Всадник Ветра

На практике пришлось вытягивать от одной приметной вершины к другой, чтобы не потеряться. Лишь у самого конца маршрута я активировал поиск координат по спутнику в коммуникаторе, определил свое местоположение, а далее пилил до нужного района по компасу. В общем и целом, перелет отнял больше двух часов.

Пора было приступать к поиску. Сначала я облетел широким кругом весь район — не только квадрат поиска, но и окрестности — чтобы осмотреться.

С этой стороны к горам примыкала обширная лесостепная зона: широкие заснеженные участки перемешались с языками леса, карабкающимися выше в горы. Также равнину рассекала бурная, даже сейчас не замерзшая речка Чарадрос, которая дальше в Истрелии, собрав притоки, успокаивалась и превращалась в полноводную транспортную артерию. Истрелийцы называли ее Луозу.

Чтобы сориентироваться, я отыскал и границу с Истрелией — точнее, с ее северо-восточным анклавом, который сами истрелийцы называли Северными Территориями. Ее обозначали столбики, которые сейчас, зимой, едва виднелись над снежной пеленой. Ни колючей проволоки, ни рва, ни полосы отчуждения… Неужели и контрабандистов не гоняют? Надо поинтересоваться, отчего такая беспечность.

Также вдоль границы неровным пунктиром высились Искровые башни. Точнее, башенки — автоматические, без персонала. Стояли они с широким шагом, так что в очерченный для меня квадрат попала всего одна. Ладно, и то хлеб — монстр незамеченным не выскочит… Хотя и так бы не выскочил: я Прорыв и сам почую.

До ближайшего истрелийского более-менее крупного города (мегаполисов на Северных Территориях нет) долетать я не стал, хотя он находился лишь немногим ниже по течению Чарадроса. Нефиг напрашиваться на неприятности. История о проверке детей-волшебников на прочность произвела на меня глубокое впечатление. Правда, я не поленился надеть жилет и шлем, подаренный группой Теримова, но это слабая защита в случае концентрированного огня. Кевларовые, да и любые другие бронепластины, — как динамическая броня у танка. То есть расходник: при попадании материал управляемо разрушается, поглощая энергию пули или осколка. При удаче пластины хватает на несколько попаданий. На что лучше не рассчитывать, понятное дело. И еще: броник максимально эффективен, когда его носитель стоит на земле — и то остаются незащищенные места. В воздухе пуля с земли может прилететь под самыми неожиданными углами. Не-не, как-нибудь без меня!

Затем я вернулся к горам, определил на местности границы квадрата, найденного по координатам, записал на всякий случай ориентиры в прихваченный с собой блокнот (сделал восемь точек, а не четыре, чтобы совсем уж точно) и начал прочесывать территорию гребенкой. Сперва крупной, потом мелкой. Сперва визуальный осмотр: надеялся разглядеть на бело-зеленых (из-за хвойных деревьев) склонах что-нибудь приметное. Увы, ничего… Нет, я увидел несколько звериных троп, пару-тройку вытоптанных полян и даже старую, заметенную снегом вырубку — но ничего из этого на капище не походило.

Мне пришла в голову невеселая мысль: Аркадий ведь не сказал, насколько старыми были следы магии в тканях террористов. А вдруг ребята принимали участие в каком-то ритуале осенью, и с тех пор в свое место силы ни ногой? Там бы все уже снегом замело…

Впрочем, отчаиваться я не спешил. Помимо визуального осмотра, я стал осматривать квадрат с помощью эхолокации, направляя ее вниз широким конусом. Опять же ничего не нашел, только подмерз слегка — температурный контроль во время эхолокации отключался. Регенерация по-прежнему пахала, так что насморк я не схватил, но неприятно.

«Ничего, — сказал я себе, — завтра спущусь ниже и поищу тщательнее».

На ужин я полетел в Убежище. Не пришлось даже залетать за старыми запасами: увидел по пути молодого лося, бредущего в гору, и подстрелил воздушной пулей. Сперва подстрелил, а потом пожалел — блин, уж благородное-то животное не надо было трогать! Лучше бы козлов поискал. Вот что значит усталость.

Но как в Ладье обрадовались этому лосю, словами не передать.

— Ура! Сохатина! — завопил Огнерез. Для разнообразия, он оказался «дома». — Сто лет такое не добывал! Молоток, Всадник Ветра!

А Стеша с удивлением сказала:

— Что же ты такое выменять хочешь за эту тушу?

Я даже сперва не понял, о чем она. Потом махнул рукой. Мне было не до бартера.

— Ничего. Просто неохота самому готовить. Вот, подстрелил, что попалось, вам привез.

— Ясно, — улыбнулась она. — Ты и без мяса можешь приходить, знаешь ведь?

— Знаю. Но зачем приходить без мяса, если можно с мясом?

— Зришь в корень! — Вектор, слушавший этот разговор, хлопнул меня по плечу. — Ну, нам везет последнее время! Свистопляс тоже часто охотится, так что мы почти каждый день пируем.

Тут я впервые заметил, что в Убежище нет моего невольного тезки — в смысле, мальчика по прозвищу Ураган, что любил читать книжки. И в прошлый раз я его тоже не видел. Когда я спросил о нем Стешу, она пожала плечами.

— Он давно не появлялся.

— И что это значит?

— Что угодно. Может быть, в другое Убежище перебрался, а нам не сказал. Может быть, вернется еще. А может быть, и нет.

Я сжал зубы. Не стал ли Ураган одной из жертв людоедских опытов зарубежных разведок? Или его выкинуло навстречу монстру, к которому он не был готов? Или летально сработал какой-нибудь гиас? Никак не узнаешь, разве что случайно.

Ну погоди, Проклятье.

* * *

Переночевал я все-таки в пещере, согласно данному себе зароку. Утром умылся снегом, позавтракал захваченным с вечера Стешиным пирогом, и снова полетел «на работу» — то есть прочесывать осточертевший еще накануне квадрат.

Ну, что сказать… На второй день он мне осточертел еще сильнее. Других результатов не было.

На сей раз я прочесывал эту территорию предельно низко, чуть ли не землю носом рыл… То есть почти что касался лицом сосновых веток в полете. Ниже невозможно, разве что пешком топать, утопая по пояс, а то и по грудь в снегу. Безрезультатно. Пять дней уже мне совсем не казались таким уж щедрым сроком.

Может быть, Аркадий ошибся? Или я ошибся, определяя координаты?

На всякий случай я перепроверил свои выкладки. Нет, все верно.

«Надо попробовать что-нибудь другое», — решил я.

Допустим, древневольцы все-таки ходили в свое «место силы» с осени. Тогда они протоптали в снегу тропинки. Сверху их от звериных не отличишь, значит, надо найти базу сектантов и поискать с того конца.

Вылетел я в тот день затемно, так что, когда я принял это решение, у меня оставалось еще часа три светлого времени. Должно было хватить, тем более, что возвращаться можно и в темноте — это искать без света сложно. И для перекуса у меня имелся с собой еще один Стешин пирог с лосиным мясом. Даже подмерзший в сумке, он оставался невероятно вкусным. Этой девочке бы ресторан открыть, на весь мир бы прогремела!

(Или я уже об этом думал?)

Как отличить штаб-квартиру древневольцев сверху? Вряд ли она подписана огненными буквами!

Я решил, что надо искать группу строений вроде турбазы, обнесенную забором. Может быть, где-нибудь в лесном массиве, но чтобы туда вела хорошая дорога, и подальше от города, поближе ко мне. Если найду несколько подходящих мест, придется изучить подробнее…

Но древневольцы нашлись сразу же. Как я и ожидал, группа длинных бараков и домиков, рядом что-то вроде стадиона и тренировочной площадки, все это обнесено изгородью… И прямо за изгородью — дымящий трубами палаточный городок! Мест этак на двести, а то и больше. С полевыми кухнями, биотуалетами и всеми признаками организованного сборища! Над всем этим реяли плакаты, такие крупные, что отлично читались даже сверху и от горизонта: «Древняя Воля в Новое Время!», «Возвращение к Истокам» — и тому подобное. На нескольких языках: тут и орденский, он же орагонский, и корасский (очень похож, только надписи справа налево, а не слева направо) и даже симасский (алфавит орденский, но ни в зуб ногой не поймешь, что написано). Надписи красивой истрелийской вязью тоже были, плюс еще на каком-то с похожим алфавитом, но с кучей точек и крючков сверху и снизу строк — может, так выглядит оросский? Понятия не имею, не силен.