Все еще впереди

– Глупый поступок. По-настоящему глупый, а ты, похоже, не понимаешь, что…

– Понимаю, – возразила я.

Он скептически посмотрел на меня:

– Диана, у тебя двое мальчиков…

Я снова ощутила себя виноватой. К глазам подступили слезы, и я сглотнула.

– Я понимаю, Даллас. Правда, понимаю. Джош уже… – Голос сорвался, и я опустила взгляд на его помятую футболку. Это была не та футболка, в которой Даллас вчера ходил в кино. – Он сильно разозлился на меня. Я чувствую себя ужасно из-за того, что так обошлась с ним.

Даллас со вздохом положил руки на мои плечи. Я оказалась не готова к тому, что он обнимет меня и прижмет к груди. Но ведь он обнимал меня сегодняшней ночью? Я ведь это не придумала?

– Ты нас всех до смерти напугала, – хрипло произнес сосед.

Я?

– Мне казалось, прошлым вечером, перед тем как пойти домой, ты на меня разозлился.

Даллас прерывисто вздохнул и обмяк, еще крепче меня обняв.

– Я не злился на тебя, клянусь. Дело было в другом. – Он сглотнул и обхватил одной рукой мой затылок. – Послушай, завтра мне нужно будет уехать на пару дней…

Зачем он мне это говорит?

– У тебя все в порядке?

– Будет в порядке. Я должен. Я не могу перенести поездку. – Он глубоко вздохнул. – Диана…

Дверь открылась. Щиколотки овеяло воздухом, и что-то ткнулось мне в ноги.

– Сделай мне сэндвич, – раздался позади голос Луи. – Пожалуйста.

– Конечно, дай мне минуту, – быстро ответила я, ничуть не смущаясь тем, что нас с Далласом застали обнимающимися.

Луи молча стоял сзади. Я ощущала его присутствие.

Я вздохнула:

– Котенок, не будь таким любопытным. Дай нам минутку, пожалуйста.

Он хмыкнул и спросил:

– Можно, я тоже обниму?

Даллас усмехнулся, разжал руки и отступил:

– Она полностью в твоем распоряжении, приятель.

Я опустила взгляд на Луи, который встал рядом со мной. Он втиснулся между нами и сказал так непринужденно, что у меня слезы к глазам подступили:

– Нет, и тебя тоже. Чтобы как сэндвич.

Даллас нагнулся и поднял Луи. Одна маленькая ручка обвилась вокруг моей шеи, а другая – вокруг шеи Далласа. Краем глаза я заметила еще одну руку, слишком темную от загара, которая обняла меня за талию. Моя щека легла на мускулистое плечо, а грудь прижалась к твердой мужской груди.

– Вот так хорошо, – пробормотал у моего уха Луи.

Я не удержалась от смеха. Рука, обнимавшая меня за талию, внезапно накрыла живот и коснулась пупка. Я затаила дыхание.

– Мы можем делать это чаще? – спросил Луи.

– Конечно, – подтвердил голос над моей головой.

Что мне оставалось делать? Сказать «нет, спасибо»? Я могу делать это чаще. Я могу обниматься с Далласом хоть каждый день.

Однако он женат. И мы просто друзья. Я не должна забывать об этом.

А еще о том, что он не всегда будет женат.

Правда, не факт, что это к лучшему для меня.

Глава 20

Когда сосед является тренером твоего племянника и одновременно родственником твоего работодателя, о том, что с тобой случилось, узнают все.

Именно это произошло со мной.

В течение двух дней после пожара Трип позвонил мне и заехал в гости. Еще обо всем узнали несколько друзей Джоша по команде, и их матери привезли нам еду. Остальные родители, с которыми мы всего лишь обменивались приветствиями, написали о своей готовности помочь, если мне что-нибудь понадобится. Доброе дело не прошло незамеченным. Может, у меня и не будет денег на оплату кабельного телевидения, зато есть люди, готовые присмотреть за мальчиками или подстричь газон. Неведомый мне доселе поток любви излился на нас от практически незнакомых людей.

Когда я набрала родителей, чтобы сообщить им об ожоге – будет лучше, если они узнают это от меня, а не от других, – мама просто передала трубку папе. Я привыкла, что она называет меня идиоткой, но молчаливое игнорирование было куда хуже. Мама не из тех, кто держит все в себе.

Первые два дня после пожара я приходила в салон, чтобы перезаписать клиентов на другое время и обсудить с Джинни, что можно сделать, пока я не в состоянии работать. Пока. В лучшем случае – три недели. Что бы ни случилось, я собиралась выйти на работу именно тогда. Я не могла себе позволить отсутствовать даже неделю, а уж больше трех – тем более.

Когда я не была в салоне и не слонялась без дела по дому, ругаясь и баюкая обожженную руку, я навещала лежащую в больнице мисс Перл. Она надышалась дыма и тоже получила несколько ожогов.

– Как поживаете, мисс Перл? – спросила я ее, поставив вазу с цветами, которую купила в магазине, на столике у ее кровати.

Она была одета в бледно-зеленый больничный халат, ее голова выглядела прилизанной – укладывать волосы было некому, и они безжизненно обвисли. Старушка поморгала молочно-голубыми глазами и вздохнула:

– Половина моего дома сгорела, но я осталась жива.

Не особо позитивный настрой, ну да ладно.

Однако мисс Перл продолжила:

– Ты спасла мне жизнь, Диана, а я так и не поблагодарила тебя…

– Вы не обязаны это делать.

Она закатила глаза:

– Обязана. Прости, что постоянно заменяла твою фамилию на другие. Ты хорошая девочка. Дал говорит, мне скучно и поэтому я измываюсь над людьми. Но я не со зла.

Черт. Сидя на стуле у кровати, я накрыла ее руку своей.

– Я знаю, что не со зла. Ничего страшного. Я тоже порой бываю не слишком приятной в общении.

Мисс Перл усмехнулась:

– Наслышана об этом.

Не успела я спросить, от кого, как она продолжила:

– Дал уехал, но сказал, что вернется в среду. Тогда меня и выпустят из этой тюрьмы.

Даллас предупредил меня об этом еще в субботу, когда проснулся в моем доме. Проведя со мной и мальчиками полдня, он уехал в больницу к бабушке.

Однако он не сказал мне, куда уезжает, и я решила пойти обходным путем и спросила мисс Перл.

– Как у него дела?

Следовало знать, что хитреца обхитрить невозможно, и у мисс Перл в этом деле гораздо больше опыта, чем у меня. Она понимающе улыбнулась и сказала:

– О, прекрасно. Просто замечательно.

И все. Черт.

Поэтому через два дня, когда я лежала на диване с пачкой любимого печенья в руках и стаканом молока на журнальном столике, смотрела телевизор и раздумывала, как буду выживать эти две недели без заработка, раздавшийся за окном рев газонокосилки меня озадачил и напугал.