Все в сад!

— Так надо было больше стрел туда класть! — в сердцах бросил Витя.

— Тридцать стрел… Куда уж больше, — вздохнул ушастый.

Пока Витя оторопело размышлял, когда эльф успел сделать тридцать

выстрелов, и попал ли он хоть один раз (разглядеть чудовище так и не

удавалось). Гном высоко поднял свой молот, и с криком 'Эх-х-х! Р-р-

разойдись!', бросился в бой.

Удар, по крайней мере, судя по звуку, был такой, что мог развалить

небольшую скалу. Однако монстр только пошатнулся, и неуловимым

движением ухватился за рукоять оружия гнома.

Началось представление под названием 'перетягивание 'кувалды'. Монстр

старался вырвать, видимо, понравившееся ему оружие из лапищ гнома, а тот,

упираясь, тянул молот к себе. Хотя противники явно были в разных весовых

категориях, пока здоровенному чудищу маленького гнома сдвинуть с места

не удавалось.

— Маленький, но… гм… тяжёлый, — с уважением подумал Витя про Нара.

— Бросайте ветки! — приказа гном, начавший уже потихоньку ехать по земле

в направлении незваного ночного гостя.

— Да не в меня! — послышалось сразу же после выполнения 'огнемётчиками'

приказа. 'Меткость' их была такова, что Витина ветка просто улетела куда-то

во тьму, а вот Машина попала… но не туда, куда надо, а прямо в спину гнома.

Ветка рассыпалась горящими кусочками, и Нар задымился.

— Горю, накиньте кто-нибудь на меня плащ! — заорал гном, продолжая

тянуть к себе любимую кувалду. Маша с виноватым видом подхватила с

земли ближайший плащ, который, кстати, оказался Витиным, и рысью

побежала тушить пожар, откуда только силы взялись…

Упирающийся изо всех сил гном подъезжал всё ближе и ближе к гному,

Маша бегала вокруг, хлеща его плащом по спине в попытках сбить огонь.

Огонь, радуясь притоку свежего воздуха, весело разгорался, эльф всё так же

индифиррентно болтал в воздухе рукой…

И Витя решился. Времени, чтобы поджечь новую ветку, не было, надо было

что-то делать, а ничего, кроме как попытаться запустить в зверюку

файерболом, в голову не приходило…

Витя поднял обе руки и направил их в направлении монстра, одновременно

пытаясь представить, как с пальцев срывается огненный шар, и несётся в эту

здоровенную мерзкую тушу…

Но время шло, и ничего не происходило… То есть ничего не происходило с

Витей. Для остальных же время протекало вполне насыщенно: Маша,

повинуясь указаниям гнома, в которых слова, в приличном обществе

принятые называть 'цензурными', составляли примерно пятую часть, наконец

накинула на его плечи плащ, да ещё и прижала его, стараясь перекрыть

доступ воздуха к огню… в общем, обняла Нара, как родного. Сам Нар уже

доехал до зелёной линии и вот-вот должен был её пересечь. Эльф наконец-то

извлёк из воздуха новый колчан со стрелами…

И тут Витя почувствовал, как пальцы словно наливаются чем-то, для чего у

него не было определения. Тяжесть — не тяжесть, энергия — не энергия…

'Сейчас шарахнет!' — понял он.

Однако, 'шарахнуло' совсем не так, как ожидалось. С Витиных пальцев

сорвался какой-то луч, словно сотканный из серой пыли, и угодил точно в

середину груди монстра. Монстр тут же обиженно завизжал неожиданно

тонким голосом, и выпустил рукоять гномовской кувалды. Нар чуть не упал,

но каким-то чудом удержавшись на ногах, исполнил сложный пируэт, и

развернувшись в падении, двинул кувалдой примерно в то же место, куда

угодил Витин луч. Если учесть, что всё это время на нём висела судорожно

вцепившаяся в него Маша, то продемонстрированным им в данном эпизоде

ловкости и силе можно было только позавидовать. Одновременно эльф

сделал ещё одно размытое движение, и его колчан снова оказался пуст.

Монстр сделал шаг назад, и 'проявился' В смысле, теперь его можно было

разглядеть во всех подробностях.

Лучше бы он этого не делал! Содержимое Витиного желудка начало

стремительно подыматься вверх, стремясь вырваться наружу. Но ему со

своим желудком как-то удалось справиться, в отличие от Маши, которая к

чудищу была ближе, и соответственно, получила больше впечатлений. К

счастью, её ужин был выплеснут не на гнома, а на монстра, от чего тот стал

ещё противнее.

Представьте себе нечто здоровенное, мерзко воняющее, образованное,

кажется, клубком полуразложившихся непрерывно шевелящихся змей, а если

приглядеться, то и не только змей… С ползающими туда-сюда по телу

осклизлыми мелкими тварями, и горящими синим злобным огнём

маленькими глубоко посаженными глазками на голове, похоже, составленной

из костей разной степени 'свежести' черепов, причём явно человеческих, с…

В общем, думаю, достаточно. Можно только добавить к общей картине, что

вся эта мерзость была утыкана, словно ёжик иглами, эльфийскими стрелами

и равномерно покрыта полупереваренным содержимым Машиного желудка.

Существо на какое-то время замерло на месте, словно давая возможность

путникам насладиться своим видом, а потом, ещё раз обиженно взвизгнув,

развернулось и медленно удалилось во тьму, озаряемое периодическими

вспышками синего цвета всё меньшей яркости.

— И что это было? — поинтересовался Витя у окружающих, наконец победив

свой желудок.

— А Дерх его знает… — пожал плечами Нар, только что оторвавший от себя

Машу, вцепившуюся в него судорожно сведёнными пальцами. Судя по тому,

что любопытная девушка тут же не поинтересовалась, а кто такой 'Дерх', она

явно всё ещё была не в себе, — Это разве что учёные какие могут знать, да и

то не все… Теоретики по кабинетам сидят, этого не видят, а практики…