Восход Ганимеда

С тихим щелчком крепление встало на место. Теперь они были связаны страховкой.

– Как будем двигаться? – Семен пытался оглядеться, но текущий мимо со скоростью ветра туман не давал никаких возможностей для ориентации.

– Обойдем модуль и будем идти по прямой, пока не выйдем к какому-нибудь строению станции, – предложила Лада, внезапно взяв его за руку. Семен не возражал, наоборот, он был рад, что страховка не кажется ей надежным средством защиты от неожиданностей в этой вязкой, текучей мгле.

Ему казалось, что даже сквозь плотные оболочки скафандровых перчаток он чувствует дрожь ее пальцев.

Огибая потерпевший крушение модуль, они молчали.

Слова были бы глупыми и неуместными в клубящемся мраке. Соединение рук и неровное дыхание обоих, слышимое через включенные коммуникаторы шлемов, говорили намного больше, чем могла передать речь…

Как ни странно, но их мысли в этот момент были схожи… Что-то таилось вокруг, сама обстановка вопиюще кричала об этом, словно текучий туман своим густым, нездоровым цветом поднимал со дна души все самое темное, дремучее, что только могла содержать в себе генная память тысяч предшествующих поколений.

Эта вязкая, враждебная мгла, не сделавшая им еще ничего плохого, низводила разум до состояния сколлапсировавшей точки, делая его ничтожным и никчемным, по сравнению с тем страхом, предрассудками и личными фантомами, которые рождало внезапно распоясавшееся воображение…

Они не знали в точности, что произошло тут, но, обогнув рухнувший набок посадочный модуль с «Трумэна», Семен внезапно споткнулся обо что-то мягкое…

Спину мгновенно прошиб холодный пот.

– Стой!.. – хрипло произнес он и, отпустив ладонь Лады, склонился над занесенным пылью бесформенным бугром.

Через секунду он понял, что ЭТО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ТЕЛО!..

Семен судорожно сглотнул, невольно озираясь по сторонам.

Они ехали сюда, внутренне готовясь увидеть нечто подобное, но все равно, первая встреча со страшной реальностью, подробности которой до сих пор милосердно укрывал туман, в буквальном смысле потрясла его…

– Мертвый… – Он провел дрожащими пальцами по забралу чужого гермошлема, открывая взору искаженные агонией черты.

Семен никогда не видел насильственную смерть так близко, что называется, в упор. Он ощутил дрожь, дурноту, страх. Весь сонм острых и неприятных чувств, казалось, ринулся на него, вырвавшись из окружающего небольшой пятачок света густого тумана, который мгновенно превратился в его сознании в страшную, враждебную субстанцию, откуда пришло нечто, совершившее данное зверство…

– Отчего он умер?.. – дрогнувшим голосом спросила Лада, опускаясь на корточки. Ее правая рука до судороги в пальцах сжимала цевье снайперской винтовки.

– Не знаю… Сейчас посмотрю…

Превозмогая естественный страх и некоторую брезгливость перед мертвым телом, Семен стал осматривать труп, стряхивая с него пыль, песок и мелкие частички липкой, черной грязи, которые абсорбировали пыль, превращая ее в вязкую, трудно удаляемую массу.

Он не находил ровным счетом никаких признаков насильственной смерти, пока его рука не коснулась груди скафандра.

– Посмотри сюда!.. – не веря собственным глазам, вскрикнул он, указав на два расположенных рядом пулевых отверстия. Выстрелы пробили грудную пластину скафандра точно посередине, словно тут поработал снайпер, но Семен понимал, их расположение – это, скорее всего, случайность.

– Огнестрельное оружие…

Лада не нашлась, как прокомментировать это страшное и неприятное открытие. Откровенно говоря, исходя из скупых сведений о трагедии на леднике, она ожидала встретить тут что угодно, например, следы когтей на обезображенных телах, но только не аккуратные дырочки входных пулевых отверстий, обагренные по краям запекшейся кровью…

Следующий труп попался на их пути через сто – сто пятьдесят метров от первого.

– Дьявольщина какая-то!.. – не зная, как выразить свои эмоции, выругался Семен, глядя на пулевое отверстие в забрале гермошлема, окруженное мелкой сеточкой трещин.

Третий найденный ими труп имел тот же самый вид, за исключением разве что количества огнестрельных ран, человека прошило очередью из автоматического оружия, а чуть дальше виднелась свежая воронка от попадания ракеты – ее дно все еще слегка дымилось, а по краям были разбросаны фрагменты обугленной экипировки и несколько покореженных металлических листов от разорванного взрывом защитного кожуха какого-то устройства.

Будь они на Земле, Семен без колебаний сделал бы вывод, что тут шел ожесточенный бой между двумя группами хорошо вооруженных людей…

Но беда заключалась в том, что они все еще пребывали на Ганимеде, где не могло оказаться никаких вооруженных отрядов, кроме того взвода, что был десантирован в район процессорной станции с борта «Гарри Трумэна»…

Все это сильно смахивало на помешательство, и Семен вдруг подумал о том, что он еще не готов делать какие-то далеко идущие выводы, но, встретившись взглядом с посеревшими глазами Лады, он понял: она думает о том же, что и он…

Куда ни глянь, везде угадывались следы, нанесенные ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ оружием, и никаких признаков тех самых чужеродных организмов, на которых настаивал Джон Кински.

Ничего – ни самих нечеловеческих тел, ни их фрагментов, даже намека в виде следов, отпечатков, царапин от когтей, все попавшиеся им на пути трупы выглядели совершенно одинаково, они были ЗАСТРЕЛЕНЫ…

Разогнувшись, Семен опять попытался оглядеться вокруг и на этот раз действительно увидел в нескольких метрах от себя загибающуюся в туман стену какого-то приземистого куполообразного здания.

– Это, наверное, диспетчерская, – интуитивно предположил он, чувствуя, что в любом случае недалек от истины, строений внутри периметра процессорной станции было не так уж и много.

Лада кивнула, с явным усилием оторвав взгляд от обезображенного автоматной очередью человеческого тела.

– Пойдем… – сказала она, крепко сжав руку Семена в своей ладони, словно ей было жизненно важно ощущать рядом с собой его присутствие…

Собственно, так оно и было. Не произнося никаких слов, не обмениваясь мыслями и мнениями, в эти роковые секунды их души сближались с невероятной стремительностью, будто густой ядовито-желтый туман сначала растворил их в себе, а потом смешал воедино и вернул обратно…

…Впереди внезапно проявилось пятно белого света. Еще через пару шагов свет обрел четкие контуры, превратившись в укрепленный над входом в купол фонарь, направленным лучом освещавший вскрытую кем-то панель управления, через которую можно было отдавать команды автоматике шлюза.

Лада огляделась по сторонам, но ветер, несущий мимо длинные полосы густого тумана, не позволял что-либо разглядеть вне освещенной фонарем площадки. Вокруг по-прежнему царили плотные сумерки.

Пока она озиралась, пытаясь обнаружить неведомую им опасность, Семен склонился над вскрытой панелью. Отпустив руку Лады, он полез внутрь обнаженных электронных схем. Спустя секунду оттуда ударил сноп искр, резко щелкнул сработавший электромагнит, и массивный внешний люк купола начал открываться, уползая в сторону.