Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Полковник СУББОТ Марк Эйджи!.. Вот оно что! Твоя война была здесь...

– Э-э... Чего стоило отвертеться от настоятельных предложений (читай - приказов) высших офицеров, жаждавших заполучить меня в штаб Армии Моря!
– невесело смеюсь.

Валевский разглядывает меня так, как будто видит впервые.

Выпрямляюсь: грудь выпуклая, развёрнутые плечи. Фиксирую спину, - в СУББОТ немало внимания уделяли нашей выправке. Тело свидетельствует. Но лицо... лицо оставляю открытым. В конце концов, не в почётном карауле у омега-т стою. Смотри, читай, да, вот такой у тебя друг: бесконечно усталый, с

припухшими веками, с запавшими глазами, со щеками, прикрытыми запущенной, словно наклеенной, бородкой завсегдатая столичных клубов. С агрессивно-пятнистой раскраской волос, - нелепым обрамлением лица тридцатилетнего полковника.

– "Серый кардинал" из службы СУББОТ...
– итожит Арт.

Молодец, соображает.

– Оберманн блефует?

– Оберманн доводит начатое дело до логического конца: он идёт к власти. Осталось узнать, почему ему позволили делать это противозаконным путём?

– Чем на самом деле занимались в "Нуво"?

– Кибернитом.

– Договаривай!
– торопит Арт.

Видимо, у нас и ощущение времени одинаковое...

– Их интересовал кибернит, - сначала как энергопреобразователь, затем, благодаря прозрению Мо, как создатель пространственных тоннелей.

"Нуво" оправдала своё название. В этой лаборатории начинается новая эра, Арт. И я тому свидетель. Космос и так слишком долго ждал человека. Профессор Мо работала с фанатичным упорством, ей нужен был выход в космос. Не для себя, для всех нас, для подводного человечества. А её отцу нужна была война. Опять же, не для себя: ради спасения народа Моря. Умница Мо понимала, что с такими мотивами папашу Оберманна не сдержать. Она отодвинула сроки заказа главнокомандующего, а сама тратила ресурсы военного ведомства на выращивание кристаллов кибернита с нужными свойствами, и на его испытания. Шла в обход, проявляла инициативу, презрев указания, - для всего этого есть забытое слово: ловчила. У нас, ты знаешь, за такие дела можно заиметь коррекционный браслет. Ведь от "непохожих" можно ждать чего угодно. А Мо - стопроцентная "непохожая". Первая такая за двести лет. И потому её оставили.

– Марк, вслед за дочерью Оберманна всё чаще стали рождаться дети с непроницаемыми зонами кортекса, - задумчиво произносит Валевский, мучимый сомнениями: откуда ему известно то, что не может быть известно наверняка?

Я догадываюсь о его сомнениях по движению губ, в растерянности выдохнувших одно слово: "Оракул"

Ага, значит, ты ходил к Оракулу? Ну-ну! Однако, крепко тебя прижало, друг, что побежал за советом Мудрых. Каюсь, слишком часто оставлял тебя без своего участия.

Я говорю:

– То-то и оно, Арти. Я ведь тоже из "непохожих". И моя жизнь должна была быть очень короткой: из утробы матери да в конвектор. Часто я думаю: не потому ли она, эта жизнь, так опупенно, сказочно, божественно привлекательна?!

А вот ты, - я приступаюсь к другу, - ты кем себя чувствуешь после кражи документов?

Валевский согласно кивает. Что он может ответить? Что могут добавить слова, если ясно и понятно, и не требует доказательств: нормальному аналитику и в голову не пришло бы сомневаться в деятельности Главного Управления, а тем более, стать на пути системы...

И снова Арт обдумывает то, что у меня дар озвучивать мысли, которые этот молчун

просто не находит нужным произнести. Что бы ты делал без меня? Мой язык, горло и связки делают твою работу, приятель!

Несколько секунд мы просто смотрим друг другу в глаза.

Это необходимо. И чем дольше мы знакомы, тем более необходимо: после таких гляделок приходит полное взаимопонимание. Многое из того, что нужно обозначить словом, становится лишним, и рваного обрывочного разговора вполне хвата....

– Только война способна вывести подводное человечество из состояния счастливого сна, в котором мы всё больше замыкались на самих себе. Профессор Мо чувствовала, что в действиях генерала Ли Оберманна есть особая правда. Любой Золотой век когда-нибудь заканчивается, Арт...

– Мы застали конец Золотого века. Пожалуй.

– То, чем блефовал генерал, - универсальное оружие, - существует, но изобретено учёными Надмирья. И оно будет пущено в дело рано или поздно.

– Против Колоний, - кивает аналитик.

– Против Колоний, - эхом отвечаю я.
– Внешние надолго замуровали бы нас, и время Первого Вдоха настало бы лет через триста.

– На Суше способны даже на самоуничтожение, я в этом убедился. Энергетический голод скоро даст о себе знать, и тогда у внешних найдётся повод для любых безумств.

Не знаю, почему мне так важно оправдаться за то, что я сделал:

– Арти, мы не могли контролировать всё, что происходит на поверхности. А контроль за оружием такой мощности необходим. Оставался один выход: самим вскрыть нарыв. А для этого выйти, и взять в руки скальпель, и перепачкаться в чужой и своей крови.

Валевский потрясён. Его давит не сама постановка дела, а нравственная сторона вопроса, его пунктик.

Болван, я совсем забыл - у парня сильная контузия, зачем было так прямо? Да его может убить моя правда...

– И тогда Подводные Колонии развязали войну между Сушей и Морем? Начали с грандиозной провокации: отдали на заклание двести человек, из них девятнадцать детей, и базу КС...
– Арт уверенно, словно ставит точку, припечатывает:

Признайся, это сделал ты.

– Да. Это сделал я, - отвечает за меня полковник Эйджи. Полковнику Эйджи во что бы то ни стало нужно успеть исповедоваться, а времени в обрез.

Арт несколько мгновений стоит неподвижно. Ранения напомнили о себе: я вижу, как бьётся синяя жилка под неестественно белой полосой шрама на его виске.

– Я с тобой, Марк, дружище!
– выдыхает он.

Мне становится легче.

"Как камень с души", - говорили предки.

Я хлопаю Арта по спине, он колотит кулаком в мои рёбра. Мы не успеваем сказать друг другу всё, что нужно сказать. Остаётся лишь попрощаться.

Главное Управление оживает; открываются входы. Вот и те, кто пришёл за нами...

***

Валевский видел охрану, профессионально оттеснявшую его от инсуба.

"Ребята побывали на поверхности", - отметил Арт.

Он без колебаний шагнул вперёд, чтобы заявить о разглашении секретных материалов, ушедших с его планшета по служебному каналу инсуба, и увидел поверх плеча ближайшего охранника: рука Эйджи вскинулась в натренированном молниеносном движении, дуло нацеленного на аналитика о-пласта осветилось пепельно-розовым.

Поделиться с друзьями: