ВОЗВРАЩАЯСЬ К ИСТОКАМ ХРИСТИАНСКОГО ВЕРОУЧЕНИЯ

148

149

Ведущий богослов епископ Ириней Лионский (ок. 130—202 гг.) в своей книге «Против ересей» (гл. XXV, 6) также называл язычеством использование гностиками (одним из существовавших тогда еретических течений) изображений Иисуса:

«Другие из них прижигают для отличия своих учеников заднюю часть выпуклости правого уха. Они называют себя гностиками, имеют частью нарисованные,частью из другого материала изготовленные изображения, говоря, что образ Христа сделан был Пилатом в то время, когда он жил с людьми. И они украшают их венцами и выставляют вместе с изображениями светских философов, именно с изображением Пифагора, Платона, Аристотеля и прочих; и показывают им другие знаки почтения, так же, как язычники».

Марк Минуций Феликс, христианский писатель (ок. 200 г.), в книге «Октавий» (п. XXXII) писал о невозможности сделать изображе­ние Бога и поселить Творца в храм, когда истинное Его место в нашем уме и сердце:

«Думаете ли вы, что мы скрываем предмет нашего богопочтения, если не имеем ни храмов, ни жертвенников? Какое изображение Бога я сделаю,когда сам человек правильно рассматриваемый, есть образ Божий? Какой храм Ему построю, когда весь этот мир, созданный Его могуществом, не может вместить Его? И если я человек люблю жить просторно, то как заключу в одном небольшом здании столь великое Существо? Не лучше ли содержать его в нашем уме,святить Его в глубине нашего сердца? ...мы потому и веруем в Бога, что не видим Его, но можем Его чувствовать сердцем».

Христианский ученый Ориген (185—254 гг.) в своем труде «Про­тив Цельса» (кн. 7, LXIII-LXV, кн. 3, XV) писал о неприятии христианами храмов и изображений из-за возможности перейти к поклонению мате­риальным вещам:

«Если скифы... не могут выносить вид храмов, алтарей и изображений,отсюда не следует, что причина, по которой мы возражаем против этих вещей,такая же, как у них. Несмотря на то, что мы не можем терпеть ихне меньше, чем они... Скифы ... согласны в этом с христианами и иудеями. Однако, их побуждают к этому совсем другие принципы. Ни одна из этих других групп не питает отвращениек алтарям и изображениямна основании того, что они боятся принизить поклонение Богу и свести ее к поклонению материальным вещам... Невозможно одновременно знать Бога и обращать молитвы изображениям.

Мы желаем открыто исповедывать возвышенные начала нашей веры; мы их вовсе не скрываем. Напротив, в тех людях, которые желают к нам приходить, мы в самом начале стараемся пробудитьпрезрение к идолам и всевозможным изображениям;мы внушаем им более уже не оказывать тварям то почитание, которое приличествует Богу, мы направляем их мысли к высшей цели и приводим их к Творцу Вселенной; затем мы указываем, что обетованный (Мессия) явился, — и все это на основании пророчеств, которые Его возвещают и говорят о Нем (их ведь очень много), а также на основании Евангелий и изречений Апостольских».

Известный христианский ритор Луций Целий Лактанций (приб. 250—325 гг.) в своем труде «Божественные установления» (кн. 2) писал о близости Живого Бога и невозможности сосуществования христианской религии и изображений:

«Подобие человека кажется нужным в то время, когда он далеко. Но оно становится ненужным, когда он рядом. Однако, в случае Бога, Дух и влияние Которого находятся везде и никогда не могут отсутствовать, ясно, что изображение никогда не нужно.Насколько же лучше, следовательно, оставить бесполезные и бесчувственные объекты и вместо этого обратить глаза в том направлении,где находятся трон и обиталище истинного Бога. Без сомнения, там, где есть изображение, нет религии.Потому что религия состоит из божественных вещей, а нет ничего божественного, кроме небесного; отсюда следует, что изображения лишены религии,потому что ничто небесное не может быть в том, что сделано из земли».

Христианский апологет Арнобий (ок. 240—330 гг.) в труде «Против язычников» (кн. 6, гл. 3, 8, 24) писал об использовании в древних языческих государствах изображений для управления малограмотным населением:

«Нам (христианам. — Прим. авт.)говорят, что мы не воздвигаем храмов ... и не поклоняемся ... изображениям.

Вы (язычники. — Прим. авт.)говорите, что в этих изображениях божеств вам как бы показано их присутствиеи что, поскольку вам не дано видеть богов, им поклоняются таким образом, и обязательства им оказываются выполненными? Тот, кто говорит и утверждает это и кому необходимо видеть, что у него есть, не верит, что боги существуют, и показывает, что он не верит в свою собственную религию.

Древние хорошо знали, что изображения не имеют божественной природы,и что в них нет чувств, но они создавали их с пользой и мудростью ради неуправляемой и невежественной черни, которая составляет большинство в странах и государствах, чтобы... от страха они могли стряхнуть свою грубую природу, полагая, что они находятся в присутствии богов».

Обратите внимание, все вышеприведенные послания не являются дискуссиями между христианами. Это обращения к язычникам либо назидания церкви о правильном учении христианства. Мы видим, что известные деятели церкви II — первой половины IV веков были противниками почитания изображений. Нельзя не отметить, что некото­рые из процитированных выше авторов в православии именуются отцами и учителями церкви. Получается, духовные наставники, обладающие высоким авторитетом в самом православии, со страниц своих рукописей сегодня выступают против практики и учения, укоренившихся в восточной церкви. При этом многие из них ничего не имели против использования в церкви символизма и искусства в целом. Первые христиане делали четкое различие между символами, элементами оформления и объектами для поклонения. Однако те, кто инициировал полный запрет на использование изображений в церкви, оказались правы. Постепенно предметы украшения и оформления превратились в объекты для почитания.

Итак, согласно дошедшим до нас многочисленным историческим свидетельствам, христиане первых веков, вплоть до срастания церкви с государством, были противниками почитания изображений.

XVI.III. ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

В энциклопедии «Википедия» ( www.wikipedia.org) об истории ико­нописи можно прочитать:

«Древнейшиеиз дошедших до нас икон относятся к VI векуи выполнены в технике энкаустики (живопись, в которой связующим веществом красок является воск. — Прим. авт.)на деревянной основе, что роднит их с египетско-эллинистическим искусством (так называемые «фаюмские портреты»)».

Некоторые богословы подтверждают, что ранняя церковь не знала икон, а катакомбная живопись носила лишь символический характер. Вот как об этом писал доктор богословия, историк православной церкви, протоиерей Александр Шмеман (1921—1983 гг.) в своей книге «Истори­ческий путь Православия» (гл. 5, ч. 2):

150

151

«Ранняя Церковь не знала иконыв ее современном, догматическом значении. Начало христианского искусства —живопись катакомб —носит символическийхарактер... Это не изображение Христа, святыхили разных событий священной истории, как на иконе, а выражение определенных мыслей о Христе и Церкви».

Согласны представители православия и с тем, что церковь не име­ет доказательств использования первыми христианами изображений в богослужении. Правда, некоторые из теологов пытаются убедить про­стых верующих, что такие доказательства были, но просто не сохранились до нашего времени. Вот как об этом писал доктор богословия православ­ный архиепископ С. Спасский (1830—1904 гг.) в труде «О почитании икон» (гл. «Святые иконы во втором и третьем столетиях»):

«Из второго и третьего столетий христианской церкви, гонимой и преследуемой в это время, много дошло до нас священных изображений условных или символических (ниже С. Спасский поясняет, что это катакомбное творчество, а также художественное украшение сосудов, ламп, колец и др. предметов. — Прим. авт.);но не очень много дошло до нас священных изображений ясных и прямых (не ясно, какой смысл С. Спасский хотел вложить в слова «не очень много», когда других изображений, кроме катакомбных, отдаленно напоминающих иконы, совсем нет. Наверное, он опять говорит о художественном оформлении пещер. — Прим. авт.),во-первых, потому, что христиане опасались этими изображениями выдавать себя язычникам, во-вторых, потому, что опасались, чтобы сами изображения не были поруганы язычниками, в-третьих, потому, что в это время не мало было между христианами иудействовавших, которые были против самих священных изображений, в-четвертых, не говоря о старании язычников уничтожить сделанные христианами изображения, самое всесокрушающее время последующих веков убавило много икон христианских второго и третьего столетий (почему-то С. Спасский употребил слово «много», а не «все», ведь нет в наличии ни одной. — Прим. авт.)».

Из текста видно, что архиепископ старается объяснить отсутствие дошедших до нас из ранней церкви богослужебных изображений, приводя разные аргументы. И конечно, их принимают сторонники иконопочитания. Однако факты остаются фактами. До нас дошло огромное количество списков Евангелий, посланий апостолов, трудов и писем первых христиан, датируемых II и III веками, в том числе открыто обличающих язычество и иудаизм. Раз они сохранились, то значит, что их не смогли истребить язычники и иудеи. Поэтому непонятно, как и почему абсолютно все относительно «безобидные» иконы II и III веков в их огромном количестве (если первые христиане в богослужении использовали иконы, то, разумеется, их количество ис­числялось бы десятками, сотнями тысяч) «враги христианства» уничтожили все полностью. Также уместен вопрос: «Куда пропали иконы IV и V веков, ведь в то время уже не было никакого гонения на церковь?». Если предположить, что все ранние иконы уничтожили иконоборцы в VIII и IX веках, то почему остались иконы VI, VII, VIII и IX веков? Ответ на эти вопросы прост и логичен: до нас не дошло ни одной иконы I—III веков, потому что их тогда и не могло быть, а в IV—V веках только начало формироваться почитание изображений, то есть в то время иконы как таковые, видимо, еще не существовали.