все сердца разбиваются

Железа.

Щитовидная железа.

Симптомы:

– затрудненное дыхание (есть)

– обильное потоотделение (есть)

– бессонница (возможно?)

– раздражительность (объяснима после того, как его чуть не угробил взорвавшийся аппарат)

– эректильная дисфункция (не признался бы)

– непереносимость жары (при тиреотоксикозе) или холода (гипотериоз)

– сухость, дискомфорт в горле (кхм)

– затрудненное глотание (кхм. Кхм.)

– сдавливание либо смещение трахеи (дело не дрожащей руке, дело в смещенной трахее. Вот почему не получалось сделать интубацию. Вот почему)

Аутоимунный тиреодит Хашимото.

Шерлок распахнул глаза, медленно выдыхая. Да, о да. До чего же хорошо.

Миссис Хабборд спала, а за окном занимался рассвет.

*

Шерлок распахнул дверь кладовой.

— Вы, двое!

Донаван взвизгнула и неловко прикрыла голые груди (неинтересно), Андерсон от страха чуть не потерял сознание (еще бы; в отличие от Донаван, он носил кольцо на пальце, а в больнице слухи разносятся быстро). Шерлок нетерпеливо постучал по запястью (забыл надеть часы; нет, забыл купить часы, а после их надеть).

— Быстро! Вы тратите мое время.

— Ч-чертов псих, — выдохнул Андерсон сквозь зубы, закрыв глаза от облегчения. Донаван застегивала пуговицы на блузке, прожигая Шерлока яростным взглядом.

— Может, ты закроешь дверь? — резко поинтересовалась она. Ее лицо было красное, но Шерлок не мог сказать точно, от гнева, стыда или тех омерзительных акробатических упражнений, которыми они занимались.

— Если вы искали швабры, то вот они. А теперь, может, оторветесь друг от друга на секунду и сделаете пациенту с щитовидкой УЗИ? Раз-раз, — Шерлок нетерпеливо щелкнул пальцами, все его тело дрожало от переполнявшей его энергии, эйфории. Это было лучше, чем секс, лучше наркотиков или что там еще люди делают с собой, чтобы почувствовать счастье?

Это было лучше всего.

Выбравшись из кладовки, Донаван огляделась по сторонам, потом схватила Шерлока за рукав и потащила за собой.

— Ты соображаешь, что ты делаешь, псих? Тебе же запретили возвращаться!

— Сейчас это не имеет значения…

— Мне стоит позвать охрану. Я подозревала, что ты извращенец, но не думала, что ты любишь наблюдать.

— Я извращенец? Вы с Андерсоном… даже заканчивать это предложение не буду. Уже противно.

— По крайней мере, у нас есть хоть какой-то секс. А ты что? Спишь с анатомическим пособием?

— Хоть какой-то секс? Ну, спасибо, — Андерсон обогнал их, бодро шагая по коридору. Он уже успел подхватить пару карточек и сунуть их под мышку. Весь это бодрый вид и этот белоснежный, сияющий халат (жена стирает?) действовал Шерлоку на нервы. Но не сейчас, не сегодня, он не поддастся на провокацию: он только что разгадал загадку, и ему так хорошо…

— Так что если ты потихоньку выйдешь через черный ход, я никому не скажу. Только потому, что не желаю тратить на тебя время, Холмс.

— Сестра Донаван, проведите анализы для пациента из триста девятой.

Салли остановилась и закатила глаза к потолку. Потом тоскливо уставилась на Шерлока. Тот переступил, чувствуя себя неловко под ее взглядом. Чувствуя, как его эйфория испаряется. Он сказал:

— Затрудненное дыхание и смещение трахеи, потоотделение, дискомфорт в горле. Аутоимунный…

— Териодит Хашимото, — закончила за него Донаван. — И мы давно уже сделали УЗИ. И давно лечим. Образований на щитовидке нет, так что просто даем гормоны.

Шерлок не изменился в лице, но Донаван почему-то посмотрела с жалостью. Но в словах ее жалости не было:

— Не думай, что мы совсем уж тупые. Все тут оканчивали медицинский. Без тебя мир не остановился, Холмс. По правде говоря, без тебя здесь стало даже лучше.

Взглянув Шерлоку за плечо, Донаван состроила постную мину.

— Доктор Лестрейд.

Он обреченно взглянул на Шерлока и крепко взял его за локоть.

— Пойдем-ка, покурим. Обход, Донаван.

— Помню, сэр.

В курилке Шерлок сел на ступеньку, а Лестрейд достал из пачки сигарету.

— Ты же бросаешь.

— Это последняя, — он чиркнул зажигалкой, затянулся, а потом с наслаждением прикрыл глаза. Шерлок вытянул ноги на ступеньках, глядя вниз.

— Когда диагностировали?

— Еще до взрыва. Точнее, был дифференциальный диагноз, но Хашимото лидировал. Назначили УЗИ, а тут ты со своими анализами.

— Далась мне эта чертова царапина.

— Со всеми бывает, — пожал плечами Лестрейд. — Когда навидаешься всякого, начинаешь зацикливаться на пустяках.

— Со мной раньше не бывало. Я не ошибался.

— Все ошибаются, Шерлок.

— Но только не я.

— В конце концов, ты и не ошибся. Ты же написал мне, — Лестрейд полез за телефоном, потыкал в кнопки, сосредоточенно хмурясь. — Вот. «Железа».

— Железо.

— А здесь написано: «Железа».

— Опечатка, значит.

— Значит, опечатка.

Лестрейд снова затянулся, с шумом выдохнул. Протянул пачку:

— Хочешь?

— Я ломал голову, как идиот. Не видел очевидного. Видел, но не замечал. Позорил себя этими сообщениями. А вы в два счета все поняли. И уже лечите.

— Эй! К чему этот похоронный тон? Парню-то лучше?

— Зато мне хуже! — рявкнул Шерлок, выхватил у Лестрейда пачку и швырнул в лестничный пролет. — Бросай уже.

— А мусорить нехорошо. Ну, раз уж ты сегодня в образе уборщика, тебе и подбирать.

Шерлок сгорбился. Лестрейд потянулся, будто собираясь погладить его по голове, но, напоровшись на недоуменный взгляд, отдернул руку. Сказал серьезно:

— Шерлок. Ты ведь можешь вернуться. Только для этого надо паинькой быть. Хватит пробираться сюда. Займись, наконец, своим тремором. А там уж я постараюсь, чтобы тебя восстановили.

Шерлок вскочил на ноги и побежал вниз по лестнице. Лестрейд перегнулся через перила, глядя ему вслед.

— Проблема в том, что ты все усложняешь! Любишь трудные задачи, вот и ищешь их, даже в самом простом тиреодите. А мы, простые люди, устроены по-другому. Мы видим очевидное и предполагаем очевидное, и чаще всего правы. Это обычная статистика, Шерлок! Очевидное чаще встречается.

— Не в моей жизни, — буркнул Шерлок себе под нос, пересекая пролет. И пиная перед собой ополовиненную сигаретную пачку.

*

— Ты умеешь летать?

— Что?

— Летать. Умеешь?

— Возможно, — осторожно ответил Джон, коротко облизнув губы. Шерлок делал вид, что смотрит «Анатомию Грейс», а Джон листал его справочник по нейрохирургии. — А что?