Возгарка III
Шрифт:
С этими словами я водрузил треуголку на голову старпома, сбросил кафтан, наступил на планширь и бросился в воду.
Всё происходило как в тот раз, когда я заметил рядом с девчонкой другое чудовище, гораздо скромнее. Сейчас я почти скучал по Альгеру.
Радовало только, что Маргюг не пыталась принять менее плотную форму. Вероятно, всё дело в Ярочке и её магии. Есть шанс, что девчонка погибнет или же окажется на свободе. Хорошо, что гигантская тварь предпочла не рисковать.
Плохо, что она двигалась чертовски быстро. Но всё же я вампир, да ещё совсем недавно принявший допинг из огненной крови.
Пришлось вложиться
В голове живо нарисовалась картина: Маргюг всплывает в порту Амельгарта, распугивая народ и снося волной плохо закреплённые суда. На пирсе уже дожидается дядюшка или кто-то из его верных отпрысков. И чудовище отрыгивает полуживую девчонку к его ногам.
Нет уж, не получит он её. И я не позволю морально так травмировать свою подопечную: за несколько дней в желудке монстра даже совершенно уравновешенный человек чуточку тронется.
Так что я нёсся сквозь водные массы пущенной стрелой, пушечным ядром и всеми другими эпитетами быстроходности. Через некоторое время двигаться стало легче: я попал в поток, который тянулся за Маргюг. Когда такая туша пропарывает морские пучины, вытесняется довольно приличный объём, и вода каждое мгновение врывается обратно. Столь огромное существо порождает за собой настоящее морской течение.
Вскоре я заметил впереди тёмный извивающийся силуэт. Она не стала погружаться глубоко. Наверняка не хотела подвергать девчонку резким перепадам давления.
Я почти нагнал её. Вот, уже виден кончик хвоста.
Ещё миг, и мне удалось схватиться за выступ на нём — самые низкий шип из тех, что украшают позвоночник Маргюг. Я сноровисто перебросил себя вперёд и ухватился за следующий шип, уже более выразительный. Так я закрепил удачу и продолжил своё перемещение по хвосту чудовища.
Гряда шипов постепенно росла. Теперь каждый из них навскидку был с меня ростом, но я не пытался встать на шкуру и померяться с ними. Предпочитал перемещаться как по лестнице. Несколько раз чуть не сорвался: хвост резво двигался из стороны в сторону, как у крокодила. Удержаться на нём оказалось не самой лёгкой задачей даже для вампира. А ещё меня очень радовало отсутствие потребности в кислороде. Все пузырьки воздуха из моих лёгких вырвались вскоре после старта, но задыхаться и просить о всплытии дохлый организм не пытался.
Маргюг двигалась в водах исполинской муреной.
Пару раз, когда приходилось прижиматься к шкуре монстра, я не слабо шваркнулся о наждачку из ракушек. Узнал несколько северных видов мидий. Вспомнилась такая забава, как протаскивание под килем — когда провинившегося матроса привязывают к верёвке, протянутой под днищем судна, сбрасывают в воду и тащат от борт до борта. Спина обязательно должна быть голой, чтобы хорошенько ободраться о наросты.
На мне была рубаха, но успела изодраться об эти острые выступы, так что с каждой минутой я становился всё злее и голоднее. Потом вихляния прекратились: я добрался до спины чудовища. Она раскинулась в обе стороны от частокола шипов, будто скальный массив. Огромная и несуразная, с буграми мышц в качестве неровностей ландшафта и периодически открывающимися ущельями жабр.
На теле этой титанической бабы я ощущал себя букашкой.
Необычненько. Оседлать такую барышню — это нужно занести в отдельный список подвигов. Ни хрена не романтических, к сожалению.
Я продолжал движение, совершенно не представляя, что же собираюсь предпринять. Как мне, ко всем морским чертям, вытаскивать Ярочку из брюха этой твари? На минуту
я задумался, глядя в розоватые недра жабр, но отбросил эту идею. Не полезу я туда. Уж лучше через рот. Только надо как-то заставить русалочку его открыть.На этой мысли я добрался до лесных дебрей. Сотни и тысячи извивающихся змей на голове этой горгоны не внушали надежд на лёгкое путешествие. Каждый «волосок» толщиной походил на хорошо откормленную анаконду из вилларийских джунглей. И наверняка умел сжимать добычу не хуже.
Очень не хотелось попасть в объятия хотя бы к одному такому отростку и услышать треск собственных рёбер. А ведь если схватят сразу несколько… уверен, им хватит азарта, чтобы разорвать меня на части.
Но обходить Маргюг с лицевой стороны хотелось ещё меньше. Здесь меня хотя бы сложнее заметить. Был небольшой соблазн всё же рискнуть: там ведь такие сисяндры… почувствовать себя альпинистом, взбирающимся на эти кручи, стало бы интересным опытом. Но лучше все же не искушать судьбу. Вдруг у неё сосочки слишком чувствительные? А тут мои шаловливые ручонки к ним тянутся…
Нет, прочь фантазии. Пробираемся через заросли.
Будем надеяться, что они не слишком много нервных окончаний содержат или вовсе являются чем-то вроде актиний. Только бы не жалили так же.
Я осторожно схватился за первую попавшуюся змеюку. Та никак на прикосновение не отреагировала. Тогда я стал действовать смелее: наступил на неё, хватаясь за соседние хвосты.
И тут меня чуть не сбросило.
Потому что брюхо Маргюг внезапно раздулось гигантским бурдюком. Сквозь натянувшуюся кожу я разглядел оранжеватое сияние. Это был взрыв.
В животе чудовища произошло высвобождение магии, которая превратилась в злое и голодное пламя. Оно заполнило нутро Маргюг. От распекающей боли морская богиня задёргалась и забилась, резко прекратив движение. Меня швырнуло в сторону так, что я едва успел обхватить руками один из «волосков» на её башке.
Ярочка в сознании. И ей даже удалось собраться с силами для нового массированного выброса пламени. Наверняка он не уступал тому, что сокрушил войско Тотншедля. Но для Маргюг этого оказалось мало. Девчонке удалось организовать ей приступ изжоги, да и только.
Пузо просто сдулось обратно. Лужёное оно, что ли? Может, дело в биологии, а может в противоборстве стихий. Сейчас повелительница морских пучин находилась в своей вотчине, а возгарка — в её брюхе, в темноте и отчаянии. Хотя Ярочка оказалась настолько могуче одарённой пироманткой, что остаётся только офигевать от крутости этого цветочка. Так что в разгар жаркого солнечного денька у неё возможно и был бы шанс, но не в таких условиях.
Эффект на Маргюг девчонка всё же произвела: эта живая гора рванула к поверхности. Я сообразил, что дело тут нехитрое. Пламя сожрало весь кислород в желудке чудовища. Если Маргюг немедленно не сделает вдох, девчонка задохнётся.
Да, эта махина наверняка двоякодышащая: жабры и лёгкие. Ну а при дыхании часть воздуха неизбежно заглатывается в пищевод. Потом этот воздух выходит обратно двумя известными способами. Кстати, вампиры тоже пердят, а то и рыгнуть могут, но это страшная тайна, не подлежащая разглашению.
И на этой дивной мысли волосы Маргюг вдруг осознали, что в них завелась блоха. Мою голень ненавязчиво обвил расточек. Медлить я не стал, благо портупея осталась при мне. Стараясь не свалиться — а двигалась морская царица очень стремительно, — я вытянул саблю и рубанул по змеюке. Отсечённый кусок тут же унесло водными массами прочь и вниз. А вот культя забилась и будто беззвучно заверещала.