Возрождение

— А почему вы не основали свою империю в Африке? — ответил вопросом Маркози, смотря исподлобья.

— Так получилось, что оказался в Европе с самого начала, — я развел руками, — попади в Африку как вы, вполне вероятно, что именно здесь и обосновался бы.

— Мне надо поговорить со своими людьми, — принял решение француз. Не поворачиваясь ко мне спиной он сделал три шага назад и остановился:

— Месье Серов, вы так и не сказали как попали сюда?

— Крушение звездолета Славянского Союза, — изобразив печаль на лице, добавил: — С удовольствием избежал бы такой ситуации, имей возможность выбирать судьбу.

— Судьба не предопределена, встретимся через час, месье. — Француз зашагал к лесной чаще. Ожидая луч, что разрежет меня пополам и сдерживая желание броситься под защиту укрытия, я степенно дошел до своих. Бер, воспользовавшись нашими переговорами, ухитрился перебраться ко мне.

Вкратце передав ему наш разговор, попросил Санчо просканировать местность: вдруг французы скрытно пошли в наступление. Но неандерталец не проявил беспокойства, ограничившись своим фирменным «Ха»(все спокойно).

Час тянулся мучительно долго, от волнения даже начал грызть ногти. Половина моего разговора с Маркози являлась блефом. Если их дезинтеграторы действительно повышенной емкости и французы решать не жалеть зарядов, нам придется туго. Ствол, срезанного дуба рядом со мной, был не меньше метра в диаметре. Стоит противнику вести лучами на высоте полметра, метр от земли, не оставляя слепых зон, половина моих воинов будет истреблена.

Даже наш шквальный огонь из ружей ему не помеха: ветки, стволы деревьев, камни являются препятствием для пули, но не помеха для луча дезинтегратора. В сотый раз проклял самого себя, так глупо устроившего засаду, не предусмотрев путей для безопасного отступления. Мы оказались прижаты к скалам, они преодолимы, но кто нам даст на это время. Противник скосит нас своими дезинтеграторами, целясь как будто в тире на учениях.

— Макс Са он идет, — Бер тронул меня за плечо: из-за дерева на противоположной поляне высунулась рука с белым флагом. Ответив таким же образом, с тяжелым сердцем зашагал навстречу французу. Еще издали заметил на лице француза улыбку — никаких сомнений, противник раскусил мой блеф или слишком уверен в своих силах.

— Рад встрече, месье, — широко улыбнулся Маркози, остановившись в трех шагах.

— Чего не могу сказать о себе, — уколол я собеседника, но тот не растерялся:

— Сделайте как я, соврите.

— Хватит упражняться в славословии, вы принимаете ультиматум?

— Месье Серов, вы прогуливали занятия по психоделическому восприятию? Если нет, то вы должны были помнить, что попытка внушить противнику уверенность в своем преимуществе в 88% случаях основывается на слабости позиции. В покере, помните была такая игра в эпоху промышленного ядерного синтеза, это называется блеф. Вы перестарались, признаюсь, был момент, когда я посчитал, что ваше предложение стоит принять. Но мои товарищи размышляют более рационально, учитывая наше превосходство в оружии. И посему вынужден вас огорчить и озвучить вам встречное предложение.

Маркози замолчал, пытаясь прочитать мои эмоции. Пару секунд спустя, нервно пожав плечами, француз продолжил:

— Для нас имеет огромное значение территория древней Галлии, именно там и планируется наша цивилизация. В этот раз, я постараюсь не допустить вливания тлетворной германской крови в свой народ. Единственное препятствие вы, точнее не вы как человек, а ваши поселения на нашей земле, если таковые в реальности имеются. Мы можем разойтись с миром: вы утверждаете, что Европа непригодна для жизни и здесь я склонен вам верить. Изменения климата заметны даже на экваторе, вблизи которого мы находились пять лет. Но мы галлы, трудности нас не пугают и холод нам не помеха. Но вот незадача — что делать с вашими людьми и поселениями, оставшимися на нашей территории. Видите месье, я даже не ставлю под сомнения ваши слова, хотя мои товарищи склонны думать, что это неправда.

— И в чем встречное предложение, — прервал я Маркози, — вы, французы, любите много говорить не по делу.

— Забирайте своих людей, селитесь где хотите, планета просто огромна и незаселена. Мы даже готовы поделиться с вами кое-какими технологиями, если это поможет избежать кровопролития.

— Исключено, — мне с трудом удалось сохранить хладнокровие. Да кто он такой этот лягушатник, чтобы выставлять мне условия? Пришел на все готовое и хочет, чтобы я оставил Максель, Берлин, Мехик, Регенсбург. Регенсбург, наверное, еще придется откапывать из пепла, но это уже мои проблемы.

— Зря вы так, месье, поверьте вы не видели даже половины возможности нашего оружия. Стоит нам разойтись и вы горько пожалеете.

— МАКШ, ГА!!! — Телепатический крик Санчо заставил меня скрючиться, тем самым спасая мне жизнь: пучок плазмы обдал меня жаром и заставил вспыхнуть сразу два дерева сзади на расстоянии.

— Подонок! — левым боковым успел отправить француза в нокаут и мгновенно отпрыгнул назад, падая на землю и катясь за кусты. Одновременно затрещали ружейные выстрелы, засвистели стрелы. Со стороны французов открыли повальный огонь из дезинтеграторов: лучи рассекали пространство надо мной, а плазма крошила огромные глыбы. За кустом оказалась небольшая канавка, куда я попал откатившись. Не смея приподняться, лежал на спине, видя, как белые лучи полосуют пространство: один луч прошел так низко, что на меня посыпалась срезанная трава.

— Санчо! — услышал я как отчаянно закричал Бер и ту же секунду волосатая рука моего приемного сына выдернула меня из канавки, сделала несколько огромных прыжков и буквально швырнула в сторону поваленного дуба.Раскидистые ветки смягчили падение, но не задержали моего провала вниз. Несколько сильных рук осторожно оттащили меня в сторону за ствол дерева, у уха услышал шепот Бера:

— Санчо, Санчо.

Холодея от страха, послал мысленный сигнал своему сыну-неандертальцу, но услышал лишь пустоту. Невидимая рука сжала сердце, перехватила дыхание, провела ледяным пальцем по позвоночнику. Рывком присев, увидел ружье: рука сама схватила оружие. Позабыв про опасность, вскарабкался на ствол дуба:

— Русы, вперед! — Бер не успел остановить меня: с ружьем наперевес побежал в сторону врага, не осознавая реальной опасности. Дважды глаза ослепил яркий свет, но лучи дезинтегратора прошли мимо. Ведя беглый огонь из лесной чащи за мной посыпались Русы: со стороны засады у камней, воины также пошли в атаку. Это была самоубийственная атака, но именно и предопределила исход битвы. На какое-то время замолчали плазменные вспышки и пропали лучи.

«Перезарядка», — пронеслось в голове, прибавив скорости, прокричал еще раз:

— В атаку! — Первым в лесную чащу на другом конце поляны ворвался Бер, опередив меня на пару шагов. Несколько воинов Сару, не успевшие отступить за своими хозяевами, были зарублены. Враг бежал — между деревьев мелькали спины: присев на колено выстрелил, убив одного из убегающих. То здесь то там раздавался крик, когда Рус догонял убегающего врага. Лесная чаща кончилась внезапно: из высокой травы вновь ударили лучи.

— Лежать! — Подавая пример нырнул на землю, едва не задетый смертоносным лучом. Французы успели перезарядиться, оставаться на открытом месте равносильно самоубийству.