Всемирные следопыты Хома и Суслик

– Все!
– рявкнул в сердцах Главный судья. Тем и закончился суд.

Хома сразу сорвал с ветки орешек. И с поклоном вручил остолбенелой Лисе. А Медведю меду пообещал. Целую каплю.

– Знал, кого в судьи выбрать!
– восхищался Суслик по пути домой с осужденным.

– Для муравьев все, что ни возьми, огромно!
– ликовал Заяц-толстун.

А старина Ёж солидно заметил:

– Справедливое решение. Ни за что судили, ничего и не получили.

Как Хома своей голове доверял

– Я однажды ушам своим не поверил, - рассказывал Суслик Хоме.
– Иду в рощу, слышу - позади паровоз шумит. Чук-чук-чук-чук!.. Хотел я удрать, но не стал. Не поверил. И правда, мимо меня всего лишь мальчишка пронесся. Он паровозу подражал: локтями дергал и громко чучукал!

– Зря не поверил, - ответил Хома.
– Все равно задавить мог.

– Но не задавил же!.. Слышь, а можно и глазам своим не поверить?

– Можно, - солидно кивнул Хома.
– В темноте. Кромешной.

– Еще неизвестно, - уклончиво заметил Хома. Но вскоре довелось им это узнать. Убедиться воочию. Светлым солнечным днем. Светлее не бывает! Пришли Хома и Суслик в рощу. За орехами. И видят... Глазам не верят. Сидит под дубом Медведь. И кочан капусты ест. Суслик ахнул.

– Неужели медведи капусту едят? Не верю!

– Тут что-то не так, - произнес Хома.

– Как - не так?
– разволновался лучший друг.
– Слепой, да? Сам не видишь? Хорошо, что Зайца с нами нет. Он бы умер от огорчения. Еще один охотник до капусты - и какой!

– Не тарахти, - прервал его Хома. И подошел к Медведю:

– Приятного аппетита!

– Скажешь тоже!
– пробурчал Медведь.
– Только сверху - приятно. Принюхался Хома:

– Медом пахнет.

– Слабо пахнет, - поморщился Медведь.
– Меду мало, капусты много. Медом не наешься, а капусту не люблю. А есть-то охота. Пришлось ее медом обмазать.

– И пошла?

– Идет помаленьку, - вздохнул Медведь. Уловил Хома пальцем упавшую с кочана капельку меду. И мазнул ее обратно на капусту.

– Спасибо, - буркнул Медведь.

– Должок за недавний суд возвращаю, - ухмыльнулся Хома.

– Ну-у, - разочарованно протянул Суслик.
– А светлым днем? Солнечным? Наверняка нет!

А Суслик лишь головой покачал:

– Вот и верь глазам своим!

– А что я тебе говорил?
– хмыкнул Хома.

– Ты сказал: "Еще неизвестно". И все. Значит, не знал.

– Зато ты сейчас знаешь.

– А вы не поверили, что я капусту наворачиваю?
– расхохотался Медведь.
– Ну, уморы!

– Я теперь не поверю, даже если увижу Лису с морковкой, - проворчал Суслик.

– А я поверю, - подмигнул Хома.
– Подумаю и решу: неспроста она с морковкой выставляется. Видать, Зайца подманивает. Думать надо!

И Хома звонко-презвонко постучал кулачком по лбу Суслика. Не один бедняга Суслик, но и Медведь удивился странному звону.

– Слышал?
– осторожно потрогал свой лоб Суслик.
– Выходит, у меня голова пустая?
– расстроился он.

– Силен звон!
– пробасил Медведь.

– И ушам не верьте, - Хома разжал кулачок. В нем оказались спелые, твердые орешки. Они-то и звенели.

– Во!
– поразился лучший друг.

– Сам же вчера говорил, что ушам верить нельзя, - напомнил, смеясь, Хома.

– А чему же верить?
– упал духом Суслик.
– Вместо паровоза мальчишка бегает, вместо меда Медведь капусту ест, вместо головы орешки звенят. Сплошная путаница!

– Нюху тоже нельзя доверять, - прогудел Медведь.
– Я знавал хорька, который в жилетке из куриных перьев на охоту в курятник ходил. Там его по запаху за своего принимали!

– Ничему верить нельзя, - вконец ошалел Суслик.
– Ни тонкому слуху, ни зоркому зрению, ни сильному нюху...

– Верить можно только своей умной голове, - мудро сказал Хома.

– И моей, - скромно добавил Медведь.

– А моей?
– жалобно прошептал Суслик.

Они промолчали.

А ведь и правда: голова - всему Голова. И зрению, и слуху, и нюху.

Все на ней держится. Не только глаза, уши и нос.

Как Хома главное слово подсказал

Прибежал Хома к ручью. Окунулся пару раз. В их местах это называется "искупнуться". Искупаться - другое дело. Может, и долгое. А "искупнуться" раз, два, и готово!

Тут и дождик заморосил. Он был такой мелкий, что казалось: над самым ручьем прыскают, мельтешат бесчисленные комарики.

Вдруг на том берегу Хорек появился. Любитель кур. Давненько его не было видно. Даже слух прошел, что его как-то в курятнике заловили. В капкан, мол, попал. Да, видать, капкан на него еще не изготовили.

– Ты домой?
– спросил Хорек Хому.

– А куда же?
– ответил Хома. Они, конечно, ни друзьями, ни приятелями не были. И потому не здоровались.

– Ты уходишь, а Хорек остается, - капризно сказал Хорек. Он всегда говорил о себе как о постороннем.

– Дождь сейчас всерьез зарядит!
– передернул плечами Хома.

– Вот-вот, ты домой, а Хорек будет здесь мокнуть.

– У тебя же шубка - водонепроницаемая, - с усмешкой заметил Хома.

– Ты-то уходишь, а Хорек должен свою шубку под дождем портить, - снова заныл Хорек.
– Единственную.

– Чего ты хочешь? Не пойму.

– Поговорить охота. Давно не виделись. Хорек давно ни с кем не виделся, - вздохнул Хорек.

– А получше погоду не мог выбрать?

– Погоду не выбирают. Погода сама нас выбирает, - умно определил Хорек.

– Ладно, говори. Да побыстрей.
– и Хома голову от дождя лопушком прикрыл.

– А о чем?
– спросил Хорек.

– Ты же поговорить хотел, а не я.

– Вот так сразу Хорек не может, - обиделся Хорек.
– Ты меня расспроси: где был, что видел, что со мною случилось.

– Где был? Что видел? Что случилось?
– нетерпеливо спросил Хома.

– Слишком много вопросов, - покачал головою Хорек.
– С ходу на них Хорек не ответит.

– Да брось ты!
– рассердился Хома.
– Коротко можно ответить. Ты одно, самое главное, слово скажи.

– Какое?
– заинтересовался Хорек.
– Хорек такое слово не знает.

– Нет, знаешь.

– Не знает Хорек!
– горячо убеждал Хорек.

– Знает!

– Ну какое? Ну какое главное слово? Ну скажи, пожалуйста, Хорьку! взмолился любопытный Хорек.

Он был страсть какой любопытный. И говорили, что даже в курятники он лазит только затем, чтобы убедиться, есть ли там куры.

– Сказать?
– набивал себе цену Хома.

– Скажи! Скажи Хорьку!

– Про все: где был, что видел, что случилось, -можно ответить просто. Легко!