно, рабовладелец ожидает, что его рабыня умеет не только стонать и извиваться.

Наконец, Феба немного успокоилась и прекратила вырываться. Марк сразу выпустил её из своих рук. Парень, отстранившись на шаг, окинул задумчивым взглядом, стоявшую перед ним в вызывающей позе девушку, сердито сжимавшую свои маленькие кулачки.

— Я так понял, что кто-то тут подумал, что она могла бы быть с Коса, — предположил он, — по крайней мере, в том смысле, что однажды была оттуда.

Феба вздрогнула.

— В таком случае, — пугающе спокойным тоном сказал Марк, — снимай одежду, женщина с Коса, ложись на живот и широко разводи ноги.

— Я не с Коса! — внезапно, испуганно проговорила Феба. — Я — всего лишь рабыня, Господин!

Однако под твердым взглядом юноши она сразу съёжилась, быстро стянула с себя тунику и растянулась на полу в той позе, в какой ей было приказано.

Марк по-прежнему подозрительно спокойно рассматривал свою рабыню. Не предчувствуя ничего хорошего для себя та начала сдавленно рыдать. Вторая невольница замерла стоя на коленях, стараясь казаться как можно незаметнее. Казалось, что она даже дышать старалась через раз.

— Похоже, в этот раз неправой оказалась первая девка, — наконец, нарушил молчание Марк.

Фебе вздрогнула как от удара и зарыдала в голос.

— Могу ли я говорить, Господин, — прошептала новая рабыня.

Юноша удивлённо уставился на неё.

— Да, — кивнул он.

Она подползла к нему, легла на живот и, робко протянув свою маленькую изящную руку, коснулась его ноги.

— Чего тебе? — проворчал юноша.

— Пожалейте её, Господин, — попросила женщина.

— Ты собираешься её защищать? — поинтересовался Марк.

— Да, Господин, — ответила она, не поднимая головы.

Зато подняла голову Феба и поражённо посмотрела на свою неожиданную защитницу.

— Просто она очень сильно любит Вас, — сказала женщина.

— Ну и что, — не понял мой друг.

Феба всхлипнула и отвела взгляд.

— Она пытается намекнуть тебе, что Феба ревнует тебя к ней, — пояснил я.

Марк присел около своей рабыни и спросил:

— Это правда?

— Да, Господин, — выдавила из себя заплаканная Феба, не решаясь открыть глаз.