Вредная привычка жить

– Не могу…

– Ты хоть представляешь, что будет, когда Потугины узнают, что ты – секретарша этого Селезнева! – вскричала Солька.

– Я буду косить под дурочку… А потом, почему я не могу там работать… что здесь такого… Труп, все портит труп твоего Робин Гуда! – хватаясь за голову, сказала я Альжбетке.

– Девочки, простите, тысячу раз простите, – забормотала Альжбетка.

– Они решат, что ты с Селезневым была в сговоре, – сказала Солька. – Не они одни, возможно, так решат… У меня вообще-то уже новый начальник…

– Кто? – спросила Альжбетка.

– Помните, меня мужик на дороге сбил? Так вот, он оказался братом жены Селезнева, и он полагает, что вокруг меня слишком много совпадений, обещал даже следить за моей персоной…

Солька плюхнулась в кресло, не рассчитала и больно ударилась о подлокотник.

Альжбетка закрыла лицо руками и сказала:

– Это расплата нам за все! Надо было Федора Семеновича в милицию сдать…

– Нам нужно срочно найти деньги, и мы сразу же уедем, с такими деньгами нас никто не найдет, – потирая ушибленное место, сказала Солька, – начнем новую жизнь…

– Подведем итоги, – вздыхая, сказала я, – на сегодняшний день у нас три животрепещущие проблемы. Первая – найти деньги, вторая – узнать, кто убил Селезнева, третья – Потугины.

– А зачем нам этот убийца, у него свой бизнес, у нас свой, – деловито рассудила Солька.

– Врага лучше знать в лицо, – сказала я, – он тоже охотится за деньгами, и еще наверняка он охотится за кассетой… а значит, скоро будет охотиться за мной!

– А твой новый начальник?

– Я его морально измотаю, – пообещала я, – а вообще, у меня такое чувство, что весь мир сейчас идет по моим следам… значит, я должна идти быстрее их всех.

– Мы с тобой! – хором грянули девчонки.

– Альжбетка, как твоя нога?

– Ходить-то я могу, это для танцев надо повременить.

– Завтра сходишь и оплатишь мой и Солькин мобильный телефон, денег я дам, у меня их теперь куча.

– А у меня нет мобильного телефона, – заныла Солька.

– Не ври, – сказала я, – мы вместе покупали.

– Так он старый.

– Ты им полгода только пользовалась.

– Он морально устарел, – заявила обнаглевшая Фрося.

– Альжбетка, купи ей новый, я готова профинансировать и это, лишь бы она не канючила.

– Хорошо.

– Я завтра попрошу отгулы, думаю, трех дней хватит. Потугины тянуть не будут, так что с ними я разминусь. Далее… где лежат деньги… ваши предположения?

– В какой-нибудь сейфовой ячейке, – выдвинула версию Альжбетка.

– Ты что, это же целый чемодан денег! – вскричала Солька. – Там не поместится.

– Ячейки бывают разные, есть же еще камеры хранения.

– Возможно… – сказала я. – Где еще?

– Где-нибудь под боком, уж я бы с такими денежками надолго не расставалась! Дома жена, там он прятать не станет, значит, в гараже.

Я уважительно посмотрела на Сольку.

– Ты молодец, девчонка, – сказала я. – Альжбетка, купи ей мобильник подороже.

– Значит, начнем с гаража? – у Сольки даже уши запылали.

– Завтра, как стемнеет, мы туда и направимся. Вот только вопрос: где у Валентина Петровича гараж?.. Ну, это я узнаю как-нибудь.

– Я возьму у Славки инструменты, – сказала Солька.

– Зачем? – поинтересовалась Альжбетка.

– Затем, что, возможно, замок придется ломать.

– Не надо ничего ломать, – сказала я. – Солька, помнишь, мне в институте на двадцать лет подарили красивую коробочку со связкой отмычек, там еще написано было: «Чтобы ты могла открыть любое сердце».

– Конечно, помню, а где они сейчас?

– У моей мамы остались, где-то на антресолях пылятся, сходим и возьмем.

Солька сморщила нос.

– А может, не надо к твоей маме? – заныла она.

– Придется, тут уж ничего не поделаешь.

– Нас посадят, вот увидите, нас посадят! – забегала Альжбетка по комнате.

– Ты еще недавно говорила, что за миллион долларов на все пойдешь, – напомнила Солька подруге ее заверения.

Альжбетка остановилась, спокойно подошла к дивану, села и сказала:

– Думаю, заехать к Анькиной маме в восемь – будет в самый раз. Завтра попрошу без опозданий!

Глава 18

Вот она я… А вот они Потугины

День начался суматошно. Воронцов решил предстать перед сотрудниками фирмы, со всеми познакомиться и собрать небольшое совещание, дабы проконтролировать, кто как работает, и узнать, не собирается ли поезд под названием «Ланди» сойти с рельсов.

Я еще с утра хотела поговорить с Виктором Ивановичем по поводу трехдневных отгулов. Интуиция подсказывала, что надо торопиться, но совещание нарушило мои планы, и я терпеливо сидела за своим столом в ожидании конца этого затянувшегося мероприятия. К одиннадцати часам наконец-то все разошлись по своим кабинетам, а я, окрыленная, влетела в кабинет Воронцова.

– Мне нужно поговорить с вами, – сказала я, выпячивая на передний план свой бесподобный макияж.

Траур по прежнему начальнику я досрочно закончила вчера.

– Не сейчас, я уезжаю.

– Нет, именно сейчас, это вопрос жизни и смерти!

– Чьей?

– Моей!

– Тогда это подождет, я даже не знаю, что лучше – когда ты жива или мертва, мне надо подумать об этом. Я вернусь, и мы поговорим.

– А когда вы вернетесь?

– Через пару часов.

Я топнула ногой и отправилась в бухгалтерию. Воронцов наконец-то подписал приказы, и я потащила их на первый этаж.

Девчонки рассказывали последние сплетни, и я, тактично развесив уши, стала впитывать информацию.

– Мне Надька со склада сказала, что Гребчук новую машину покупает, в кредит, вроде бы Селезнев до своей кончины все бумаги подписал… – рассказывала Зиночка.

– А Крошкин вокруг директрисы круги нарезает, видели? Ань, что у них там? – спросила Лариска.