Возвышение Борна (Идентификация Борна - 2)

Мак-Алистер немедленно поднялся, чтобы освободить место для своего начальника.

– Сидите, сидите, Эдвард. Есть какие-нибудь новости?

– Боюсь, что пока нет, сэр.

– Господи! Мне не хотелось бы даже слышать это!

– Я сожалею, сэр.

– Где тот недоразвитый сукин сын, который допустил это?

Мак-Алистер заметно побледнел, когда увидел, как майор Вэньчжу, ранее не замеченный Хэвилендом, поднимается с кресла.

– Это я, господин посол, тот самый сукин сын, недостойный китаец, который виновен в этом.

– Я не буду извиняться за сказанное, - заметил Хэвиленд, - но именно вашу шею мы пытаемся сейчас спасти. Нашим пока ничего не угрожает.

– Я не вполне понимаю вас, сэр.

– И это не его оплошность, - запротестовал пришедший в себя Мак-Алистер.

– Так может быть, в таком случае, ваша?
– закричал посол, теряя выдержку.
– Разве вы были ответственны за ее охрану?

– Я отвечаю за все, что здесь происходит.

– Это вполне по-христиански и очень похоже на вас, Мак-Алистер, но в данный момент мы не в воскресной школе за чтением Святого Писания.

– Это только моя ответственность, - резко бросил китаец.
– Я получил задание и провалил его. Женщина переиграла нас.

– Вы и есть Лин из спецотдела МИ-6?

– Да, сэр.

– Я слышал о вас только прекрасные отзывы.

– Ну, я думаю, что сегодняшние события уже аннулировали их.

– Не обижайтесь, майор. А ваше упоминание о недостойном китайце я вообще не хочу воспринимать. Я не расист, и уважаю людей прежде всего по их отношению к делам.

Хэвиленд прошел к столу, положил кейс и открыл его. В его руках появился конверт из манильской бумаги с зачерненными краями со всех четырех сторон.

– Вы спрашивали меня о досье по операции Тредстоун? Вот, получайте. Бумаги не должны покидать этой комнаты, их придется хранить в сейфе.

– Я хочу начать как можно скорее, - заявил помощник Госсекретаря.

– Надеетесь что-нибудь отыскать здесь?

– Я просто не знаю, где еще можно искать, сэр. Но мне придется перейти в офис на нижнем этаже, поскольку сейф находится там.

– Можете быть свободны и идите, - быстро проговорил дипломат. Кстати, как много вы успели сообщить майору?

– Только в рамках полученных инструкций, сэр. Мак-Алистер взглянул на китайца.
– Он всегда настаивал на том, что хотел бы знать больше. Может быть, он и прав.

– Хорошо, я подумаю об этом. А пока, мы с майором оставим вас, Эдвард. Я видел здесь очень приятный садик, когда шел к дому. Вы ведь не откажетесь составить мне компанию, майор?

– Напротив, сочту это за честь, сэр.

Мари стояла у окна в квартире Кэтрин Степлс и смотрела на улицу, заполненную людьми. Ей хотелось спуститься вниз и незамеченной бродить по этим улицам в надежде встретить Дэвида. Если бы этого и не произошло, она все равно чувствовала бы себя в движении, которое помогало бы ей поддерживать надежду.

Раздался звонок. Это был телефон. Еще раз. Мари ждала. Через некоторое время раздался третий. Теперь Мари могла поднять трубку.

– Да?

– Мари, скажи пожалуйста, когда этот лис, Мак-Алистер, разговаривал с тобой и твоим мужем, не упоминал ли он кабаре на набережной Чжан Ши Цзян, если я правильно повторила это название. Я не ошибаюсь?

– Да, он говорил об этом, и о том, что там был обнаружен "Узи", этот автомат...

– Я знаю об этом, дорогая. Это то же самое оружие, из которого предположительно были убиты жена тайпина и ее любовник в Макао, не так ли?

– Да, именно это он говорил.

– Но меня интересует другое. Говорил ли что-нибудь он о людях, убитых в кабаре на Коулуне? Хоть что-нибудь?

Мари задумалась.

– Нет, мне кажется, что никаких подробностей, кроме оружия, он не сообщал. Оружие было его главным козырем.

– Ты точно это помнишь?

– Да, я теперь вспомнила все, и ничего не могу добавить. А тебе удалось что-нибудь узнать?

– Да, я кое-что узнала. Нигде, включая Макао и более конкретно отель "Лисбоа", убийств, подобных тому, которое описал вам Мак-Алистер, не было.

– Он объяснял, что это убийство было скрыто по настоянию тайпина. Он оплатил все услуги.

– Но я повторяю тебе, что ничего подобного не было, так же как не было никаких попыток подкупа персонала отеля или должностных лиц. Мой источник достаточно надежен, чтобы ему верить.

– Кэтрин, что ты такое говоришь?

– Это или очень плохо подготовленная операция, или это превосходно разработанный план вовлечь твоего мужа в какую-то акцию, на которую он никогда и ни при каких других обстоятельствах не согласился бы. Мне кажется, что более вероятно второе.

– Почему ты так считаешь?

– Сегодня на Кай Так прибыл самолет с представителем Госдепартамента, который, как нам известно, нечто большее, чем просто дипломат. Он очень скромно заявил некоторым присутствовавшим журналистам, что прилетел, чтобы провести короткий отпуск в своем любимом Гонконге.

– И?

– Насколько я знаю, за всю свою жизнь он ни разу не воспользовался своим отпуском.

Мак-Алистер буквально вбежал в сад, где по его мнению должен был находиться посол Хэвиленд и майор Лин Вэньчжу. Хотя он и убрал уже досье в сейф, несколько слов оттуда надолго врезались в его память.

Но где мог быть Хэвиленд?

Наконец он их увидел! Мак-Алистер бросился бегом и чуть не задохнулся, пока добежал до дерева, где на скамье сидели Хэвиленд и майор Лин.

– Лин! Когда жена Вебба говорил по телефону со своим мужем, что точно она сказала?

– Она начала говорить о Париже, об улице, где были ряды ее любимых деревьев. Я думаю, вот что она говорила.
– Лин помолчал.
– Она, как я понимаю, хотела сказать ему, где она находится, но она ошибалась.

– Нет, нет! Она была абсолютна права! Когда я спросил вас, вы, помнится, сказали что-то об "ужасных вещах", которые она упомянула в связи с этой улицей, или что-то в этом роде...

– Что вы пытаетесь сказать, Мак-Алистер?
– вступил в непонятный для него разговор посол Хэвиленд.

– Ряды деревьев, господин посол, не могут составлять предмет вожделения. Любимое дерево - это конкретное дерево, и в данном случае это дерево клен, а производным отсюда является кленовый лист, как символ Канады. Не забывайте, что в Гонконге тоже есть канадское консульство. Это и есть их место встречи! Париж повторяется, с той лишь разницей, что тот человек, в канадском посольстве, который обещал им помочь, был убит на этой улице.