Возвращение в Мелисин

— Хочешь выяснить, что стало с твоим отцом? — Догадался Калим.

— Вряд ли он выжил, — с сочувствием произнесла Нелринья. — Об Айридаре Эркассе никто давно не слышал. Его изгнали еще до твоего рождения, если я правильно понимаю.

— А вам не кажется странным, что для борьбы с проклятием эльхельсов отправляют туда, где зов пустошей ощущается сильнее всего? Не логичнее было бы их выслать за пределы Мелисина? — озвучила вслух вопрос, который давно крутился в голове и не давал покоя.

— Ну, э… действительно, странно, — согласился Эрметт.

— А не все ли равно? — Хмыкнула Дафна. — Ясно же, что так король укреплял собственную власть. Не на волю же ему бунтовщиков отпускать? А то еще лишнее болтать начнут, имя королевское очернять и смуту наводить.

— Согласна, что Айяру так проще избавиться от неугодных. Но почему именно башня Забвения? — Не отступалась я. — Королевство и без того изобилует горными грядами и перешейками — есть где устроить тюрьму, и даже не одну.

— Думаю, в этом заложен какой-то смысл, — согласился Калим. — Надо самим убедиться и раскопать всю возможную информацию. Вдруг это поможет отыскать усыпальницу?

— И это — тоже. — Кивнула. — Айридар Эркасс наверняка знал, где находится могила последней эльфийской королевы.

В итоге мы сошлись на том, что посетить башню Забвения необходимо. Если не сам Айридар, то остались люди, которые за ним ухаживали. Вдруг он что-то рассказал им, чем-то поделился? Неужели они не помогут его дочери? Жаль, что я совсем не знала отца. В памяти Лаурелии сохранилась другая семья, приемная. О том, что родители неродные, девушка не догадывалась.

Помимо этого, я поделилась подозрениями, куда вели те два прохода, которые мы обнаружили в убежищах древних. В обоих случаях по ту сторону двери свирепствовал лютый холод, и обитали голодные твари.

— Считаешь, те двери в нашем поселке вели в Алхат? — удивился Эрметт. — Если так, мы правильно сделали, что не стали там задерживаться. Помните монстра, которого мы никак не могли убить?

— О-о, такого забудешь! — Нимерниса передернуло от отвращения. — А вот второй проход попался уже в разрушенной крепости на окраине третьего уровня. Сам видел, что снаружи, куда ни глянь, простиралась ледяная пустыня. Если б заранее знали, что тот выход приведет куда нужно, не пришлось бы столько времени тратить на поездку в Мелисин.

— Мы бы об этом не догадались, если бы не пришли сюда, — возразила я. — К тому же, ко мне вернулась память. И мы теперь точно знаем, что эльхельсам нельзя доверять.

— Как будто раньше им кто-то доверял! — Фыркнула Дафна. — Лицемеры похлеще эльфиров будут. Кичатся чистой кровью, постоянно плачутся, как их мало осталось, и требуют, чтобы на них чуть ли не молились. А на деле что? Сами же истребляют генофонд, запрещают браки с другими расами, а от тех союзов, которые заключаются внутри благородных семейств, рождаются недоразвитые придурки. Неудивительно, что эльхельсы вырождаются!

— Ты даже не представляешь, насколько права! — Я вздохнула. — Спасать таких зазнавшихся снобов совершенно не хочется.

Глава 14

Дорога к башне Забвения заняла двое суток. Неблизкий путь, учитывая, что передвигались мы по заснеженному лесу, в котором ни дороги наезженной, ни тропы нахоженной не нашлось. Неужели эльхельсы бросили дальнюю заставу на произвол судьбы? Мороз на улице только крепчал, ветер дул такой пронизывающий, что никакие шкуры не спасали. Согреться было негде, да и некогда костры разводить. Только восстанавливающими зельями спасались.

Ночевку устроили у приметной скалы. Да и то — я полночи потратила, чтобы высечь в камне руноглифы и создать убежище, внутри которого мы согрелись, выспались и отдохнули. Не пожалела сил, чтобы открыть вторую дверь, ведущую в Кеширское убежище. Оттуда по цепочке переходов наведалась домой, чтобы поделиться новостями и спросить совета, как себя дальше вести с королевскими особами.

— Правильно сделала, Лаисса, что не выдала себя, — одобрил мои действия Тэбан сур. — В Мелисин ты прибыла в другом статусе. Никто бы не узнал, если бы с тобой приключилась беда. И никаких объяснений мы бы не добились. Зато теперь Айяр уехал в полной уверенности, что ты на крючке и никуда не денешься. А за то, что проклятьем наградил, спроси с него, дочка, вдвойне! Брата собственного, отца твоего, в могилу свел, мать не сберег и тебя не пощадил. Считай, что родную кровь уничтожил. Разве должно такому человеку страной править?

— Это не мне решать. Не хочу еще одну обузу на себя взваливать! — Я тяжело вздохнула. — Как бы там ни было, с кольцом или без, а в борьбе за тиару я буду участвовать. И на этот раз громко заявлю о себе. Турнир соберет знать со всех четырех королевств. Я заставлю их с собой считаться!

Короткая встреча с сыном, трогательное расставание, и вот мы снова оказались в Мелисинских лесах. На этот раз отдохнувшие, полные сил и уверенности, какую может придать только надежный тыл. Жилые деревни и города мы обходили стороной. Наверняка информация обо мне уже по стране разошлась и до башни Забвения докатилась. Но я сильно сомневалась, что ее обитатели следуют букве закона и спешат выполнять приказы короля.

Разумную предосторожность, конечно же, никто не отменял, поэтому снаряжение и лошадей заранее убрала в потайные хранилища. Но к самой крепости мы подошли не скрываясь. Нас даже не окликнули с надвратной пристройки, а молча распахнули ворота и запустили внутрь.

— Всех подряд пускаете? — Удивился Эрметт. — А если враг какой нагрянет?

— Экий ты смешной, парень. — Хмыкнул сурового вида мужчина с рубленым шрамом над левым глазом. — Кто ж сюда по доброй воле потащится? А враг — он не в ворота стучится, а вон, — кивнул на противоположную стену, громадой возвышающуюся над остальными постройками, — из пустошей лезет.

Поздоровавшись с хмурыми защитниками, Нимернис поинтересовался, где найти коменданта крепости. Нам указали башню и вход, обустроенный на уровне третьего этажа, к которому вела деревянная лестница. Идите, мол, туда и там спрашивайте. Что ж, два раза повторять не нужно. Пошли, куда послали, не забывая осматриваться по сторонам и подмечать возможные пути отхода.

От здания, год постройки которого я не возьмусь определить, исходило ощущение незыблемой мощи и силы. Округлое с внутренней части строение узким горлышком выдавалось вперед, закупоривая собой проход между двух скал. Причем острая часть бушпритом вздымалась к небу и терялась в тумане, который снежным маревом клубился за каменной преградой. Зубчатые стены издали казались крепкими монолитами, но их сотни, тысячи раз испробовали на прочность звериные клыки и когти.

Хозяйственных построек во дворе хватало, но сам двор будто бы вымер. Только дым печной трубы и свет в узких окнах намекали, что жилье не обезлюдело и есть еще те, кто будет защищать последние рубежи. Легко взобравшись по лестнице, я приблизилась к дверям и постучала. Не дождавшись ответа, вошла, подав знак ребятам быть начеку. Однако предосторожность оказалась излишней. Никаких ловушек! До вновь прибывших попросту никому не было дела. Сразу от входа начиналось просторное помещение, совмещающее обеденный зал, мастерскую, кладовые и кухню. Горстка местных обитателей обнаружилась возле очага, обустроенного в центре. Люди занимались повседневными делами и не обращали на нас внимания. Пришлось привлечь его, громко поздоровавшись и нарушив царившее тут спокойствие.