Воспарить к небесам

Я была свободна.

— К сожалению, нет, — солгала я.

— В пятницу я уезжаю из города и буду отсутствовать несколько недель.

Блестящая новость.

Мое «О» было уклончивым.

— Я позвоню тебе, пока буду в отъезде.

Не самая блестящая новость.

— У меня тут кое-какие дела, и я буду очень занята, — ответила я, и это было правдой.

— Мы найдем время, Эми.

Боже, я очень, очень жалею, что попросила его называть меня Эми. Мне также хотелось, чтобы он уловил намек.

— Точно, — рассеянно ответила я. — Мне действительно пора идти.

— Поговорим позже.

— Ладно.

— До свидания, Эми.

— До свидания, Бостон, — пробормотала я, повесила трубку и посмотрела на маляра, который, как я надеялась, назначит приличную цену за покраску моего огромного многомиллионного дома.

И я улыбнулась.

*****

После нашего свидания я стояла на крыльце и целовалась с красивым блондином по имени Брэдли.

Он не был скучным. На самом деле он был довольно милым, очень внимательным, достаточно состоятельным, чтобы пригласить меня на ужин в прекрасное место, включая заказ очень хорошей бутылки вина, не превращая все это в показуху.

Поэтому мне хотелось, чтобы он меня поцеловал.

У него не было вкуса мяты.

На вкус он был как шоколад (его десерт) и тепло, и это в сочетании с его одеколоном, который не был подавляющим, с древесными нотками, мне понравился.

Он также не стал целовать меня коротко.

Он начал медленно, но когда мне понравилось и я показала это, он пошел дальше. Мы кружили языками, и я обвилась вокруг него, полностью наслаждаясь.

До тех пор, пока темнота под моими закрытыми веками не была пронизана приглушенным светом, и я слегка растерялась.

Брэдли немного отстранился.

Но он полностью отошел, когда далекий шум, который не мог быть ошибочным, вырвал меня прямо из этого момента, и я оторвалась от его губ.

Я посмотрела через его плечо, чтобы увидеть, как дверь гаража Микки поднимается, его черный «Форд Экспедишен» скользит по подъездной дорожке.

— Амелия? — позвал Брэдли, и я посмотрела на него.

— Вероятно, нам лучше закончить этот вечер здесь, — прошептала я.

Его руки все еще обнимали меня, руки, которые были приятными и сильными, рефлекторно сжали меня, но он кивнул.

— Как ты настроена на завтрашний вечер? — спросил он.

Я была уверена, что Джуниор и Алисса хотят пойти на свидание, как и их старшая дочь Софи, которая обычно присматривала за детьми, когда им это было нужно. Но теперь у нее был парень, который собирался в Бостон, чтобы начать свой первый год в колледже, поэтому все время, что у нее было, она хотела находиться с Коннером. Поэтому я сказала Алиссе, что приду присмотреть за детьми, и она уцепилась за это, как человек, тащившийся по пустыне, и попавший в заводь в оазисе.

— Завтра вечером я присматриваю за детьми подруги. Что если на следующий? — спросила я.

— У меня работа, — разочарованно пробормотал он.

Затем он снова сжал меня в объятиях.

— Я позвоню.

Я улыбнулась ему, все еще обнимая его за плечи.

— Было бы хорошо, — тихо сказала я.

Его глаза опустились к моему рту, затем туда опустились и его губы.

Мы поцеловались, наш поцелуй был горячим и страстным, но коротким, прежде чем он быстро чмокнул меня, сексуально улыбнулся (что на самом деле было сексуально), пожелал спокойной ночи и пошел к своей бордовой «Инфинити».

Какое-то время я смотрела ему вслед, а потом вошла, закрыла и заперла дверь.

Я пошла на кухню и включила свет, прежде чем вытащить телефон, и сделать то, что делала не раз с тех пор, как она не ответила на мой последний звонок.

Я написала Робин:

«Привет, кое-что происходит, и мне нужно многое тебе рассказать. Ты не отвечаешь, и это меня беспокоит. Назови мне время, когда я могу тебе позвонить, и я позвоню. Люблю тебя!»

Я приготовилась ко сну, делая это немного мечтательно, потому что Брэдли был немного мечтой, и было ясно, что я ему нравлюсь, но к тому времени, когда я была готова ко сну, я поняла, что Робин снова не ответила.

И вот, наконец-то повзрослев, я позвонила ей.

Я попала на голосовую почту и оставила сообщение.

«Ладно, теперь я действительно волнуюсь. Дорогая, нам нужно наладить контакт. Есть некоторые вещи, которые мне нужно тебе объяснить. Пожалуйста, позвони мне».

Я взяла книгу и подошла к своему мягкому кожаному креслу, но читать не стала и постепенно растеряла всю мечтательность.

Потому что моя подруга не связалась со мной.

*****

На следующее утро, когда я спешила в «Дом Голубки», я услышала, как мой телефон подал сигнал о входящем сообщении.

Я доставала его из сумочки, открывая входную дверь, и посмотрела на Рут, сидевшую в приемной.

Я помахала ей рукой и сказала: «Привет», а она улыбнулась мне и сказала: «Доброе утро, Амелия», — и впустила меня.

Я толкнула боковую дверь, что запиралась от пожилых людей, и вошла, глядя на свой телефон.

Я остановилась как вкопанная, услышав за спиной щелчок двери.

Я лихорадочно провела пальцем по экрану, чтобы прочитать весь текст.

«Ключ от гаража у меня, — писал Оден. — Как и было сказано в твоей записке, я припаркуюсь в гараже. Подумал, ты должна знать, что я его получил».

На этом всё. Ни «до скорого». Ни «пока, мама». Ни «я люблю тебя».

Но мне было все равно.

Я приняла это.

Широко улыбаясь, я снова двинулась вперед, и тут услышала крик:

— Нацистка!

Я посмотрела направо и увидела миссис Макмерфи, сидевшую в гостиной и сердито смотревшую на меня, подняв кулак над головой и высунув язык, что означало смерть через повешение.

— Доброе утро, миссис Макмерфи, — поздоровалась я.

Она ткнула в меня пальцем.

— Я слежу за тобой.

Я продолжала улыбаться, но потом отошла и начала хихикать.

И пусть миссис Макмерфи думает, что я нацистка. Я все равно была счастлива.

*****

Я находилась в своей спальне, пакуя сумку с вещами для ночевки, пытаясь не умереть от паров краски, когда зазвонил телефон.

Я боялась, что это Алисса, у которой было очень хорошее свидание с ее мужем, начавшееся и закончившееся в номере мотеля с бутылкой бурбона и шоколадным соусом, поэтому она хотела повторить его снова.