Возможность выбора (роман)

Регина вспомнила, что она встречала Карла в доме Мари попеременно с четырьмя женами и четырьмя разными ребятишками.

По поводу первого развода Карла Мари сокрушалась, что умному человеку не повезло с женой. По молодости лет и по неопытности он не сумел разглядеть свою будущую спутницу. Дескать, бедному Карлу досталась закоренелая мещанка, человек ограниченный и лишенный каких-либо стремлений. После рождения ребенка жена бросала институт, и Карл уже не смог убедить ее в необходимости закончить образование. Со спокойной совестью жена игнорировала пожелания Карла, поступила на ничтожную лаборантскую должность и заявила, что считает целью своей жизни заботу о ребенке и муже. У этого бесстыжего существа достало наглости утверждать, что Карлу, в силу его безмерного честолюбия, нужен для равновесия неприхотливый человек, иначе его душа преждевременно перегорит.

Следующая жена Карла была, по мнению Мари, удивительной находкой, такие встречаются одна на десять тысяч. Молодая, интеллигентная, остроумная, с обаятельными аристократическими манерами; благодаря таланту общения она блистала в любом обществе. Помимо этого достоинства она была исключительно одаренной. Супружество Карла и художницы по текстилю увенчалось сыном. Лицо той необыкновенной женщины стерлось в памяти Регины. Однако ей помнилось, что жена Карла носила на шее черную бархотку, к которой был прикреплен букетик искусственных фиалок.

Когда Карл развелся и с этой женой, Мари не стала комментировать неудачную женитьбу своего родственника. Старые девы не оставляли Мари в покое, они все допытывались у нее о причинах неудачного супружества Карла, хотели, видимо, набраться впрок опыта. Мари была немногословной — не сошлись характерами, и все. И только накануне очередной женитьбы Карла она открыла подружкам тайну: художница по текстилю позволяла себе вольности на стороне, Карл же по старинке блюдет супружескую верность и требует того же от своей избранницы.

Так у Регины сложился о Карле и его семье обобщенный образ, разные половины этой семьи жили в разных временных системах — будто наглядный пример для того, чтобы объяснить профану понятие относительности времени, — муж старился, жена меняла цвет волос и глаз, а дети так и не выходили из младенческого возраста.

После третьей женитьбы Карла отправили в долгосрочную командировку в Швецию: вернувшись оттуда, он был ошеломлен: жена за это время стала ему совершенно чужой.

По случаю избавления от жены-стоматолога не только Карл, но и Мари почувствовали облегчение. Регина помнила, как Мари с жаром объясняла: за время отсутствия мужа жена Карла усохла в настоящую старую деву и относилась к вернувшемуся из-за границы супругу словно к надоевшему квартиранту; чтобы освободиться от мужа, она старалась превратить его жизнь в сущий ад.

В течение многих лет следя за этими историями, рассказанными к слову и между прочим, Регина поражалась стойкости Карла. Хотя волосы его пробивала седина — он был уже далеко не мальчик, — ни распавшиеся браки, ни потраченные годы нисколько не поколебали его самоуверенности. Казалось, Карла оберегает и придает ему сил какое-то невидимое, неощутимое для простого человека высокочастотное или магнитное поле, которое не позволяет жизненным бурям захлестывать его и одновременно действует странным образом на его коллег, внушая им робость. Регине не приходилось слышать, чтобы вокруг Карла велись интриги; его восхождение по служебной лестнице воспринималось как должное. Каким-то таинственным образом он умел поддерживать о себе легенду: необыкновенный человек, который благодаря своим способностям и очарованию стоит настолько выше обычных людей, что нет смысла и завидовать ему. Кому однажды удалось вырваться из круга заурядных людей, того уже не поймать за фалды и не остановить его дальнейшего продвижения.

Регине казалось, что кроме всего прочего в успехе Карла сыграло свою роль одно косвенное, но, видимо, все же существенное обстоятельство. В век всеобщей суеты, спешки, непоседливости и поверхностности он умел создать впечатление, будто нехватка времени ему совершенно не угрожает. Карл заботился о своем здоровье и внешности, регулярно играл в теннис. Раз в две недели посещал парикмахера и, видимо, посмеивался про себя над теми своими сверстниками, которые высунув языки гонялись за подростковой модой, отращивали патлы и не замечали, что у самих уже просвечивает макушка. Насколько помнила Регина, внешность Карла всегда напоминала о лощеном господине тридцатых годов, во всяком случае, он отвечал представлению современного человека о довоенном интеллигенте. Костюмы сидели на нем безупречно, шить их на высокого и стройного мужчину, видимо, было относительно просто; при встрече хотелось отметить, что этот человек одевается у великолепного английского портного. Едва ли кому доводилось видеть, чтобы туфли у Карла были нечищенными или каблуки стоптанными — поистине старомодный человек! Подобный стиль требовал определенного мужества, поскольку корректность стали считать дурным тоном. Обросший и засаленный тип в неряшливой измятой одежде, согласно общему мнению, стоял якобы выше всяких дурацких условностей быта; неопрятная внешность как бы подразумевала высокий интеллект.

У Регины гудела голова от безграничной свободы выбора. В тот раз, приехав в город, она кроме прочего услышала от Мари известие, которое про себя тут же определила как многообещающее. Полгода назад родственник Мари побывал в научной командировке в Западной Германии. Там у него завелось множество знакомств — Карл умел нравиться, — со многими контакты сохраняются до сих пор. Тамошние коллеги то и дело присылают Карлу научную литературу, к Новому году ему в общей сложности пришло семь цветных календарей. Встреченный в каком-то обществе издатель словарей даже прислал Карлу целый ящик учебников немецкого языка, предназначенных для иностранцев и основанных на аудиовизуальной системе обучения. В нынешней временной квартирке Карла царит теснота, и ему пришло в голову, что вдруг бесполезные для него учебные пособия могут заинтересовать Регину; он просил дать знать, когда Регина будет в городе.

Мысли Регины устремились к Карлу — это была возможность не из худших! Пьяницей Карл не слыл, равно как и больным, это было видно по его детям.

Мари продолжала болтать о городских новостях и не заметила рассеянности Регины. Увлеченная заманчивой перспективой, Регина сумела отчасти уделить внимание и другому — так она, между прочим, узнала, что со ставшими далекими и чужими ей подругами за прошедшее время произошло кое-что любопытное.

Регина поняла, что ошиблась, полагая, будто она одна живет напряженной и сравнительно богатой событиями жизнью: другие тоже сопротивлялись как умели, старые девы не остались с тоскою сидеть по углам. Они тоже не желали мириться с однообразием сменяющихся дней.

Любившая поболтать Мари рассказывала вперемежку как о знакомых, так и о тех, чьи имена Регина слышала впервые. Просто удивительно, насколько Мари расширила круг своих знакомых, пока Регина жила в поселке. У Регины возникло впечатление, что Мари общается во все более убыстряющемся темпе: полторы фразы на человека — и давай следующего! Видимо, моменты одиночества и молчания становятся столь невыносимыми, что человек начинает искать забвения в словоизлиянии, как в наркотиках.

РЕГИНА ПО ТЕЛЕФОНУ ДОГОВОРИЛАСЬ С КАРЛОМ, что вечером зайдет к нему и заберет учебники. Карл подробно объяснил, каким автобусом лучше всего доехать и на каком углу свернуть потом направо. Он также описал внешний вид дома: доходный дом тридцатых годов с каменной лестничной клеткой, снаружи стены оштукатурены и покрашены в розовый цвет. Он объяснил все необходимое, чтобы провинциалка понапрасну не плутала в городских лабиринтах. Регина молча все выслушала — с какой стати смущать его своим смехом?

В назначенное время Регина минута в минуту стояла за выкрашенной под дуб дверью и нажимала на звонок. Откуда-то из коридора появилась кошка. Задрав хвост, она переступала на коврике возле Регининых ног, кошке тоже хотелось войти в квартиру.

Открылась дверь, Карлу явно были знакомы дурные повадки бродячей кошки, так как он стремительно нагнулся и отпихнул киску с порога в темный коридор. Теперь он мог пригласить Регину войти.

В тесной передней на ящике лежали учебники в пестрых обложках. Регина поняла, что ее ждали не как гостью, а как человека, который заберет ненужные вещи. Поскольку в жизни не обойтись без доли нахальства, то Регина отвела взгляд от книг и сделала вид, что не заметила их. Не дожидаясь приглашения, она принялась расстегивать пальто. В то же время ее пробирал легкий холодок, из предосторожности она ничего не спросила у Мари о теперешней жене Карла, в любой миг хозяйка дома могла войти в переднюю. Тогда Регине пришлось бы разыгрывать радостную встречу и вспоминать позапрошлогодний день рождения Мари, а через него и о себе напомнить, освежить память хозяйки.

Карл повесил пальто Регины на вешалку и стал извиняться, что в квартире бедлам, потому что жена уехала в Ригу к родителям. Супруга не в состоянии жить в этой конуре, здесь нет ванной, она решила переждать в родительском доме, пока муж получит новую квартиру.

Регина старалась не обращать внимания на беспорядок в комнате. Чтобы развеять неловкость Карла, она завела речь о своеобразной прелести старых деревянных домов, о приятном тепле кафельных печей — в сравнении с центральным отоплением они гораздо здоровее, воздух не слишком сухой и не вызывает кашля; относительная влажность остается в норме.