Воспитательные часы

– Если бы я знал, то сказал бы тебе.

– Да, конечно, - цинично смеюсь я.

– Слушай, парень, Я помогу тебе довезти джип до дома, ладно? Мы сделаем это после встречи.

– Не беспокойся, мать твою.

– Я пришел на стадион сегодня утром, и что, черт возьми, вижу на парковке? Кто-нибудь из вас, леди, знает ответ, который я ищу?

Тишина.

– Сегодня утром никому нечего сказать?

Мы все тупо смотрим на тренера, который выглядит так, будто у него вот-вот лопнет кровеносный сосуд в центре лба. Он чертовски зол.

– Я видел джип Ретта Рабидо, завернутый в чертов полиэтилен. Кто здесь думает, что это смешно? Кто здесь думает, что это безопасно? Поднимите руки.

Его вопрос встречен тишиной, безмолвием, поэтому он продолжает:

– Да что с вами такое, ребята?
– Шагает в сторону комнаты, обычно предназначенной для просмотра пленок, и швыряет планшет на стол, который использует для расшифровки.

Тренер проводит обветренной рукой по седеющим волосам, заложив руки за голову и уставившись в стену.

– Не знаю, что мне делать. Я должен найти виновного. Если никто не заговорит, вы все отстранены, пока мы не разберемся.

И все же никто не произносит ни слова.

Пока…

– Тренер, я не думаю, что справедливо отстранять всех из-за глупой шутки.

Тренер даже не оборачивается.

– Заткнись, Теннисон. Если вы не можете назвать мне имя, считайте, что вы на испытательном сроке.

Кто-то откашливается.

– Да бросьте, Тренер, - возражает Брэндон Теннисон.
– Я уверен, что тот, кто это сделал, — он оглядывает комнату, его глаза сузились в опасные щелочки, — тот, кто это сделал, просто пытался пошутить.

– Уверяю вас, дамы, персонал не понял шутки.
– Тренер поворачивается к тренерской команде Айовы, указывая на вспомогательный персонал.
– Мы здесь уже несколько часов обсуждаем варианты. С нашей точки зрения, альтернативы не так уж много. Мы не можем иметь команду, полную маленьких придурков, которые думают, что издевательства над новым товарищем по команде терпимы. Вы взрослые люди. И пора принять наказание, как взрослые мужики.

Один из первокурсников поднимает руку.

– Но, Тренер, разве мы не потеряем сезон, если вы отстраните нас?

– БИНГО!

По комнате прокатилась волна бесчисленного бормотания, ругательств. Жалобы от нескольких храбрецов.

Себастьян Осборн прочищает свое горло, произнося слова, юмор наполняет его глубокий голос:

– Тренер, да ладно, разве мы не можем что-то сделать, чтобы не испортить остаток сезона? Некоторые из нас зависят от стипендии.

Он один из них.

Тренер изучает свои кутикулы.

– Вам, ребята, следовало подумать об этом, когда вы оставили Рабидо на стоянке прошлой ночью.

Осборн не сдается:

– Разве мы ничего не можем сделать? Должно же что-то быть.

– Забавно, что ты спросил. На самом деле, есть вариант.
– Он жестом приглашает Роджера Дэнверса, нашего тренера, присоединиться к нему. Дэнверс с хмурым видом подходит вперед, бросая пару ключей тренеру, который держит их и позвякивает.
– Видишь эти ключи? Это твой билет на свободу.

Растерянные взгляды по сторонам.

– Дэнверс собирается составить список подозреваемых. Эти люди заберут Рабидо и эти чертовы ключи и отправятся в мой дом у озера, чтобы немного пообщаться с командой, и я не хочу видеть ваши гребаные лица в этой комнате, пока вы не разберетесь с этим дерьмом. Следующий маленький мудак, который выкинет шалость, отстраняется от команды и исключается из университета.

– Его глаза-бусинки обшаривают комнату.
– Все ясно?

Коллективный кивок прокатывается по группе.

– Я не расслышал: все ясно?

– Да.

– Ни одной чертовой шутки, или я позабочусь, чтобы ваше время в Айове закончилось.

Тишина.

– Гандерсон. Джонсон. Райдер. Теннисон… - тренер перечисляет десять имен, которые подозревает в виновности.
– Ну вот. А теперь проваливайте. У вас есть час, чтобы смыться отсюда и дотащить свои задницы в коттедж, пока я их не вышвырнул.
– Он слегка повышает голос, указывая на капитанов: - Зик и Оз? Поздравляю, вы играете дуэнью (прим.: в испаноязычных странах так называют пожилую женщину, воспитывающую молодых девушек-дворянок). Теперь в мой кабинет.

Вот дерьмо.

Лорел

Меньше всего я ожидаю встретить в университетском кафе Рекса Гандерсона, менеджера команды по борьбе и соседа Ретта по комнате. Он замечает нас с Алекс в угловой кабинке, широко улыбается, подходит, когда я ловлю его взгляд.

– Не возражаете, если я присяду на минутку?

Он садится рядом с Алекс, не дожидаясь ответа.

– Да, конечно.
– Моя кузина закатывает глаза.
– Не стесняйся.

– Спасибо.
– Он не тратит времени, разглядывая мой черничный маффин.
– Не возражаешь, если я…

Никаких манер, клянусь.

– Да, я вроде как возражаю.

Сосед Ретта игнорирует меня, откалывает верхушку моей булочки, ломает ее пополам и запихивает сочное, наполненное ягодами печенье себе в глотку. Глотает. Съедает вторую половину.
– Ты уже говорила с Реттом?

– Не сегодня.
– Клянусь, у этого парня всегда есть план.
– Почему спрашиваешь?

– Просто интересно.

Когда он тянется к нижней половине моего кекса, я раздраженно шлепаю его по руке.

– Не хочу показаться грубой, но не хочешь ли сказать нам, чего ты хочешь?
– Позволяю Александре перейти к делу. На этот раз я благодарна ей за грубость.
– Мы вообще-то были в середине разговора.

Рекса Гандерсона это, похоже, не смущает.

– Итак, сегодня утром у нас было экстренное совещание. Не знаю, рассказывал ли тебе об этом Рабидо, но раз уж я вошел и увидел вас, то могу сообщить и хорошие новости.

– Какие новости? Он получает награду за что-то?

– Э, нет. Несколько членов команды отправляются на природу в эти выходные.

Мои брови взлетают вверх.

– О?

– Это домик в большом каньоне. В часе езды отсюда, знаешь, где это? Погугли.

Я отрываю бумажный вкладыш от булочки.

– Угу.

– Хочешь приехать?

Снова поднимаю брови.

– Я?

– Да. Все подружки поедут с нами. Я подумал, что Ретт тоже захочет тебя взять, но он такой слабак.

– Ты действительно думаешь, что он хотел бы, чтобы я поехала?
– Еще рано, он обязательно упомянет об этом, если захочет, чтобы я там была.