Время перемен

– Да. Если бы не вы, то нас бы уже разорвали в клочья… Хотя тут есть одна странность – враг дал нам два часа на устранение неисправностей…

– Не думаю, что это странно, учитывая личность их командующего, – пробасил другой голос – Крутов подключился к беседе.

– Вы знаете кто он? Знаете кто наш враг?

– Да, – ответил Сергей Иванович. – Но сейчас не это важно.

– Сэр, он прав, – кивнул оператор, – все корабли пришельцев отворачивают от Земли и летят к нам. Флагман тоже начал движение…

– Что ж, по крайней мере, они прекратили бомбардировку, – невесело усмехнулся Симмонс. – Слушайте, русские. Не знаю, откуда у вас такие корабли, но сейчас вы – наша единственная надежда. Мы пытались уничтожить их флагман, но он накрыты каким-то полем, в котором распадается любая материя…

– Мы знаем. Наши корабли защищены от этого, – отозвался Крутов. Похоже, президент решил полностью доверить руководство боевыми действиями ему.

– Чёрт! – задорно ругнулся Симмонс, не сдержавшись. – Когда всё это кончиться, я бы хотел знать, откуда вы всё-таки достали такие «игрушки»…

– Ха, всему своё время, – отозвался глава ФСБ. – А теперь пора за дело. Мы вас прикроем, – и связь прервалась. Симмонс и остальные на мостике устремили взгляды на экран – три корабля-веретена выдвинулись навстречу надвигающейся армаде, один устремился к флагману, а ещё один, как и обещал Крутов, остался защищать повреждённые корабли американцев.

– Что ж, все фигуры на своих местах, – мрачно проговорил Джейкоб. – Последняя партия в жизни, или первая в новой эпохе…

– О чём вы, сэр? – спросил Хопкинс. Капитан посмотрел на него и улыбнулся.

– Теперь мне даже интересно, чем всё это кончиться, – туманно ответил он. – Надеюсь, мы ещё сможем увидеть следующий день. Как и другие люди…

Время неумолимо отсчитывавшее свой бег, казалось, остановилось. Ожидание было столь томительно острым, что секунды как бы растягивались. Напряжение росло с каждым мигом и ждать становилось всё нестерпимее. О чём сейчас думали все эти люди? О чём думали те, кто был сейчас здесь? А чем были заняты мысли тех, кто был там, внизу, на планете? О чём думали те, кто сумел уцелеть при чудовищной бомбардировке, едва не уничтожившей всё человечество, обратившей сотни городов в руины и разрушившей большую часть того, что создавалось на протяжении всей истории человечества?

О чём думал Мэтт Олсен, парящий над разрушенным Хитерфилдом в облике Шегона и ища тех, кто нуждался в помощи? О чём думал инспектор Гордон, чудом уцелевший при разрушении здания полицейского департамента, погребённый под тоннами обломков?

Мысли и души всех этих людей, всех до единого, были полны одним лишь чувством.

Надеждой.

Надеждой, которая всё ещё теплилась в душе каждого человека, несмотря на те ужасы и потери, что им довелось пережить. Вопреки всему этому. Кто-то надеялся на то, что всё происходящее – лишь дурной сон и он скоро окончиться. Кто-то надеялся на то, что его родные и близкие, друзья и знакомые уцелели. Кто-то надеялся просто выжить и дождаться помощи…

Надежда, охватившая вдруг всё человечество, казалось, была чем-то осязаемым. Она придавала сил, давала умиротворение и не позволяла опускать руки и сдаваться. И самое удивительное было то, что в этот скорбный час человечество, наверное, впервые за всю свою историю, было едино. Едино в своём горе и в своих надеждах. И все эти надежды, устремлённые в будущее, были о чём-то лучшем. О том, что лучшее впереди.

И лишь немногие люди на всей планете знали ещё одно, то, что ускользало от внимания большинства – инопланетному врагу поистине удалось сделать то, на что у людей не хватало духа и решимости. Враг сумел объединить, сплотить всех людей, заставив их забыть о былых разногласиях, конфликтах, национализме, неуместной гордыне и всём прочем, что раньше становилось препятствием на пути к такому объединению!

И эти немногие понимали, что не просто мир – планета, а само человечество изменилось в эти дни. И ничто уже не будет по-прежнему.

Симмонс был одним из этих немногих. И сейчас он ждал, когда будет сыгран финальный аккорд в трагедии человечества, ставшей вдруг путём в новую жизнь….

А корабли обоих противоборствующих сторон продолжали сближаться, дабы в последний раз наполнить космос неслышимой симфонией смерти…

Тарани была неудержима – все, кто вставал на её пути, моментально обращались в бегство, спасаясь мощнейших огненных струй, которые девушка создавала с такой лёгкостью, будто всю жизнь только этим и занималась. Ни мощная броня, ни силовые поля не могли укрыть ящеров от ярости огненной чародейки. Другие действовали не менее жёстко: мощнейшие ураганы носились по залам и коридорам флагмана, сметая всё на своём пути, круша и ломая; мощные и необычайно тонкие струи воды резали всё, с чем соприкасались, будь то стены, баррикады или защитные механизмы; сам металл – основа корабля, полы и стены коридоров, казалось, восстал против своих хозяев – Шао’ссоров – он то становился вдруг вязким, точно болото, и в нём увязали целые отряды ящеров-воинов, то вдруг изрыгал десятки и сотни металлических «щупалец», хватавших ящеров и бивших их о стены, пока не затихнут, разрывающих чудовищных боевых биомехов в клочья. Металл – порождение недр земли, был подвластен Корнелии. И лишь Вилл не участвовала в этом безумии, создав и поддерживая вокруг стражниц защитный барьер. Силы её таяли быстро, ведь каждое мгновение ящеры, биомехи и защитные системы корабля проверяли волшебную преграду на прочность, полосуя её лучами, бомбардируя сверкающими сгустками энергии, обстреливая ракетами с ядовитыми газами и ещё сотнями иных, гораздо более изощрённых способов. И, хотя ящеры могли противостоять магии как таковой, но против стихийных сил стражниц они оказались безсильны.

Группа продвигалась вперёд, оставляя после себя хаос и разрушения. Все стражницы, казалось, были поглощены уничтожением, разрушением. Все, кроме Вилл, которая, видя эту странную перемену, вдруг произошедшую с Тарани и затронувшую остальных девочек, терзалась сомнениями. Но страх был сильнее. Страх за их души. За душу Тарани в первую очередь, ибо она уже готова была переступить черту, которую, как Вилл надеялась когда-то, не перейдёт ни одна из них – использование волшебной силы для… убийства. Поначалу Вилл не поверила подруге, когда та сказала, что если придётся, то она пройдёт к цели по трупам ящеров. Но эти сомнения вскоре развеялись, и от этого на душе у хранительницы Сердца было крайне мерзко. Чувство было похоже на то, как если бы в сердце вдруг вонзили нож, но вместо того, чтобы умереть, она продолжала жить, страдая от невыносимой боли. Хай Лин, Ирма и Корнелия чувствовали то же самое. Именно поэтому, действуя жёстко, они прилагали все усилия, чтобы нейтрализовать ящеров прежде, чем с ними успеет расправиться Тарани. Все видели эту чудовищную перемену в подруге, никто не знал, почему это произошло, и никто не осмеливался заговорить с ней, пока Вилл, наконец, не решилась сделать единственное, что было возможно: Сердце Кандрокара в её руке вдруг вспыхнуло, и Тарани, тотчас лишившись волшебных сил, рухнула на пол!

– Вилл, что за чёрт? Ты что делаешь? – негодующе крикнула она, поднявшись и потирая ушибленную спину, пока остальные стражницы сдерживали нарастающий натиск противника. Положение осложнялось тем, что девочки сейчас были в просторном зале – цилиндре, уходившем вверх на десяток этажей-ярусов по типу винтовой лестницы, и по размерам превосходящем футбольное поле. В центре зала и по периметру располагались отмеченные символами неизвестного языка круглые площадки из матово-синего стеклянистого вещества. Телепортационные узлы. И каждую секунду ящеры всё прибывали, появляясь во вспышках света, и их натиск становился всё более ожесточённым. На миг Вилл потеряла концентрацию – волшебный щит исчез всего на мгновение – но даже этой ничтожной доли секунды хватило, чтобы десяток снопов искр пронёсся в опасной близости от стражниц. В слишком опасной близости – Хай Лин вдруг вскрикнув, упала, схватившись за бок – меткий выстрел одного из биомехов достиг цели!

– Хай Лин! – закричали девочки. Первой к раненной подруге бросилась Ирма, взглядом остановив остальных – враги продолжали наступать и их нужно было держать на расстоянии.

– Что ты творишь, Вилл? Это же из-за тебя…, – вновь начала Тарани, подталкиваемая бушующей в душе яростью.

– А ты сама? Посмотри, что ты делаешь! Во что ты превратилась! – огрызнулась Вилл, которой всё труднее было удерживать щит. Силы её таяли слишком быстро, и она понимала, что теперь они уже не смогут добраться в то место, куда их вело Сердце Кандрокара. Миссия была провалена!

– Они не люди! Они – враги, убийцы!

– Они тоже живые! – крикнула Вилл, отдавая последние силы барьеру, но вдруг, совершенно неожиданно и разом в зале всё замерло! Ящеры и их чудовища-биомехи внезапно прекратили огонь и лишь пристально смотрели на защищённых куполом энергии девушек.

– Что-то мне это не нравится…, – сказала Корнелия, подозрительно глядя на ящеров, обступавших их плотным кольцом. И тут на защитный купол стражниц обрушился откуда-то сверху небывалой мощи поток энергии, который буквально порвал в клочья волшебный барьер стражниц, а их самих впечатал в пол с такой силой, что по нему зазмеились трещины! А ящеры вдруг, вместо того, чтобы добить девочек, потянулись к телепортационным платформам, покидая поле боя!