Возрождённое завтра

Два дракона вынырнули из Промежутка глубокой ночью. Не спал, пожалуй, только старик-сторожевой. коричневый. Сколько таких вот бессонных ночей он провёл за наблюдением? Арджит’ тихонько просвистел приветствие, на что получил такой же тихий ответ. Ранит’ проделал ту же процедуру и направился к своему вейру. Во тьме горели изумрудным огнём глаза. На восточной стене чаши вспыхнули несколько одинаковых огоньков и тут же потухли. Звери предпочитали ночью спать, как и их всадники.

Итачи лишь на миг задержался над кромкой кратера.

– Всадник тоже не спит?
– осведомился он, всматриваясь в наблюдательный пост Бендена. Все очертания сливались в единое тёмное пятно, пробитое тенями. Только внизу светилось несколько масляных ламп. Тишина и покой, как штиль перед бурей. Стоит ли рассказать о произошедшем Ф’лару? Учитывая все его текущие проблемы, лучше было не взваливать на него ещё и итоги разведки. Тем более, толком ничего не выяснилось. Придётся подежурить в Южном Болле несколько вечеров… несколько потерянных ночей, десятки утраченных часов отдыха… Да ещё страсти вокруг телескопа в Форте накалялись. Мерон Набольский пытался послать своего файра прямиком на Алую Звезду, чтобы доказать несостоятельность обещаний всадников. В частности, Бендена. Чем ему Ф’лар не угодил? И всякий раз его бронзовый малыш с криком ужаса прятался в Промежутке, напрочь отказываясь проделать, казалось бы, простой маршрут. А после долго-долго не появлялся в Наболе. Мерона даже не останавливала его безобразная вина перед Вейром Плоскогорье. Именно с ним Килара кувыркалась в постели, когда две королевы схватились насмерть. Что сказать, непробиваемое самомнение. Перн ещё натерпится от этого лорда.

«Они оба не спят», - достигло разума Итачи подтверждение. За потоком размышлений Итачи упустил ниточку разговора. Только вдумавшись, вспомнил о заданном вопросе. Наблюдатели Бендена не дремлют, значит, можно спокойно зарыться в мягкие шкуры и уснуть. Завтра имеет полное право поваляться на ложе лишний часик.

– Тогда давай на боковую. Только не говори, что хочешь искупаться.

Если Арджит’ изъявит желание, чтобы Итачи поскрёб его щёткой, всадник просто упадёт без сил. И вонь, как назло, не скроешь. Лишь бы ни у кого не возникло вопросов, почему от Арджит’а пахнет огненным камнем. Да и как посмотрят на бронзового, когда он приземлится возле ям, чтобы срыгнуть из желудка золу. Интересно, Д’мит с Ранитом’ обсуждали эту тему?

«Ранит’ искупается завтра с утра. И я с ним, - рассудительно заверил Арджит’, - файры поскребут нам шкуры. А ты можешь поспать».

– Их слишком мало, чтобы очистить две громадины, - пожурил Итачи, - я постараюсь завтра пораньше выползти из Вейра. Но ты обязан проснуться раньше Триат’ы. Вдруг она поднимется.

«Завтра не поднимется», - с уверенностью заверил бронзовый, приземляясь на карниз королевского вейра. Итачи соскочил с шеи партнёра и потрепал его по надбровьям, отчего дракон пришёл в восторг. А потом так же тихо соскользнул в темноту, сразу же растворяясь в ней.

От одежды Итачи тоже попахивало фосфиновыми парами. Слабо, всё же он не участвовал в сражении. Но близкий контакт со зверем заставил предусмотрительно подумать о ванне. Заодно почистить амуницию. Но – Скорлупа и Осколки – как же не хочется!

Золотая приоткрыла один глаз, приветственно поворчала и снова предалась неге. Улыбка скользнула по губам Итачи. Возвращается сюда, как к себе домой. Надо обязательно поговорить с Талиной. Она, конечно же, всё поймёт, несмотря на свою нервозность. Зато её королева не выглядела хоть каплю озабоченной. Счастливый вольный дракон.

По выполнении всех запланированных действий Итачи наконец двинулся в сторону внутренних покоев. От расслабленности в тёплой воде заметно полегчало, но усталость, наоборот, усилилась. И неплохо бы хлебнуть чашу кла на сон грядущий.

Когда Итачи откинул полог, комната внезапно озарилась рассеянным тусклым светом.

– Я уже начала беспокоиться, - проинформировала младшая госпожа, - хотела будить Триат’у.

– Почему ты не спишь?
– зачем-то шёпотом спросил Итачи, не зная, как реагировать.

– Смешной ты, - она не злилась. Наверно, пережила период обиды. Если вообще была обида эта. Невольно почувствуешь себя виноватым перед таким благородным жестом. На столе стоял полный кувшин дымящегося кла. Она знала, она ждала, она слышала, как он вернулся и пошёл плескаться. И только поблагодарил себя за предусмотртельность, что смыл аромат боя.

Кожаная куртка полетела в сторону свободного стула, стоящего в сторонке от стола. Упала прямо на спинку, только рукав один непослушно свесился сзади.

– Не расскажешь, что за срочное дело поручил тебе Ф’лар?
– она присела рядом после того, как почти силком усадила избранника перед блюдом с мясными колобками.

– Ты всегда угадываешь мои желания, - уклонился он, с вожделением глядя на стол. В животе моментально заурчало, демонстрируя слабости организма.

Талина поняла намёк по-своему. Больше не задавала вопросов о поручении. Только наложила в тарелку несколько колобков и поставила перед Итачи:

– Ты должен поесть. И я позабочусь, чтобы завтра утром тебя никто не беспокоил. Даже Ф’лар.

– Я должен отчитаться перед ним.

– Уверена, он о тебе и не вспомнит. Лордам нужна очередная демонстрация уничтожения Нити личинками. И он рад наконец-то снова сесть на Мнемент’а.

– Целитель снял ограниченя?
– усмехнулся Итачи, - он не сказал.

Вкусные мягкие колобки просто таяли на языке. И не поверишь, что основной ингредиент – мясо, а не какая-нибудь желейная субстанция. С аппетитом Итачи проглотил сразу несколько штук. Только потом заметил, что Талина не отрывает от него взгляда.

– Что-то не так?
– насторожился он.

– Нет, всё в порядке. Ты ведь не хотел будить меня?

– Нет. Хотел сберечь твой покой.

– И всё же пришёл сюда, а не в свой вейр.

Замешательство настигло Итачи на полпути чаши кла ко рту. Он замер, осознавая услышанное. Не смысл фразы торкнул, а интонация, коей она была произнесена. Талина праздновала свою маленькую победу. Она не раз упрекала его за стремление скрыть истинное положение вещей, когда он после тяжёлого рейда уходил к себе. А она, наверно, хотела видеть Итачи рядом, заботиться, согревать в своих объятиях. Ну и пусть, она чуточку старше. Ведь всего на три с половиной года. И не ощущалось никакого покровительства. Итачи был дома, с любящей женщиной.

– Талина… - он поставил чашу на стол, смотря на медленно волнующуюся поверхность тёмного напитка.

– Да, Т’чи?
– она не казалась удручённой, чего не скажешь об Итачи.

– Ты бы не стала крвить душой ради меня, правда?

– О чём ты?
– она удивилась, спешно припоминая момент, когда могла сделать что-то неординарное ради Итачи.

– О том, что сказала сегодня…

– Я много чего сказала.

Он не стал уточнять, потянулся к ней и примирительно чмокнул в плечо. Ни до чего другого просто-напросто не достал. Прогал между стульями слишком велик.