Воспарить к небесам

— Значит, одежда, — заключила я.

— Ему нравится пейнтбол, — сказала Эшлинг, и я посмотрела на нее.

— Ни в коем случае, — заявила я. — Это опасно.

— Нет, если у тебя есть защитные очки, — пробормотал Киллиан.

Защитные очки для пейнтбола.

Отмечено.

— Пули могут попасть не только в глаза, — сказала я ему.

— Не страшно, если у тебя есть шлем, и жилет, и перчатки, и штаны, — сказал он мне.

Шлем.

Жилет.

Перчатки.

Штаны.

Отмечено.

— Значит, все же одежда, — поддразнила я.

— Неважно, — пробормотал Киллиан.

— Ну, вот. У меня есть задание, — объявила я, выпрямляясь на диване. — Можно подождать и спросить вашего папу, не хочет ли кто-нибудь пойти со мной, — предложила я это тонко завуалированное предложение.

Киллиан не ответил, и это причиняло боль. Обычно он был таким разговорчивым, полным энтузиазма, энергичным.

Теперь он куксился перед телевизором, угрюмый и раздраженный.

Мои дети могли бы вести себя так, не смотря на то, что у них всегда были мама или папа, которые только и делали, что любили их, поддерживали, давали им все, в чем они нуждались, и многое из того, чего они хотели. Мы с Конрадом могли вести себя плохо друг с другом, и они могли это видеть, но мы никогда не упускали ничего важного и не заставляли их чувствовать себя неважными.

Черт возьми, я даже ходила на все матчи по борьбе Одена, а мне не нравилась борьба.

Я понимала, что этим двум не помешало бы увидеть реальную жизнь.

Я также понимала, что кто-то должен отыскать Рианнон Донован и пробудить в ней здравый смысл.

Поскольку это не могла быть я, то мне оставалось лишь отправиться на поиски снаряжения для пейнтбола.

Это я и собиралась сделать.

— Ладно, я ухожу, — объявила я и направилась к Эшлинг. — Увидимся позже, детки.

Киллиан ничего не ответил.

Эшлинг проводила меня до двери.

Я остановилась и тихо спросила:

— Ты знаешь его размеры?

Она кивнула и сказала их мне.

Я посмотрела в коридор, потом на нее.

— А отец ему ничего такого не покупал?

— Папа притворился, что подарил кучу новой одежды для школы. На самом деле его подарок — новенький Xbox, который все еще остается в папином шкафу.

Это было мило.

— Ладно, цветочек. — Я склонила голову набок. — Ты уверена, что в порядке?

— Да, я в порядке, — снова ответила она слишком быстро.

— Если захочешь поговорить, я через дорогу, — предложила я.

— Хорошо, Эми, — сказала она таким тоном, что я поняла: она не примет от меня этого.

Я не настаивала. Может, когда-нибудь у меня будет шанс, и, глядя на ее красивое личико, я надеялась, что этот день настанет.

Я просто сказала:

— Хорошо, Эшлинг.

Я открыла дверь и уже вышла, когда она позвала:

— Эми.

Я повернулась к ней.

— Да, милая?

— А ты..? — ее глаза скользнули в сторону моего дома, задержавшись там, и она закончила, — тот парень, Брэдли, с которым ты была, казался милым.

— Я рассталась с ним вчера вечером, Эш.

Ее взгляд метнулся на меня.

Я пожала плечами, небрежно продолжая:

— У нас просто не срослось.

— Сожалею, — пробормотала она.

— Иногда это срабатывает, иногда нет, — тихо сказала я ей.

— Ага.

Она хотела, чтобы я была с ее отцом.

Мне это нравилось. Это было приятно.

И это пугало.

— Я отправляюсь за снаряжением для пейнтбола, — сказала я ей. — Увидимся позже?

Она кивнула.

— Пока, сладенькая.

— Пока, Эми.

Я повернулась и направилась к своему дому. Добравшись туда, я подошла к своему ноутбуку и посмотрела, где можно найти снаряжение для пейнтбола. Ближайший магазин находился в большом городе, в сорока пяти минутах езды.

Я направилась туда, запаслась всем, в чем, как сказали мне продавцы, любой любитель пейнтбола будет нуждаться или даже хотеть, и по пути домой остановилась у «Target», чтобы купить открытку и подарочную упаковку.

Вернувшись домой, я завернула подарки и передала их Эшлинг, но больше не беспокоила Киллиана.

Она слегка улыбнулась и поблагодарила меня.

Я широко улыбнулась ей и пошла домой.

Бостон Стоун позвонил снова.

Но Микки мне не позвонил.

*****

Было уже поздно, и я сидела на табурете у барной стойки с бокалом вина и ноутбуком.

А Микки все еще не звонил.

Это была настоящая борьба. Это заставляло меня до крайности чувствовать себя эгоисткой. Я понятия не имела, какие усилия нужно приложить, чтобы иметь дело с детьми, живущим с уродливым фактом, что их мать алкоголичка, но я подозревала, что это требует больших усилий.

Мне все еще было больно, что после всего случившегося, после того поцелуя, Микки не нашел времени даже мне написать.

Я отправила очередное письмо родителям, рассказав, что у меня нового, с момента последнего они не отвечали и не звонили, но я не могла позволить этому меня беспокоить.

Что есть, то есть. Они были теми, кем были. Я не могла их изменить и не собиралась позволить им изменить меня. Больше нет.

Так что, как бы там ни было, пусть идет, как идет.

Я блуждала по Интернет-сайтам, пытаясь получить хоть какое-то представление об идеальном обеденном столе, когда мой телефон издал сигнал.

Я схватила его, взволнованно провела по экрану, открывая вкладку с сообщениями, чтобы прочитать одно от моего сына.

«Предупреждаю, Пип пробовалась в команду поддержки. У нее ничего не вышло. Она не счастлива».

Я была в восторге от новостей о моих детях. Я была вне себя от счастья, что сын поделился со мной этим безо всяких побуждений с моей стороны.

Я была расстроена этой новостью.

Я мало что знала о своих детях, но знала, что Пип был новенькой в группе поддержки. Я также знала, что, у нее лежало к этому сердце, она работала над этим и ей нравилось получать то, что она хотела.

Не получив этого, она будет опустошена.

Я написала в ответ: «Спасибо, что предупредил, малыш».