Воскреснуть, чтобы снова умереть

Сказав это, он умчался. А Валера стоял в переулке еще долго, не зная, что ему делать. Так и не найдя решения, поплелся к отелю. Нужно собрать чемодан, домой завтра вечером.

Часть четвертая Глава 1

Большой стакан ананасового фреша, бутылка рома «Хон тонг», острые ребрышки на гриле, хрустящий кукурузный хлеб. Все это Боря купил, чтобы побаловать себя в конце тяжелого, нервного, бесконечного дня.

— Поужинаешь со мной? — спросил он у Владлена.

Тот пришел в офис, чтобы убрать в сейф наличку. Он тоже устал за день. Мало того что экскурсию сопроводил, так еще в криминальной полиции провел два часа. Владельца «Ильича» вызывали на допрос. Во второй раз.

— Кусок в горло не лезет, — жалобно проговорил Владлен.

— А бульк?

— Булькнуть можно. — И достал из ящика стола две чеканные стопочки. На обеих герб СССР. — У тебя опять кондиционер сломался? — Тут так хорошо, тихо. А в нашем гесте вечный кавардак. Но я уйду, не волнуйся.

— Если хочешь, оставайся, — Владлен не стал присаживаться, решил стоя выпить.

— Будем! — сказал он и опрокинул в себя ром. — Я тебе, Боря, не советчик, но уезжал бы ты из Паттайи.

— От греха подальше?

— Типа того. Проституток подставили, их выпустят скоро. Есть свидетели, которые видели Иво живым после их ухода. Он купался в бассейне. Один. — Кто-то из жильцов высотки, что через дорогу, видел, понял Марков.

— Может, вернулись?

— На пляже пировали они. Не все, двое. А девочка, чьи отпечатки на пакете с деньгами остались, с клиентом прямо с Бички умотала. — Он указал на бутылку: — Налей еще! — Боря налил. — Про тебя следователь спрашивал. Вызывать на допрос будет. Ты подозрительный для них тип, с обеими жертвами знаком был. О том, что ты на Иво работал, я не сказал, но они узнают.

— Его смерть как клиента мне не выгодна.

— Это только на первый взгляд, а если подумать… Ты понял, что раскрыть преступление у тебя не получится, вот и грохнул клиента, чтобы его ограбить. Или ограбил, а потом грохнул, потому что он тебя застукал.

— Я, блин, даже аванса не получил, — горько усмехнулся Марков. — Иво собирался перевести его на свою-мою карту после отчета.

— Расслабил тебя Тай.

— Ослабил даже.

— А сколько ты должен был заработать? Теперь мне интересно, сколько мы потеряли.

— Я четыреста тысяч евро, ты сотку.

— Ого! Пол-ляма обещал?

— Не заплатил бы, — отмахнулся Боря.

— Тоже так думаю! — Владлен выпил ром и поморщился. — Не люблю я это пойло, водка лучше. — Стопку он тут же убрал. — За тебя всерьез возьмутся, Боря, и тогда ты уже не сбежишь. Мотай отсюда. Все равно не за что держаться.

— Если я не выведу убийцу на чистую воду до завтрашнего полудня, то так и сделаю.

— Почему именно?…

— Мы договаривались с тобой кое о чем, помнишь?

— Ты просил в аренду на два часа пустующий офис. И что?

— Я проведу всеобщую очную ставку. Сбор в десять. За два часа я или выясню все, или пойму, что беспомощен, и сдамся. — Пришла пора выпить и Боре, но он разбавил ром фрешем. — Я разослал всем сообщения, которые они точно не проигнорируют.

— Поддержка нужна? Вдруг у тебя все получится и убийца окажет сопротивление?

— Не откажусь. Джейсон тоже будет.

— Тогда до завтра.

Они распрощались, и Боря принялся за ребрышки. Урча, он обгладывал их. Кисло-сладкие, острые, ароматные. Почему-то именно сегодня они казались ему вкусными. Обычно ел, только чтобы насытиться. Но эти… эти ребрышки были бесподобны!

Затренькал телефон. Отрываться от еды не хотелось, как и вытирать руки, Марков намеревался потом облизать пальцы, но то звонил Кукса.

— Ничего, что поздно? — спросил он.

— У нас еще детское время. Забыл о разнице в четыре часа?

— Помню. Но я думал, в обратную сторону. Короче, слушай! Две новости. Одна опупительная. Давай с нее начну?

— Нет, прибереги ее на сладкое.

— А ты включи камеру, я сделал видеовызов.

— Ща.

Марков сначала поставил телефон, прислонив его к картонной салфетнице, а потом нажал на значок камеры. На экране появилась конопатая физиономия товарища. Кукса в детстве был рыжим, потом потемнел до пусть не жгучего, но брюнета, однако веснушки никуда не делись, а даже ярче стали.

— Борян, ты ли это? — Глаза Лаврика стали круглыми, а лицо вытянулось.

— Изменился?

— Я б тебя не узнал. Ты и на молодого себя не похож, и на…

— Старого?

— Солидного. Такой был упитанный, важный. А сейчас как оголодавший малолетка-беспризорник. — И обеспокоенно спросил: — Не болеешь?

— Прекрасно себя чувствую. — Марков придвинул к себе тарелку с ребрами и продолжил трапезу.

— Верю, аппетит хороший. — Кукса находился у себя дома, Марков узнал ковер на стене. Батя его когда-то из Узбекистана привез, повесил и повелел не снимать. Так и висит до сих пор. — Выяснил я, кто таков этот ваш Иво Густавсен. Но только благодаря татуировке.

— Сидлый?

— Два срока отмотал. Настоящая фамилия Латышев. Кликуха Латыш. По официальным данным, пропал без вести в 1992 году.

— А на деле подался в Прибалтику, там сменил имя, осел.

— Как многие.

— Чем был знаменит Латыш?

— Одно время промышлял заказными убийствами. На телах жертв оставлял фирменное клеймо — четыре дырки. Иногда и саму вилку. Любил воткнуть ее в глаз. Тогда заказных убийств много было, совершали их люди разные, и чтобы как-то выделяться из толпы себе подобных, киллеры вот так выделывались. Или, как говорили, имели свой фирменный стиль и, соответственно, автограф.

— Почему именно вилка?

— Один раз ткнешь, четыре дырка, — намеренно исказил слово Кукса, чтоб рифма получилась. — Поговорка такая у Латыша была…

— Тоже фирменная? И татуха такая же. Не как у всех. Отморозком был?

— Не сказать. Но и по понятиям не жил. Сам по себе. Очень любил деньги, мечтал разбогатеть.

— Получилось у него.

— Куш сорвал, значит. И дал деру. — Лаврик непроизвольно облизнулся, когда Боря вгрызся в очередное ребрышко. — Как аппетитно ешь, зараза! Тоже захотелось.

— Ты эти материалы мог бы отправить мне на почту?

— Я мальчишке твоему кинул. Срок давности все равно истек, не жалко.

Марков хотел обсудить с бывшим коллегой еще много вопросов, но он вдруг сказал:

— Не буду мешать, Борян, позже созвонимся.

— Эй, стой, Лаврик! А опупительная новость?

— Я не вовремя? — послышалось за спиной. Он узнал голос — пришла Рая. Кукса подмигнул Боре и отключился.

В потемневшем экране телефона отразилась госпожа Хусяинова. Марков обернулся.