Возгарка III

Меня окутывало облако воздушных пузырей, но я заметил, что срез почернел, как от ожога. Отлично. Так и знал, что эта тварь тоже фэйри.

Волосы в свою очередь узнали, что в них угодила не блоха, а жук-стригун.

Шевелюра зашевелилась. Ко мне рванули толстенные щупальца, но именно в этот момент мы вырвались на поверхность, так что их на миг отбросило от намеченной цели. Звездное небо над головой, текущая с одежды вода… Я не позволил себе ни секунды промедления, снова заставляя сердце колотиться в рёбра быстрее и разгоняя рефлексы.

Вперёд, к личику красавицы, пока та снова не ушла под волны!

Я продирался через заросли на голове исполинши. Змеи-волосы сжимались вокруг меня, стараясь затянуть в смертоносный капкан. Сабля в моих руках сверкала, как молния, рассекая каждую змеящуюся погань, что осмеливалась потянуться ко мне. Обниматься с ними совершенно не хотелось. Щупальца извивались и атаковали, но я приближался к лобешнику монстра, не давая им ни малейшего шанса.

Внезапно я почувствовал, как огромная тварь начала опускаться к поверхности моря. Нужно было торопиться. Время играло против меня, так что, достигнув её лица, я скатился вниз по покатому лбу прямо к рыбьему глазу, размером с походный казан, рассчитанный на целый полк голодных бойцов.

Зрачок сперва расширился, но тут же сузился. Маргюг меня заметила, но пока чудовищная рука с перепонками неслась к морде, чтобы стряхнуть назойливую букашку, клинок пронзил роговицу. Повелительница холодных морей издала чудовищный вопль, на который тут же отреагировали воды и небеса. Завыл ветер, вздыбились гряды волн. Но её когтистые пальцы ударили по собственному челу, не достав обидчика.

Я знал, что это очень плохая идея, но другого пути не видел.

Боль заставила суку распахнуть пасть.

Мои сапоги оттолкнулись от чешуйчатой шкуры. Тварь мотала башкой, но мне удалось ухватиться за один из её волосков, как за лиану. Сперва меня мотнуло прочь от цели, но на обратном движении головы инерция сыграла в мою пользу.

Разжав пальцы в подходящий момент, я пролетел между челюстей богини, истыканных белыми острыми зубами хищной рыбы. Прямо в тёмный провал глотки.

Неописуемые, сука, ощущения!

Клыки Маргюг сомкнулись позади меня, а я уже скользил вниз по её пищеводу, как по громадной влажной горке. Она мною даже не подавилась.

В ноздри ударил тёплый отвратительный запах: гнилая рыба и гарь.

Каждое мгновение спуска сопровождалось тем, что стенки чудовищного горла сжимались и двигались, будто пытались вытолкнуть меня обратно. Всё же русалочка почувствовала, что скушала каку. Наверняка дело в стали. Я не успел убрать саблю в ножны, так что она задевала слизистую пищевода. Маргюг пыталась меня отрыгнуть, а для полного счастья я ощутил, как она рухнула обратно в воду. Мотыльнуло страшно, поджилки сжались, но вокруг всё было не только мерзким, но и мягким, так что кроме отвращения, я никаких мучений не претерпел.

Скользкий тоннель закончился, мне даже не пришлось группироваться, ведь Маргюг больше не возвышалась скалой над волнами. Она плыла под ними. Я просто плавно выехал в пещеру желудка.

Воздух здесь был спёртый, гадостный, но дышать было можно. Хотя основной нотой оказался очень резкий запах гари, слегка сладковатый, как-то бывает от хорошо пропёкшегося мяса. Я подсознательно ожидал, что плюхнусь в озеро соляной кислоты, но Маргюг действительно подавила её секрецию.

Нутро чудовища оказалось сухим и обожжённым, Ярочка неплохо поработала, пытаясь освободиться. Только слюни тихонько стекали по пищеводу, смазывая дорожку, которой я только что воспользовался.

В кромешной темноте я видел слабое свечение магии и жизни, исходящее от девочки и самой Маргюг. Моя подопечная лежала без сознания между извилистых, мясистых складок желудка, её тело светилось как угли в затухающем костре.

Её немного мотало и подкидывало от движения хозяйки этого чертога.

Ступая по упругой поверхности с кучей вытянутых кочек, и стараясь не очень подлетать, я добрался до девчонки.

— Яра, очнись! — я легонько потряс её и похлопал по щекам. Не отреагировала. Потрогал лоб, тот оказался слишком горячим. Не понятно только, это её магия, или девчонку начало лихорадить в медицинском смысле. — Scheisse, даже не думай тут помирать!

Её дыхание и сердцебиение участились, Ярка болезненно застонала, глаза медленно открылись. И заморгали, но ничего не увидели. Зато я мог более-менее различить черты её перепуганной мордахи. Выражение дикого страха сменилось облегчением, когда я снова позвал её по имени.

— Рихард, это ты? — она всхлипнула и обняла меня, слёзы покатились по щекам. — Я думала, что больше никого из вас не увижу! Я и сейчас не вижу… ну, ты понял! Я так рада! Мне было так страшно! Тут как темно, у меня не сразу получилось хоть искорку разжечь! И эти жуткие звуки!

— Тише, тише, всё в порядке, — я успокаивал её, гладя по голове. — Мы выберемся отсюда.

Нас окружал монотонный низкий гул работы внутренних органов Маргюг. Я слышал не только удары гигантского сердца, но и потоки крови, несущейся по сосудам, толщиной с трубы тиблирийских водопроводов.

Девчонку эти звуки однозначно могли перепугать до полусмерти. Как, блин, и сама ситуация. Оказаться одной в этом гротескном местечке.

— Правда выберемся? — шмыгнула она носом.

— Обещаю, — маленькая ободряющая ложь.

Ярочка вытерла слёзы, но её голос ещё дрожал:

— Моя магия не помогла, даже взрыв не подействовал. Пузо Маргюг просто растянулось и снова сдулось. Мы заперты здесь! Снова я так не смогу, я совсем выдохлась.

— Ничего, пробьёмся другим путём. Зато потом ты в любой дрянной ситуации сможешь с гордостью сказать, что и не такое повидал.

Она уронила смешок и немного приободрилась.

— Ты можешь хотя бы маленький огонёк разжечь? Я вижу в темноте, но очень уж паршиво.

Ярочка неуверенно кивнула. Через некоторое время над её ладошкой разгорелась искра. Вспыхнувшее пламешко осветило мрачное нутро чудовища. Своды живой пещеры немного сжимались и снова расходились. Всё было извито складками слизистой. И она восстанавливалась. Обожжённая плоть исцелялась.

Я помог девчонке подняться и направился ко входу в этот мышечный мешок. Про выход я старался не думать. Там сжимался мощный сфинктер привратника, и долбиться в него, чтобы пробраться в двенадцатиперстную кишку, совсем не хотелось. Тем более что Маргюг явилась к нам в гости вовсе не натощак.

Но к моему неприятному удивлению пищевод начал подражать привратнику. Стенки его сошлись, и что-то подсказывало, что толщина такой смычки несколько больше, чем у стенок желудка. Похоже, Маргюг действительно неплохо умеет перестраивать свою физиологию.