Шрифт:
Альберт Иванов
Всемирные следопыты Хома и Суслик
Как Суслик в зубы к Лисе не попал
Сколько в жизни интересного, любопытного и загадочного! Никогда не соскучишься. Особенно с лучшим другом Сусликом. Он как-то спросил у Хомы:
– Почему солнце днем светит, а луна - ночью?
– Сам сообрази, - ответил Хома.
– Что было бы, если бы солнце засветило ночью?!
– Кошмар!
– согласился лучший друг.
– Из норы не выйди. Вмиг сцапают!
– Ночью даже луна-то бывает лишней, - заметил Хома.
– Верно. Я вкусное и во тьме найду.
Они сидели в норе. И потягивали березовый сок из чашек через соломинки. Так удобней. Для хозяина - Суслика. Сразу много не выпьешь.
– А ты видел вчера, какой гриб старина Ёж на спине домой отвез? сказал
Суслик.
– Большущий белый! Говорит, далеко его
учуял. Везет же, у кого острый нюх!
– Нет, не так. У кого нюх острый, тот и везет!
– рассмеялся Хома.
– А слышал, позавчера у Лисы день рождения был?
– Откуда знаешь?
– Сама громко хвасталась. Издали. И спрашивает: "Ну как я выгляжу?" Я и брякнул: "На все сто!"
– Зачем ты ее такой старухой обозвал? Теперь она еще больше взъестся!
– Я ее хвалил, а не обзывал, - огорчился Хома.
– А поди докажи!
– Ну, сейчас она на тебя зубы точит, - утешил его лучший друг. Старые.
– А! Пусть. Она всю жизнь точит. Может, все сточит. А кстати, ты по утрам зубы чистишь?
– внезапно спросил Хома.
– Зачем?
– изумился Суслик.
– Для здоровья.
– Для здоровья - я ем, - с достоинством ответил Суслик.
– А зубы сами собой от еды чистятся. Вкусной еды, - уточнил он.
– От еды они тупятся. От любой еды.
– Думаешь?
– забеспокоился Суслик.
– И думать нечего. У стариков они вообще стираются. Посмотри у старины Ежа. А все почему? Чистил плохо.
– А ты сам-то чистишь?
– Еще как! Толченым мелом. Раз в неделю.
И Хома широко улыбнулся, показывая белые зубы.
– Ночью заметно, - проворчал Суслик.
– А я ночью не улыбаюсь. Ночью страшно. Рот на замке, понял?
– Понял. А мел где берешь?
– как бы ненароком справился лучший друг.
– Да в овраге. Там здоровенный меловой камень из земли выходит.
– Знаю, - оживился Суслик.
– Спасибочки!
И начал с того дня зубы чистить. Мелом. По десять раз в день, а то и чаще.
Зубы у него скоро стали как зеркало. Очень они ему нравились. Даже в лужи смотрел. Любовался.
И вот что случилось. Пошел он ночью один на Дальнее поле. За горохом.
Привычное дело. Ночь как ночь. Луна.
Пришел. Стал тихонько горох рвать. И вдруг -Лиса! Она всегда - вдруг!
А Суслик ни с места. Запутался ногой в гороховых плетях. Стоит. Рот со страху раскрыл. А Лиса как взвизгнет, тоже от страха, и деру!
Выпутался Суслик. Прибежал к Хоме, трясется.
Рассказал, наконец, о своем похождении. И спрашивает:
– Не пойму, почему
она унеслась? Посмотрел на него Хома странно.– Давай выйдем, - позвал. Вышли они из норы.
– Покажи, как ты стоял.
Суслик застыл на месте и рот раскрыл. Хома даже отшатнулся.
– Ну и зубки!
– ахнул он.
При неверном свете луны зубы у Суслика сверкали, точно у новой пилы. Такими страшными показались, что Хома на миг зажмурился.
– Вот видишь, - сказал он, будто Суслик мог себя видеть, - чистые зубы не привлекают, а отпугивают врагов. По ночам!
Жуткое дело. Если бы Суслик не чистил свои зубы, попал бы в зубы чужие. К Лисе.
Поэтому всяким неряхам такое не по зубам. Им спасенье не светит.
Особенно ночью.
Как Суслик арбуз съел
Охоч был Суслик спорить. По любому поводу. И без повода. Пристал он как-то к Хоме с мудрейшим вопросом:
– Что было раньше, курица или яйцо?
– Курица, - с ходу отгадал Хома.
– Нет, яйцо, - потер ладошки Суслик. Курица ведь из яйца вылупилась!
– Запомни раз и навсегда, - твердо сказал Хома.
– Вначале была первая курица. Понял? Первая!
– А разве первого яйца не могло быть?
– растерялся Суслик.
– Нет. Первого яйца и быть не могло без первой курицы. Вот и все.
Заяц-толстун и старина Ёж тоже поддержали Хому. Ясное дело. Странный он, Суслик. В открытые ворота ломится.
В конце концов и сам Суслик согласился. И корил себя:
– Смотри-ка, а я и не догадывался. Так просто.
Но так просто не всегда бывало. Не всегда удавалось его легко убедить.
Нашли однажды Хома и Суслик на Дальнем поле арбуз. Случайно-случайный. Случайно нашли, случайный вырос. Здоровенный. Больше их обоих!
– А ты знаешь, - торжественно произнес Хома, - арбуз - это ягода. А не фрукт.
– Сам ты - фрукт, - тут же заспорил Суслик.
– Скажешь тоже... Ягоды в тебе самом помещаются, когда ты ешь. А здесь ты сам в арбузе поместишься. В одном!
Говоря "ты", он имел в виду себя. Мигом прогрыз в полосатой корке дырку. И, сладко чавкая, исчез внутри. Фрр!
– только семечки наружу полетели. Причем уже разгрызенные - шелуха одна. И мякоть ел, и семечками заедал.
Хотел было Хома за ним нырнуть в сладкую норку, да вовремя остановился. Услышал шаги чьи-то. И в гороховых зарослях спрятался.
И правильно сделал. Прямо к арбузу Лиса вышла!
– Ах! Ах! Ах!
– восторженно разахалась она.
– Какой арбузяка!
Суслик внутри арбуза сразу притих.
– Жаль только - порченый, - огорчилась Лиса, увидев дырку.
– Но ничего. Не каждый день нахожу. И такой сгодится.
Оторвала она арбуз и покатила домой.
Хорошо, что здесь, на месте, есть не стала. Если бы тут за него принялась, вполне могла бы весь его съесть. Вместе с начинкой - Сусликом. Невиданное блюдо!