Восстание инеевых волков

– Вы видели, как он на меня смотрел?
– я готова была расплакаться.
– Он меня теперь или выгонит, или замуж продаст.

– Ох, Анна, знала бы ты, как я боялась, что Вилдэр Рандвалфа на мне жениться заставит, - усмехнулась Сольвейг.

Я через силу улыбнулась, чувствуя, что на этот раз из переделки легко не выпутаюсь. Взгляд, которым одарил меня Вилдэр, был очень... красноречивым. Вне сомнения, он злится на меня: расстроила переговоры, подвела народ к войне!

Однако взгляд Вилдэра означал кое-что другое, но узнать об этом мне предстояло лишь на следующий день.

***

Остаться с Сольвейг Осмонд мне не разрешил. Потому пришлось тащиться в общую спальню и выслушивать ехидные намеки Галии. Та на пару с Тордис как могла издевалась надо мной, но быстро остыла, потому что я на ее подначки не реагировала. Меня раздирали сомнения: правильно ли я поступила? Чего теперь ждать от Леофвайна? Что будет с Рандвалфом? И как мне пережить эту войну, будь она неладна! И Гуннульв, как некстати, пропал куда-то. Небось опять на кухне еду ворует. А кухарка все на служанок сваливает.

Спала я до чертиков паршиво. Постоянно просыпалась, ворочалась, меня бросало то в жар, то в холод. В конце концов, я выругалась и вскочила, намереваясь скоротать остаток ночи за книгой, которую Вилдэр так у меня и не забрал. Тут же вспомнилось, что повелитель обещал амулет против Гуннульв и забыл. Как еще один намек на то, что ему плевать на меня.

Подходя к столу, я услышала тихие всхлипы: это Уна плакала в подушку. Я хотела было поинтересоваться, что случилось и не связано ли это с приездом гостей, но потом плюнула на все и погрузилась в книгу. Мне и своих проблем хватало, чтобы слушать еще и чужие. Дома подружки всегда жаловались мне на жизнь, а я терпеливо слушала и потом несколько дней ходила подавленная. Но сейчас настроения выслушивать про чужие горести, не было. Слишком хреново было на душе.

Однако и чтение не могло вернуть мне хорошее расположение духа. Голова была тяжелой, мысли путались, а морозный узор на окнах завораживал, призывая покориться дремоте, которая вдруг неожиданно пришла. Так я и уснула: в кресле, с книгой в руках, уставшая и расстроенная.

А утром меня растолкала Уна, на лице которой и следа ночных рыданий не было. Мелькнула даже мысль, что мне все это приснилось.

Завтрак подали неожиданно рано и Астрид, которая обычно по утрам проверяла наши постели, не ушла, как того ожидалось, а дождалась окончания трапезы и велела нам построиться.

– Анна.

Я вышла вперед, но реверанс делать не стала. Как и ожидалось, Астрид молча проглотила этот акт неповиновения. Избегая встречаться со мной взглядом, она протянула свиток.

– Это тебе велел передать господин Рандвалф.

Девчонки недоуменно переглянулись, да и я была шокирована. С какой стати Рандвалф пишет мне письма?

– Уна, тебе лучше?
– сухо спросила Астрид у девушки, которая выглядела бледной, но вполне здоровой.

– Да, госпожа.

– Хорошо. Сольвейг что, все еще в лазарете? Туириэль, сбегай туда и приведи бездельницу! Не настолько она больна, а кто-то должен прислуживать за обедом!

– Ну уж нет, - возмутилась я, моментально забыв о письме.
– Сольвейг теперь свободна и вы не вправе ей приказывать.

– Что?
– прищурилась Астрид.

– Вчера повелитель освободил ее, - я усмехнулась, наблюдая, как вытянулось лицо Астрид.

– Так что теперь не вам решать ее судьбу.

– Хорошо, - скривилась Астрид.
– Лаириэль, Туириэль, Хельга, Тордис - вы прислуживаете за обедом. Галия - уберешься в покоях Идгарда. А ты, Анна, отдыхай.

У меня даже рот открылся непроизвольно.

– Зачем?

– Ночью пойдешь к господину. После обеда за тобой зайдут Борхгильд и Инга.

– Я к Идгарду не пойду!

Я для убедительности даже отступила на пару шагов от смотрительницы.

– К Идгарду?
– удивилась Астрид.
– Нет, Анна, ты идешь к Повелителю.

Под злобный скрип челюстей Галии я так и села на кровать.

Девчонки разбрелись по делам, а я улеглась на кровать и попыталась привести в порядок мысли. Значит, Вилдэр решил... блин, чего он решил то? Ему бы выгнать меня, а не на ночь звать!

Я давно уже призналась себе, что влюблена в Вилдэра, но почему-то сейчас, когда он, наконец, позвал меня, я особой радости не ощущала.

" А чего ты хотела?
– Гуннульв, как всегда, бесцеремонно влез в мои мысли.
– Свадьбы, детей и счастливой семейной жизни? Ну, заинтересовала ты Вилдэра своей выходкой, развлечется, цацку подарит и отвалит. О, рифма!"

– Слушай, чего ты приперся?
– разозлилась я.
– На нервы мне действовать? Иди, с кандалами развлекайся в подвале!

"Ой-ой-ой, подумаешь. Принцесса нашлась. А вот и пойду!"

Гуннульв пропал, оставив меня наедине со своими мыслями. Те были невеселыми: монстр попал в яблочко, сказав, что мне нужна счастливая семейная жизнь. В этом мире, где женщина была просто каким-то существом, которое держат дома, кормят, периодически гладят и выводят погулять, мне хотелось... нет, не романтики, не букетов и цветов, а хоть какого-нибудь настоящего чувства. Пусть не любви, хотя бы симпатии, а не строгого "хочу!" и подачи меня в постель.

Я вспомнила о письме Рандвалфа и быстро вскочила. Пергамент был не старым, а потому от моих торопливых движений сильно не пострадал.

Это был рисунок. Явно принадлежащий руке Рандвалфа: кое-где были чернила размазаны, да и сюжет к художнику пришел явно после вчерашней ночи. На рисунке была изображена армия. Тысячи гигантских волков, облаченных в доспехи, вооруженных лишь когтями и клыками, подходили к замку, видев который снаружи лишь два раза в жизни, я не могла не узнать. Смысл рисунка был вполне ясен. Сбоку я заметила какой-то мелкий текст и поднесла пергамент ближе к глазам, чтобы прочитать его.

"Сохрани это письмо, храбрая девчонка. Когда-нибудь оно послужит тебе подспорой".

Я нахмурилась. На угрозу не было похоже. Что же задумал Рандвалф? Уж не помогать же мне он собрался!

Когда пришли Инга и Борхгильд, я, погруженная в мысли, касающиеся планов Рандвалфа, не сопротивлялась и не выказывала никакого возмущения сложившейся ситуацией.

Меня отвели в купальню и заставили раздеться. Словно я была тушкой, а Инга и Борхгильд - привередливыми покупательницами на рынке, мы стояли у бассейна. Женщины осматривали меня, изредка перебрасываясь комментариями.