Вопросы
Шрифт:
– Но я не имела в виду ничего такого…
– Да, ты просто – из праздного интереса – поинтересовалась судьбой столичного миллионера. Тем, не больше ли у него шансов выжить, если вдруг завертится кровавая мясорубка!
– Он не чужой мне человек, Дим. И он твой друг!
– Он мой друг. И он твой любовник. Об этом я тоже помню.
– Ты перекручиваешь! Я люблю тебя, и ты это знаешь!
Дим кивнул, насилу взяв себя в руки.
– Это в тебе неосознанно. Это животный инстинкт самки – выбирать наиболее успешного самца, чтобы быть спокойной за свое потомство. Ты просто животное.
–
Она с размаху залепила ему пощечину и бросилась к двери.
– Ненавижу тебя!
– Ненавидишь?
В один миг Дим оказался между ней и дверью.
– Ненавидишь меня?
Схватил ее за запястья и прижал спиной к двери.
– Ненавидишь меня, моя любимая зеленоглазая девочка? Бежишь от меня к Риге?
Он уже целовал ее лицо, ее губы, чувствовал ее мягкое, безвольное, но еще пытающееся бунтовать тело. Выпустил ее руки, и она обняла его.
– Я обожаю тебя!
Дим вернул ее в постель, но не был настроен нежничать. Таня, снова скованная и обезволенная, уже чувствовала его внутри – чувствовала резко, грубо, как будто он все еще пытался доказать ей прочность своей жизни.
– Прости меня, – выдохнула она.
– Никогда!
– Дим!
Она еще пыталась уклониться от волны нахлынувшего ощущения, но в ту же секунду поддалась ему безоговорочно, словно сама бросилась навстречу.
Дим поднялся и потер обожженную пощечиной щеку.
– Прости меня, мой хороший, – Таня обняла его сзади, вжимаясь в его горячее тело.
– Прощу, – кивнул он. – Но знай, что я все равно тебе не верю. Не доверяю тебе. И очень сомневаюсь.
Таня выслушала его спокойно.
– Помни хотя бы, что кроме тебя, я никого никогда не любила.
– То, что ты меня любишь, не мешает тебе постоянно сравнивать меня с кем-то.
Он еще подумал.
– Может, я хуже Риги трахаюсь?
– Хуже. Но мне ты больше подходишь.
– Дожили! Совесть у тебя есть – говорить мне такое? – хмыкнул Дим не обидевшись. Потом расхохотался каким-то своим мыслям и, продолжая смеяться, ушел в душ.
С каждым днем гостей в «Фортуне» становилось все больше. Еще никто не купался, но рестораны, бильярд, казино и клубы уже работали. По морю курсировали два теплохода, развлекая приезжих видом на «безграничную» морскую гладь и «Фортуну» на берегу. Кроме того, гости с удовольствием прогуливались по ракушкам и слонялись в парке около отеля. Но все это, разумеется, было не основным в их времяпровождении.
Опасность, так насторожившая Дима до открытия сезона, словно отошла на второй план, уступив место обычным, каждодневным заботам: поставкам продуктов, планированию бюджета и встречам с поставщиками.
После выяснения отношений с Таней, Дим не возвращался к сложным темам, не хотел обострять, хотя его сердце, уколотое напоминанием о Риге, продолжало сомневаться и ныть.
Все шло своим чередом, как обычно в мае. Расцвели деревья, воздух наполнился ароматом поздней весны, уже давно объявленной в «Фортуне» летом. Затем началось и настоящее лето, но сперва выпало дождем в море и только потом
растеклось теплой влагой по побережью и постучалось в «Фортуну».Таня казалась Диму напряженной, но он решил про себя, что может и ошибаться, приписывая ей собственные ощущения.
– Куда ты пропала? – Дим вернулся около четырех утра. – Я думал, ты на теплоходе от меня уплыла. Ждал, пока он причалит.
Прошел в комнату и включил свет.
– Таня?
Постель была пуста. Он заглянул в ванную.
– Таня?
Вышел и позвал Игоря.
– Где Таня?
– Не приходила еще.
Дим оделся и снова вышел из отеля. Побережье было пусто, солнце уже поднималось над морем. Набрал номер Дави.
– Где ты?
– Дома.
– А Таня где?
– Кто?
– Таня.
– Не знаю. Ее нет?
– Нет. Нет нигде. Я не знаю, где она может быть…
– Ну, Дим…
– Я не знаю, где она!
– А вы не поссорились… случайно?
Дим отшвырнул трубку. Дави приехал.
Дави приехал – и не узнал Дима. Синие глаза стали черными от тревоги, щеки ввалились, и руки… руки не знали, за что ухватиться.
– Давай так, Дави… Я все обдумал. За эти полчаса, что ты ехал, до меня дошло, что случилось. Я не видел ее с обеда. И ребята не видели. Никто не помнит, чтобы она уходила. Но в «Фортуне» ее нет. Это может значить только одно…
Дави так вздохнул, словно задохнулся. Отвел глаза в сторону.
– Это значит, что нужно ждать. Как бы там ни было, они не должны причинить ей… боль.
Украдкой взглянул на Дима – его лицо словно умирало по частям. Серело на глазах. Пальцы подпрыгивали в воздухе.
– Нужно успокоиться, Босс. Пока еще ничего неизвестно.
– Неизвестно даже, как это случилось. Она не могла выйти из «Фортуны». Я предупреждал ее… Этого не должно было случиться…
Никто из них не произнес вслух слово «похищение». Но никому ни на миг не пришло в голову, что Таня могла просто куда-то уехать.
– Ее вещи на месте? – спросил на всякий случай Дави.
– Да…
Дави подошел и положил руку Диму на плечо.
– Послушай сейчас меня – на таких нервах ты не продержишься и дня. Ты не сможешь вести переговоры, а свяжутся они с тобой – не завтра и, может, даже не послезавтра. Ты попал под пресс – и должен это выдержать.
– У меня сердце… разрывается.
– Штопай, Дим, штопай.
– Нечего уже штопать – и так одни швы…
Дим опустился в хрустящие ракушки на берегу. Дави собрал ребят – бросились рыскать по городу. Город-то невелик, но Таня могла быть уже за его пределами. Подключили милицию, службу безопасности и прокуратуру.
– Только тихо, здесь же гости. Их не надо пугать, – попросил Дави.
Ее мобильный не отвечал. Она не выходила из «Фортуны» пешком и не выезжала автомобилем. Она просто исчезла бесследно. Лето пришло, а Таня ушла. Произошел какой-то кругооборот в природе.
Всю ночь Дим провел у себя, не выходя к гостям. Каждый час отзванивался Дави со сводкой новостей. Но новости были неутешительными: следов Тани не могла обнаружить ни одна из подключенных служб. В то же время никто не связывался с Димом и не выдвигал никаких условий.