Война меча и сковородки

– Мне очень здесь нравится!

– Занятное место, - согласился Годрик.

– Волшебное место, - подхватила Эмер.
– Разве не удивительно, что из простого куска руды получается смертоносное оружие? Такое прекрасное, убийственно-холодное? И чтобы его получить, надо раскалить мертвый камень добела, и сделать ему больно. Ведь он кричит при каждом ударе! Но без боли не достичь совершенства.

Она не знала, что сказала нечто столь созвучное мыслям мужа, что он насторожился, ожидая подвоха. Но Эмер с восторгом рассматривала готовые ножи и никаких каверз не затевала. В благодарность Годрик позволил себе проявить щедрость:

– Если тебе так здесь нравится, можешь приходить, когда захочешь.

– Ты разрешишь мне еще поковать?
– спросила Эмер, задыхаясь от счастья.

– Нет.

Ответ был неожиданным, и Эмер удивленно захлопала глазами:

– Но почему? У меня неплохо получалось.

– Я позволил тебе удовлетворить прихоть, только и всего, - Годрик взял у слуги полотенце и промокнул лицо и плечи.

Эмер посмотрела на него исподлобья, но обидеться не смогла.

– А ты делаешь только ножи? Мечи ковать умеешь?

– Умею, - Годрик надел котту, подпоясался и накинул на плечи квезот.

– Ах, как бы мне хотелось взглянуть, как рождается меч!
– Эмер просительно сложила руки, заглядывая мужу в глаза.

– Уговорила, покажу, - сказал Годрик, стараясь говорить небрежно, чтобы она не почувствовала, как тронули сердце ее речи, и добавил, совершенно неожиданно для самого себя: - Я собираюсь сделать меч, которому не будет равных во всей Эстландии.

– Заговоренный?!
– прошептала Эмер, потому что от волнения пропал голос.

– Нет, - Годрик даже улыбнулся.
– Я не владею колдовством. Но чтобы создавать несравненные вещи, магия не нужна. Достаточно простых человеческих знаний.

– Я должна буду это увидеть, Годрик Фламбар!
– Эмер схватила его за руку и потрясла, подкрепляя слова.
– Чего бы я только не отдала, чтобы у меня был настоящий меч!

– Меч? У женщины? Да ты спятила. И оставь меня, с чего ты вцепилась, как клещ?тут же отпустила его.

– Так-то лучше, - он напоказ отряхнул рукав котты и указал в сторону Острюд, понуро стоявшей в одиночестве на мосту. Мост был дощатый, с низкими, грубо сработанными перилами, зато на мощных сваях, потому что поток так и ревел, сбегая откуда-то с гор и устремляясь к даремской равнине.
– Моя сестра скучает. Поговори с ней, пока леди Фледа не вернется. А мне надо проверить, готовы ли обозы в столицу.

– Хорошо, сделаю, как просишь, - милостиво кивнула Эмер, готовая простить ему любую колкость только за обещание показать, как куются мечи.

Она и в самом деле пошла в сторону золовки, хотя и без большой охоты, все еще пребывая мысленно в закопченной кузне, и слыша перестук молотов по горячему металлу.

Острюд дернулась, когда Эмер встала рядом, утвердив локти на перила.

– Я тебя не звала, - сказала она резко.

– Сама бы не пошла, - заверила ее Эмер, - но твой братец попросил тебя развлечь, а то ты свесилась носом до самой воды. Того и гляди - намочишь.

– Как всегда плоские шутки, - прошипела Острюд.
– Такие же плоские, как и твое лицо!

– Зато у тебя не плоское, а острое и выдающееся, как вон та гора. Особенно нос.

– У меня красивый нос!

– Ага. Поэтому ты еще не замужем.

Удар был направлен метко, и Острюд взвилась:

– Ты отвратительная, вульгарная, как торговка рыбой! Только и умеешь, что вешаться на мужчин!

– Попридержи язык, - лениво сказала Эмер. Ссориться с золовкой ей не хотелось, но и слушать ее болтовню было особенно противно. Слишком прекрасные и волнительные чувства она сейчас пережила, чтобы разменивать их на ругачку с Острюд.

Но ту уже понесло по кочкам и без узды:

– С тобой разговаривают уважительно только потому, что ты жена брата! Даже Тилвин сказал, что таких невеж, как ты, он еще никогда не видел! И что ты больше похожа на мужчину, чем на женщину!

Эмер повернулась к золовке, оперевшись на перила:

– Ну и змея же ты, - сказала она, - Тиль никогда не сказал бы ничего подобного. Он даже о тебе плохого не говорит, хоть считает тебя избалованной глупой девчонкой.

– Ты лжешь!
– взвизгнула Острюд.

– Не кричи, - осадила ее Эмер.
– Вон там стоит леди Фледа, и она уже посматривает в нашу сторону. Помнишь, как Тилвин попросил тебя не устраивать представление? Теперь повторю его слова: ты не жонглер, поэтому веди себя, как прилично девице из благородной семьи.

– Он совсем не об этом! И ты лжешь, долговязая деревенщина, я ему дорога!

Смешно было видеть, как крохотная Острюд наступает на девицу выше себя на две головы, но смеяться Эмер не стала, потому что некая мысль осенила ее:

– Тебе нравится Тиль?!
– она уставилась на золовку, как будто та призналась, что по ночам срывает звезды небесные и толчет их в ступе.

Острюд осеклась, а потом расплакалась от злости, чем выдала себя с головой.

– Не плачь, не плачь, глупышка, - Эмер почувствовала к золовке нечто вроде сочувствия. Нет, Острюд не стала ей приятнее, когда выяснилось, что она тоже испытывает вполне человеческие чувства, просто и сама Эмер в последнее время испытала и осознала, что значит безответная любовь, а потому не смогла остаться равнодушной.

– И не плачу! Что ты придумываешь?
– всхлипнула Острюд, размазывая по щекам слезы.

– Ну, не разводи сырость, - Эмер обняла золовку, но та вырвалась.
– Только ты с ним поосторожней, - сочувственно посоветовала Эмер, вспомнив дубовую рощу.
– Кто знает, может, у него уже есть дама сердца...

– Нет!

– Все-таки, не открывай ему душу первой. Если хочешь, я порасспрошу, как он к тебе относится?

– Не смей разговаривать с ним!

– Просто если признаешься, он не оценит твоих чувств, - Эмер так увлеклась советами, что не заметила состоянии Острюд, которая уже кипела от злости.
– А так у тебя будет преимущество. Знаешь, как говорил король Гарольд: побеждает тот, кто умеет ждать. Вот и тебе надо проявить выдержку...

– Не смей так разговаривать со мной!
– крикнула Острюд и что было сил толкнула Эмер в грудь.

Не успев даже вскрикнуть, Эмер перекувырнулась через перильца и рухнула в водный поток. И сразу перестук молотов, скрип колес и ржание лошадей, визгливый голос золовки и крики угольщиков, возившихся возле ям сменились невнятным гулом, словно весь мир оказался где-то далеко, а сама Эмер очутилась в неведомой стране, одна-одинешенька.

Сквозь толщу воды она увидела силуэт Острюд и возненавидела ее с новой силой. Девица схватилась за голову, сообразив, что натворила. Маленькая дура! Если бы она не умела плавать, тут и пошла бы на дно, как камень, а этому подлому существу и в голову не придет позвать на помощь, а придет - будет ходить за помощью, как за смертью. Ну ладно, она заставит ее поволноваться!