Все еще впереди

– Что случилось?

– Твой кузен случился, – фыркнул Трип, отпив «Пепси».

– И что же сделал Даллас? – удивилась она.

– Не Даллас, – опередил меня Трип.

Лицо Джинни окаменело.

– Ах, этот.

Я осторожно положила больную руку на бедро, откинулась на спинку стула и с любопытством посмотрела на босса.

– Давно уже хотелось спросить тебя, почему ты так меняешься в лице, когда говоришь о нем. Теперь я знаю.

– Он спорол какую-то глупость?

– Угу. – И откуда она только знает?

Покачав головой, Джинни подошла к холодильнику, достала стеклянную бутылку с водой и медленно отпила.

– Это у него лучше всего выходит. Он ухитрился так или иначе оскорбить всех своих родственниц. Даже мисс Перл досталось. Что он сказал?

– Кое-что о моем брате, – коротко пояснила я, не желая вдаваться в подробности.

Джинни поморщилась:

– Он назвал меня шлюхой, когда я носила второго ребенка. Все из-за того, что я не была замужем. А около шести лет назад обозвал старой сукой. – Она мрачно усмехнулась. – Хорошее было времечко.

Вот мудак!

– Теперь я совершенно не жалею о том, что выплеснула ему в рожу гавайский пунш.

Поставив бутылку на стол, Джинни присвистнула, и я самодовольно усмехнулась.

– Что случилось? Где Даллас? – спросила она.

– В мастерской, – ответила я.

– Скорее всего, он сейчас убеждает Джексона валить отсюда, – вставил Трип.

– Надо думать, – фыркнула Джинни, обменявшись с кузеном загадочными взглядами.

– О чем это вы?

Она сделала невинное личико, но я знала ее как облупленную. Да и она меня тоже. Любая из нас была способна приветливо улыбаться клиенту, при этом мечтая его убить.

– А ты о чем?

– Взгляды, которыми вы обменялись. Что это было?

– Ничего…

Звякнул дверной колокольчик, оповещая о том, что в салон кто-то вошел. Мы с Джин машинально бросили взгляд в угол, где висел монитор, на котором отображалась информация с камеры видеонаблюдения. На экране появилась фигура, которую я узнала бы где угодно. Даллас.

– Он здесь явно не меня ищет, – заявила Джин.

Остатки дурного настроения развеялись. Я встала из-за стола и вышла в зал, оставив кузенов обсуждать свой маленький секрет. Я не знала, как вести себя с Далласом. Увидев меня, он качнул головой в сторону двери. Я кивнула и вышла за ним на улицу.

Едва за мной закрылась дверь, как он уставился на тротуар и произнес:

– Диана, прости меня.

Простить? Не сдержавшись, я ткнула его пальцем в грудь.

– За что ты извиняешься? Ты ничего такого не сделал.

– Джек…

Я снова ткнула его в грудь, дожидаясь, пока он поднимет на меня взгляд. При виде пристыженного, полного раскаяния выражения его глаз, мне стало дурно.

– Ты не виновен в том, что он сделал. Я не сержусь и не обижаюсь на тебя.

Даллас поочередно посмотрел мне в каждый глаз, точно пытаясь понять, правду ли я говорю.

– Извини, но я не жалею о том, что вмешалась в ваш разговор. И о том, что выплеснула на него пунш, – зачем-то прошептала я. – Ты не заслуживал такого обращения, я тоже.

Красивое лицо Далласа помрачнело.

– Прости за его слова, – также шепотом ответил он.

Я удивленно подняла брови:

– Ты не заставлял брата это говорить. Я не сержусь, и надеюсь, ты тоже на меня не злишься.

– С чего мне на тебя злиться? – Вряд ли он осознал, что уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Он ведь твой брат. Я не хотела становиться между вами, но и не могла позволить ему разговаривать с тобой подобным образом. Надеюсь, вы не подрались после моего ухода?

Даллас тут же напрягся.

– Мы перебросились парой слов, и он ушел. Мне наплевать, что он сейчас делает. С меня довольно.

Я все-таки почувствовала себя немного виноватой. Я ведь не хотела вставать между ними.

Глядя мне в глаза, Даллас дернул подбородком и поинтересовался:

– Значит, между нами ничего не изменилось? – Я отметила, что он повторил мои же слова, сказанные несколько месяцев назад.

– Ничего не изменилось, лорд Волан-де-Морт.

Даллас усмехнулся, и я улыбнулась. Ни за что бы не призналась вслух, что меня волновала его близость.

– Скрепим наше согласие объятиями или это против правил? Никто не смотрит. – И лишь сказав это, я вспомнила о Трипе и Джинни.

Не сводя с меня глаз, он без лишних слов притянул меня к своему теплому, высокому телу. Я обняла Далласа за талию, ощущая под одеждой длинные, крепкие мускулы, и моя щека удобно устроилась между его грудными мышцами. Как бы я ни сопротивлялась себе, как бы ни отговаривала, правда была такова: я влюбилась в Далласа. По уши. Нет больше смысла переубеждать себя.

Словно прочтя мои мысли, он обнял меня так… Трудно объяснить. Так, будто соскучился по мне. Будто не хотел отпускать, ни сейчас, ни когда-либо.

Будто испытывал ко мне те же чувства, что и я к нему.

И мой болтливый рот выдал ему всю правду прежде, чем я успела задуматься:

– До чего же хорошо!

Глава 21

– О господи, Джошуа! Не мог бы ты шевелиться быстрее, ради всего святого?! – крикнула я, меряя нетерпеливыми шагами гостиную. Я взывала к племяннику уже десять минут, а он все не шел.

С чего вдруг одиннадцатилетний мальчишка долго собирается на соревнования? Ему не нужно бриться или наносить макияж. Даже душ принимать не требуется. Сумку он по моей указке собрал еще вчера вечером. Неужели так трудно одеться и обуться?

– Еще пять минут! – прокричал Джош.

Я застонала и посмотрела на часы, висящие на стене. Опаздываем. Теперь уже без разницы, выедем мы сейчас или через пять минут. Что в голове у этих детей? Они что, думают, у меня есть телепорт или я по выходным втайне от них участвую в гонках, и мы сможем преодолеть двести миль за час?

Тут я осознала, что в детстве мама говорила мне то же самое. Только вместо гонок ссылалась на сериал «Рыцарь дорог».

О боже.

Как будто этого мало, вчера вечером, когда я складывала белье, Джош сидел на диване и полтора часа жаловался на скуку. Меня так достало его нытье, что я рявкнула: «Тогда займись уборкой, парень!»

Сомнений нет – я становлюсь похожей на свою мать. Я не раз слышала от нее, когда начинала ныть, что мне нечем заняться: «ponte a limpiar» – «займись уборкой».