Вспаханное поле

черпнул спокойствие в его взгляде. К тому же ему ласково

улыбнулась Хулия, и у него после двух месяцев терзаний

свалилась гора с плеч. Он вновь обрел веру в будущее.

251

Они двинулись по платформе к выходу, и Мануэль

опять забеспокоился. Он одолжил у Эрнандеса джип, что¬

бы отвезти отца на ферму дона Бенито, и теперь опасал¬

ся, что отец вспылит и его раздражение испортит теплую

встречу. Но этого не случилось. Панчо без единого слова

сел в машину, ничем не выказав досады, хотя и помрач¬

нел, когда они поехали по столь знакомой ему дороге.

Казалось, он внимательно слушает разговор Хулии и Паб¬

ло, но Маноло не сомневался, что на самом деле он думает

совсем о другом. С той минуты, как отец ступил на плат¬

форму, Маноло наблюдал за ним. Судя по его внешнему

виду, он остался все тем же сильным и мужественным че¬

ловеком, только его взгляд стал теперь спокойным и за¬

думчивым. Однако, как он ни скрывал свои чувства, в его

глазах сквозили затаенная боль и печаль. Возможно, Пан¬

чо заметил, что сын следит за ним, и ушел в себя, не

желая показать, каково у него на душе. Но, как бы там

ни было, у Маноло росло чувство почтительного восхи¬

щения отцом. Внезапно Панчо спросил ровным и непри¬

нужденным тоном:

— Ты по-прежнему работаешь в механической ма¬

стерской?

— Да, — подтвердил Маноло, несколько встревожен¬

ный этим вопросом.

Однако его беспокойство оказалось напрасным. Панчо

снова устремил в поле задумчивый взгляд. Задумался и

Мануэль. Он понимал, что отец за два месяца, проведен¬

ных в заключении, пришел к определенному решению от¬

носительно своего будущего. Ферма после многолетнего

кропотливого и тяжелого труда была безвозвратно поте¬

ряна. По слухам, ее собирались, присоединив к соседнему

участку, принадлежавшему раньше дону Гумерсиндо,

пустить под пастбище для племенного скота. Отец был

уже слишком стар, чтобы оправиться от такого удара.

Оставалось только продать сельскохозяйственный инвен¬

тарь и лошадей и купить дом в селении, где поселятся ро¬

дители и Клотильда. Что до него, то он будет помогать

им, работая механиком или шофером.

Они уже подъезжали к ферме покойного дона Бенито.

Панчо по-прежнему неотрывно смотрел на пашню и все

больше хмурился. Только когда они миновали ограду

участка, он вышел из задумчивости, напоминавшей со¬

стояние человека, находящегося под гипнозом, но скоро

252

снова уставился в одну точку — на этот раз на фигуру

женщины, бежавшей навстречу машине. У него задрожа¬

ли руки, и лицо его утратило выражение суровой без¬

участности, с которым он смотрел на иоле.

— Останови машину! — сказал он хриплым голосом

и, как только джип остановился, выскочил из него и один

двинулся вперед, сначала медленно, потом все быстрее.

Элена, будто вновь обрела силу и энергию юных лет,

бежала навстречу этому неузнаваемо изменившемуся че¬

ловеку, который шел, держась неестественно прямо и ку¬

сая губы. На дороге, которая вела к гостеприимной, но

чужой ферме, раздался крик, такой же, какой прозвучал

когда-то в доме тетки:

— Панчо!

Элена крепко обняла его, их седые волосы смешались,

и Панчо почувствовал, как она трепещет в его объятиях,

задыхаясь от волнения, совсем как много лет назад, в тот

день, когда она решила свою судьбу, без колебаний по¬

следовав за ним. Как и тогда, с той же стыдливой сдер¬

жанностью, он лишь ласково погладил Элену по голове и

тут же опустил руку, но глаза его сияли безмерной, не¬

сказанной радостью. Потом, обернувшись к детям и Паб¬

ло, остановившимся в нескольких шагах от них, он сказал:

— Поезжайте, мы пойдем пешком.

Машина поехала к дому, оставив их одних.

Дети дона Бенито, поздоровавшись с приезжими, де¬

ликатно удалились, чтобы не стеснять своим присутст¬

вием Панчо и его близких, которым надо было о многом

поговорить. Все, в том числе и Клотильда, сразу поста¬

ревшая после смерти Сеферино, собрались в сарае, где

они временно разместились и сложили свои пожитки.

Элена, как могла, прибрала там, желая сгладить тягостное

впечатление, которое производил этот сарай. Наверное,

с той же целью она прикрыла дверь, оставив лишь узкую

щель: при ярком солнечном свете в глаза бросились бы

грубо отесанные столбы и стропила. Царивший полумрак

придавал обстановке особую интимность.

Маноло не спускал глаз с отца. Тот держался так же

непринужденно и говорил так же уверенно, как в лучшие

дни, когда он распоряжался на ферме. Лишь слегка из¬

менился его голос, звучавший теперь глуше и размерен¬

нее

253

— Как лошади? — спросил он Пабло.

— Все так же, дон Панчо.

Без сомнения, этого ответа он и ждал.

— А машины?

— Как вы их оставили.

Лицо фермера выразило удовлетворение. Решив, что

наступил подходящий момент сообщить важную новость,

Мануэль сказал:

— Есть желающие купить их за хорошую цену.

Отец, словно не совсем поняв его, спросил:

— А по-твоему, надо продавать?

— Конечно!.. Что же еще с ними делать?

Панчо считал, что на этот вопрос можно дать только

один простой и ясный ответ, который он и дал:

— Обрабатывать землю!

Он посмотрел на Элену — уж не считает ли она, что

он сказал глупость, потом на Пабло, Хулию и Клотиль¬