Возрождение

— И, на всякий случай, не имеющую юридической силы спортивную стипендию. При правильной заботе из этой груды мышц можно слепить средней руки тяжелоатлета.

— Сил Японии — не в мышцах! — восстановила национальную гордость девушка.

Когда Иоши-девушка наконец-то добралась до стола, система оповещения объявила перерыв на шоу воздушных акробатов. Виновато улыбнувшись, я развел руками и вернулся в комнату отдыха.

— Последняя проверка? — догадалась Нанако.

Кивнув, я щелкнул пультом и включил изображение камеры над входом в стенд.

— Сквозь совершенно необоснованную гримасу возмущения проступает решимость, — поделилась физиогномическими наблюдениями секретарь.

— Меня больше впечатляет ее брат. Смотри — ни одной жилки не дрогнет. Уверен, начнись сейчас вторжение демонов, он встретит его с такой же рожей.

— А по-моему он обрадуется, — хихикнула Нанако. — Ведь так он сможет защищать любимую сестренку по-настоящему.

— Согласен! — хохотнул я. — Ладно, пошли.

Покинув комнату отдыха, я опустился на стул и спросил красную от возмущения, надувшуюся девушку-Иоши:

— Не хочешь посмотреть шоу акробатов, Кацуки Нагиса?

Возмущение сменилось ликованием:

— Если бы тебя не было на конкурсе, ты бы не знал, как меня зовут!

— Ты сама рассказала о победе, — сложив руки на груди, холодно принялась объяснять Нанако. — Узнать имена победителей в каких угодно конкурсах нетрудно — наши люди хорошо умеют добывать информацию.

Девушка-Иоши поежилась.

— Хочешь работать на лучшую корпорацию в мире?

Просветлев, она с трогательной надеждой спросила:

— Твоим двойником?!

— Разве что в паре комедийных сценок, — хохотнул я. — Но, боюсь, тебе придется делать что-то другое.

— Личный секрет… — начала было Нагиса, но споткнулась о грозящий неминуемой расправой взгляд Нанако. —…ный советник?

Молодец, выкрутилась.

— Такой вакансии тоже нет, — развел я руками. — Пока не закончишь школу — обычные подработки: курьеры, продавцы, официанты. Потом поступишь в универ по нашему целевому обучению — выбрать подходящую специальность помогут наши кадровики — Нанако выдаст вам инструкции.

Нагиса закивала, а я спросил качка:

— Каким спортом ты занимаешься, Кацуки-сан?

— Зачем тебе это знать? — буркнув, отвернулся он.

Обижается на «испытание силы духа».

— Нобуо, судьба дает нам шанс! — ткнула его локтем в бок Нагиса. — Я не для того проторчала здесь целый день, что бы ты все испортил в последний момент! Не обесценивай мои старания!

— Я занимаюсь только накачкой мышц! — сдался он.

— Могу предложить спортивную стипендию. Но если не потянешь олимпийскую сборную, придется стать моделью для рекламы товаров для качков, — предупредил я.

— Мы согласны! — решила моя девичья копия за обоих.

Милаха.

Глава 20

Уцуномию заливал теплый летний дождик. Третий день уже льёт, зараза, и из-за этого дышать приходится теплой, липкой влагой. Но дома хорошо, кондиционер не подводит.

Кризис в Индии закончился, толком не начавшись, но выхлоп после себя оставил удивительный. Сидя в гостиной своего дома с Юко-тян на коленях, я как раз смотрел посвященный этому репортаж:

— После окончившегося гибелью сотен людей вторжения вооруженных сил Индии в провинцию Пенджаби, правительство Индии выполнило рекомендации ООН, выделив Пенджаби в особую область страны с широкой автономией, призванную стать настоящим домом для представителей религиозной группы сикхов. Всем, кто не исповедует сикхизм, по распоряжению правительства обязаны покинуть регион до конца 1991 года.

Вот тебе и религиозный анклав. В телеке не показывают, но кровища течет до сих пор — этакая густо замешанная на старых добрых погромах и взаимных обидах вялотекущая гражданская война. Но я-то причем? Совершенно не при чем!

— По миру начитывается несколько тысяч диаспор сикхов. Многие из них, добившись немалых успехов, отправляют в Пенджаби грузы с материальной помощью, рассматривают возможности переезда на историческую родину и отправляют пожертвования в созданный специально для помощи единоверцам фонд «Сикхское братство».

Я тут не при делах, что немного жаль — если смотреть на происходящее с цинизмом, на одних «комиссионных» можно было бы наварить немало. С другой стороны, я неплохо экономлю: совесть требовала заслать побольше гуманитарки, но, раз у сикхов все схвачено, отделаемся формальным пожертвованием тысяч в десять долларов. Формальным, потому что знаем мы эти диаспоры — на «братьях» они распиливают едва ли не больше, чем на чужаках. Не верю ни одному фонду в мире, кроме «Хондовского» — подробные отчеты о его тратах мне по первому требованию выдают, а другие — шиш. Более того — мой ирландский еврей часть моих «офшоров» отмывает как раз через американские потешные фонды, львиная доля которых именно для этого старыми богачами и создавалась. Процент чисто символический!

— Гарантом безопасности Пенджаби будут выступать миротворческие контингенты ООН — их база надежно защитит новорожденную автономию от агрессивных сил региона, в первую очередь — Пакистана, чья провокация и послужила причиной ввода индийских вооруженных сил…

Понятно, лет через двадцать ждем новую резню — не припомню ни одного исторического момента, когда «голубые каски» реально кому-то помогли. ООН вообще после роспуска Варшавского договора можно слать далеко и надолго, тот еще «орган». Жаль, что этого никто еще долго не поймет.

— А теперь к другим международным новостям.

Показали Кремль и важно идущего по ковровой дорожке алкаша.

— Борис Николаевич Ельцин принес присягу в качестве президента России…

Выключаем и купируем полетевшее в помойку настроение воспоминаниями о трех десятках клёвых новеньких девятиэтажек, в которые заселились высокоуровневые русские рабочие и инженеры с семьями из отколовшихся республик. Не в Японию, а по моногородам РСФСР, которые я со временем выкуплю в личную собственность, не дав загнуться и организовав «очаги процветания». Капля в море, но делаю, что могу. Большая программа переселения за авторством Ельцинских дронов — подсунули алконавту способ подхоботить политических очков — тоже есть, но дела там идут откровенно дерьмово: мне, как ни странно, русские верят гораздо охотнее, чем собственному правительству. Снимается народ только с мест, где лютуют нацисты и где жрать нечего — достойных условий для переезда создать РСФСР не смогла, у них же нынче денег на нормальные вещи нет, только для распределения между нарождающимся олигархатом. Коля-мидовец грустит: окунулся в большую отечественную политику, и сразу осознал масштабы надвигающегося п***ца.

Всё, нафиг — впереди важное мероприятие.

— Иоши, пора! — раздался со второго этажа голос Хэруки.

— Иду!

Аккуратно положив Юко-тян на диван, я поднялся наверх и помог девушке завязать юкату — это сложное искусство, и мне пришлось долго учиться. Далее она помогла мне надеть кимоно — с ним проще, и я вижу здесь проявление традиционного японского шовинизма: женщина у нас должна являть собой воплощенную красоту, а мужик… Рубиться с другими мужиками во славу сёгуна?

Спустившись вниз, мы дождались, пока охрана доберется до крыльца и развернет зонтики, и в их сопровождении добрались до лимузина.